Три восхода солнца - Ирина Омельченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уф… – Призрак покорно исчез, и Фер позволил себе расслабиться.
– Молодец, работа сделана на пять, – шепчу в острое ушко. – Сейчас денежку получим, угощу тебя чем-нибудь вкусненьким. Голодный, наверное? Еще и сил столько потратил.
Я сама уже в предвкушении. Сейчас бы мясного чего-нибудь. Целого кабана бы съела! Что, кстати, может оказаться вполне реальным – я ведь о способностях собственного тела пока что только понаслышке. На практике не проверяла.
– С-спасибо. – Робко шепчет Ферри. – За защиту тоже. Совсем про круг забыл. – И прижимается ко мне. На душе приятно, аж, мурлыкать хочется. Люблю я его, все-таки, балбеса рыжего. Как друга, естественно.
Глава одиннадцатая
Мадам Ким отпускать нас не спешила.
После «прощания с Великими силами», рыжий кот снова стал немым домашним животным, а не великим магом. Я же приспокойненько, с чувством выполненного долга, уселась в шикарное кресло. Давая понять, что страшное позади и работа завершена.
Не тут-то было. Видимо камера все же была, или молчаливый «корейчик» следил за действиями в щелочку, или портрет и правда моргал, скрывая за стеной любопытную мадам. Потому как стоило расслабиться, и в гримерную с хохотком и прибаутками ворвались Юмис и Янус. Карлики-близнецы мне всегда напоминали Траляля и Труляля, разве что шума от них было больше, да и яблока раздора вроде погремушки они не находили, всегда действуя слаженно. Значит, на подхвате у мадам парочка осталась, только гостям их больше не показывают. Правильно, к гостям надо поворачиваться выгодной стороной.
Ничуть не стесняясь моего присутствия, и даже не подавая виду, они каждый по разу дернули Фера за хвост (глубину его возмущения стоило бы измерять эхолотом, шипел он громко), несколько раз покрутили меня в стороны, обворачивая портняжной рулеткой, и бесцеремонно полезли в хозяйский гардероб.
– Э? Э! – Я лишь успевала нечленораздельно протестовать, пока с меня стаскивали кофточку и любимые практичные штанишки, засовывая во что-то невообразимо длинное и светлое, – Эй, черт побери! В чем дело?! – Котик стеснительно отвернулся. Да-да, я так и поверила, что ты не подсматриваешь в зеркале напротив, рыжая морда! Хотя да, не подсматриваешь, хе-хе, меня там нет.
– Быстренько-быстренько. Хозяйка велела. Переодеть и привести. – Тараторил Юмис.
– Да-да, переодеть и привести. – Вторил ему Янус. – Быстренько-быстренько.
– Хозяйка велела. Ужин стынет. Быстренько-быстренько. – Снова запричитал Юмис.
– Да-да, ужин стынет. Быстренько-быстренько. – Снова подхватил Янус.
Несмотря на бесцеремонность, я чуть не расхохоталась. Их любимая поговорка «быстренько-быстренько» вместе с прибалтийским акцентом – ядреная смесь. А вообще, они ж как дети, даже переодеваться в их присутствии не стеснительно. Котик меня в этом плане и то больше беспокоит. Хотя… в целом я барышня без особых комплексов, да и стесняться мне нечего – природа одарила. Тут дело в другом. Без своих штанишек с кармашками (и их содержимым) я чувствую себя голой. Незащищенной, безоружной. Впрочем, (делаю глубокий вдох и выдох) кого тут бояться? Не сидят ведь у мадам Ким бесы по углам салона? Не бегают кровожадные жутики в поисках легкой добычи? Не притаился в туалете демон из преисподней? В конце концов, я бы их почувствовала. Да и сильный маг со мной, защитит, поддержит. И сама по себе я теперь смертельное оружие, правда пока толком не опробованное… Неизвестное, экспериментальное, но судя по чужим словам – чертовски сильное… В общем, аккуратно сложив одежду на кресле (и сделав еще пару дыхательных упражнений, для успокоения нервов), я решительно оставила ее там. Взглянула в зеркало. О-па…
Пока суть да дело, под болтовню и смехушочки, (стоило лишь отвлечься на Фера, который судорожно стягивал с шеи замысловатый бант: морских узлов навязали, что ли?) эта безумная парочка облачила меня в подобие кимоно, соорудила на голове замысловатую прическу, а-ля «бабушкин клубок ниток со спицами», а теперь путалась под ногами, пытаясь то ли уронить, то ли снять сапоги.
– Быстренько-быстренько. Переобуем и бежим.
– Переобуем и бежим. Быстренько- быстренько.
Им все-таки (не без моей помощи) удалость стянуть с меня обувь. И на смену сапогам предполагалось, что я залезу в странные деревянные сандалии, больше напоминающие скамейки в парке. К скамейкам прилагались ремешки, призванные, видимо, держать их на ноге. Кажется, обувь зовется «гэта», чувствую, ходить в них будет сущим мучением, привет японским инквизиторам. Буквы «л» и «п» на одинаковых скамейках отсутствовали, так что одевала я их методом «научного тыка» (то есть прославленного русского рандома). Постояла пару минут, шатаясь и игнорируя «быстренько-быстренько», и только найдя точку опоры, зашагала следом за близнецами. «Бежим» – слишком громко сказано, очень. «Ползем» – более подходящее определение.
Пробираясь коврами (отчего квартира уже представлялась мне лабиринтом множества тайных проходов) мы оказались в простенькой, оформленной под дерево, кухне. Ее аскетизм после помпезности коридора, восточной роскоши приемной и гротескности костюмерной несколько ошарашивал. Никакой громоздкой мебели, даже привычного для глаза гиганта – холодильника. То, что эта комната именно кухня угадывалось лишь по небольшой газовой плите, стыдливо выступающей из ниши у окна. Мадам Ким уже ждала нас, восседая во главе низкого столика в центре комнаты. «Корейчик» весьма ловко занимался его сервировкой, белоснежные перчатки так и сверкали в воздухе. Покрутив головой по сторонам (акварель с тигром и неизменные иероглифы на стенах, интересно, что же они означают?) и в который раз воздав почести интерьерному вкусу хозяйки, я уселась на предложенное место.
И тут же поймала себя на раздражительности. Сидеть на полу на подушках это, конечно, красиво выглядит, но (особенно на коленях, особенно со скамейками на ногах) чертовски неудобно. И как-то даже унизительно, не привыкла я на коленях-то. Это только Феру хорошо, вон с какой блаженной мордой на подушку пристроился. А главное, как естественно! Никто даже не подумал согнать наглое животное. Черт, и платье узкое, чтобы пересесть по-турецки мне пришлось бы поднимать его до пояса. И кореец этот постоянно молчит, только и знает, что за локти хватать, да руками размахивать. В спину дышит, напрягает.
Заметив мое настроение, мадам Ким мягко улыбнулась.
– Это Тиммоку, мой помо-ощник. Имя мальчику ро-одители дали не случайно, о-оно означает «молчание». – Заметив мой красноречивый вопросительный взгляд, поспешила объяснить, – Нет-нет, о-он нормальный, про-осто ему так привычнее.
Ну и ладно, тоже мне, Молчалин, «в мои лета не должно сметь свое суждение иметь». Подумаешь. Нет мне до него дела. Куда важнее сейчас ужин. Я когда голодная и раньше нервничала, а теперь, похоже, голод вызывает фатальную ярость. При мысли о еде
