Мой личный Царь Чудей - Елена Тёмная

— Вот. С днём рождения.

— Я… не знаю, что сказать.

— Сначала открой, глупенький.

— Что там? Что там? Что там? — затараторил Егорка, передвинувшись ближе к своему дяде. Демьян потянул крышку вверх, и вытащил на свет обвёрнутую в плёнку книгу. Мелкий моментально потерял интерес и вернулся к поеданию торта.

— «Рэй Брэдбери — 451 Градус по Фаренгейту»… Откуда? Как ты узнала?

— Подглядела в истории браузера, как же ещё? Смотри, это лимитированное издание с фанатскими артами и заметками от издателя. Нравится?

— Ещё бы! Спасибо, Соф! Я буду беречь эту книгу как зеницу ока!

Он прильнул к моей щеке, оставляя на коже бисквитные крошки и следы от крема. Книга отправилась к нам на полку. Следующие пару дней Демьян вдумчиво, но с довольной миной на лице перечитывал любимый роман. Иногда я заставала его за тем, как он нюхает страницы и скрипит корешком. Как любуется фанатскими изображениями на глянцевых страницах и гладит их подушечками пальцев. Моё сердце наполнялось нежностью, а губы сами собой растягивались до ушей в глупой влюблённой улыбке.

* * *

Прошло некоторое время. Выпал первый снег, пришли заморозки. Нас вызывали к директору из-за потасовки в которой участвовал Егор. Мелкий оправдывался тем, что попросту не смог пройти мимо, когда одноклассники начали приставать к девчонке с сальными шуточками и намёками. Слово за слово, задира ударил первым, а Егор просто защищался. Потом не без помощи Демьяна мы убедили директрису и классную руководительницу, что наш оболтус в общем-то ни в чём не виноват. Затем мы поговорили с теми задирами, и их предками. Одна ошалевшая ЯжМамка потребовала извинений да грозилась судом, однако Демьян и на неё наложил чары, чтобы успокоилась и воспитывала своего пиздюка чуть более адекватно.

Я сумела отыскать психотерапевта из Народа, правда не из Бредянска, но там имелась опция терапии на удалёнке. Демьян связывался с ней по видеосвязи два раза в неделю днём, когда я и Егорка учились.

Справили Новый Год с моими одногруппниками на тусовке. На сей раз взяли мелкого с собой. Пели в караоке. (В основном я, так как ни Егор, ни Демьян не обладали вокальными данными, и слишком стеснялись). На каникулах я отправилась к своим родителям, и наконец-то Демьян познакомился с ними. Мой батька с чего-то решил, что сможет перепить чудя, благо мама вовремя вмешалась. Иначе бы пострадала чья-то гордость.

Время пролетело незаметно. Наступила весна. Приближались итоговые экзамены, и я погрузилась в учёбу с головой.

Однажды, возвращаясь домой залюбовалась над тем, как на огороженную лентой дорожку падали толстые сосульки. Поднялась на лифте на пятый этаж, открыла дверь ключом, скинула плащ, прошла дальше, а там… Там Демьян опять сидит в углу дивана, закрывшись лицом в колени. «Что-то произошло», больно кольнула мысль.

Глава Четырнадцатая: Тишина громче грома

Мы друг для друга давно стали как зеркала

Видеть тебя и всё чаще себя узнавать

Нитью незримой нас намертво сшила игла

Так больно, когда города нас хотят разорвать

Порнофильмы — Я так соскучился

Первым делом поставила чайник и приготовила чашки. Егорка отписался о том, что сегодня он переночует у Антона. «Как, блять, вовремя», отметила я.

— Что-то случилось? — спросила у Демьяна. — Садись, я приготовила чай. Давай поговорим?

Медленно он поднял голову, и стыдливо бросал на меня взгляд. Затем, когда чайник закипел и я подала чашки на столик, он всё-таки спустился с дивана, и присел напротив. Вид у него был какой-то встревоженный.

— Всё хорошо, — наконец-то ответил Демьян.

— Тогда почему вид у тебя был такой, словно кто-то умер?

— Никто не умер. По крайне мере из моих знакомых точно.

— Та-ак… лгать ты не можешь, я это уже поняла, но твоё «всё хорошо», может означать что угодно. Так что не потрудишься ли объяснить?

— Сегодня днём я увидел у себя на почте эмейл от… Петербургского Филологического Института. Они приглашают меня поступить на бюджет.

— Так это же хорошо! Заебись даже!

— Знаю… — невесело сказал он, отводя взгляд.

— Для тебя это золотой билет в лучшую жизнь, Демьян. Что не так-то?

— Многое не так, Софья. Петербург — это не на соседней улице, знаешь ли. А я… я не хочу уезжать. Я хочу остаться тут. С тобой и с Егором. В нашей крошечной квартирке с шумными соседями и тараканами. Не хочу… оставлять вас.

— Так тебе страшно? — догадалась я. Демьян смутился и покраснев — кивнул. — Ну с чего ты взял, что мы непременно расстанемся навсегда?

— Разве сепарация — это не естественный завершающий этап в обучении?

— Чё?

— Ну, я в книжке прочёл, что рано или поздно наступает момент, когда учитель отпускает своего ученика в вольное плавание. И…

Ярость неостановимой лавиной поглотила меня с головой. Крик вырвался до того, как я успела взять себя в руки:

— Ты что, сука, издеваешься?! Так я для тебя всего лишь наставница с «привилегиями»?!

На пол со звоном упали чашки. Одна из них даже разбилась. Я схватила Демьяна за воротник его чёрного худи и повалила на пол. Нависла над ним, скалясь и всхлипывая одновременно. Слёзы обожгли веки, ком встал в горле. Дико хотелось ударить его, ужалить как можно больнее!

— Соф…

— Мы полтора года живём под одной крышей! Едим вместе! Спим вместе! Неужели это для тебя ничего не значит? Бляха… Я…

Несколько капель обрушились на его застывшее от шока лицо. Мягкие подушечки пальцев дотронулись до моей скулы. Дрожащие губы сквозь рёв и отчаяние продолжали выплёскивать все накопившиеся во мне тревоги:

— Я… я люблю тебя, идиот! Ты уже давно перестал быть для меня просто учеником! Но ты — из Народа, а вы ебать какие долгожители. И как я могу с этим потягаться? Конечно же ты не считаешь меня кем-то серьёзным! Ага, как же! Губу раскатала!

— Это не так…

— Тогда как? Как, скажи мне на милость? Рано или поздно я постарею, и стану обузой для тебя. Ты уйдёшь, или я просто умру раньше, ведь таков блядский порядок вещей. Моя жизнь по сравнению с твоей — это один взмах крыла бабочки. Красивый, но недолговечный.

— На землях чудей люди не стареют.

— Хах! И что мне с этого? Хочешь сказать, что когда-нибудь украдёшь меня как трофей в свой пустой полуразрушенный замок? Оторвёшь меня от моей родины? От моих близких и друзей? Ты так не поступишь!

— Ты права. Не поступлю.

Гнев отпустил меня. Я разжала кулаки, и вытерла слёзы. Наступила звенящая тишина,