Черный Истребитель - Татьяна Апраксина

В ноябре в шесть утра было еще совсем темно. Танька попыталась вспомнить свой путь от дома Герцога до автовокзала и вывернуть его наоборот. Часть дороги она прошла уверенно, но потом все-таки заблудилась и три раза выходила на площадь возле кремля, где стояли разнообразные магазинчики. К восьми утра, когда Танька вконец замерзла и устала, они открылись. Ее начинало трясти - но не от холода, это был обычный отходняк после происшедшего.

Еще должна была начать болеть голова. Но Танька уже почти забыла, когда это случалось в последний раз. Потом вспомнила - тогда, в июне. Последний раз был в день, когда она познакомилась с Маршалом… и Герцогом. С тех пор еженедельные мигрени как отрезало. А она и не заметила…

Никаких благ цивилизации вроде кафе с горячими напитками вокруг не наблюдалось. Танька зашла в хозяйственный, где оказалась единственной в это утро покупательницей, долго ходила вокруг разных товаров для дома. Наконец купила зачем-то кусок мыла для рук и отправилась в соседний книжный. По книжному ходить было и интереснее, и теплее. Новинок, правда, не было, но Танька нашла старое издание «Дюны» Херберта, в котором ей нравился перевод. Купила. Пора было выметаться и отсюда.

Танька вновь вернулась к автовокзалу и отправилась по частично знакомому маршруту. Еще через час кружения по городу она каким-то чудом вышла к дому Герцога.

Калитка была по обыкновению не заперта. Танька поднялась на крыльцо, постучала в дверь. Никто не открыл. Танька подождала еще пять минут и толкнула дверь, заходя в прихожую. В доме было тихо и, как всегда, чуть попахивало пылью.

– Есть кто живой? - крикнула Танька, выглядывая из прихожей в коридор.

Тишина. Злая, настороженная тишина. Таньку совсем сплющило. На цыпочках, словно кто-то мог ее услышать, она прокралась в комнату Герцога. Дверь была полуоткрыта. Танька прислушалась. Ни звука дыхания, ни звука включенного компьютера. Она постучала, уже зная, что ответа не услышит. По спине потекла струйка холодного пота.

Танька на минуту закрыла глаза и еще раз прислушалась. Что-то неправильно было в доме, по-настоящему неправильно. Из-за полуоткрытой двери тянуло чем-то темным, холодным и страшным. Танька сунула голову в дверь и увидела ногу, лежащую на полу. Нога была обута в солдатский ботинок, дальше были камуфляжные штаны. Танька прошла в комнату, по-прежнему на цыпочках, и увидела на полу распростертое тело Герцога.

В спине его торчала рукоять ножа, и даже на черной майке было видно, что она насквозь пропитана кровью. Кровь была везде - на отросших с лета волосах, на полу, на зеркале…

Танька прижала к губам ладонь, давя вопль, и вылетела прочь из дома. Она не помнила потом, как оказалась на автовокзале, как купила билет на ближайший автобус до Москвы, как попала в кремль.

Пришла в себя она на берегу крошечного, покрытого корочкой льда прудика. Танька смотрела на снег и видела на нем пятна крови. Кровь была и на беленых стенах кремля, и на зданиях соборов, и на Танькиной одежде - везде были неровные багровые потеки. Танька отправилась петлять по кремлю, зашла в собор и тут же вылетела оттуда - запах ладана напоминал о смерти, отпевании, могиле. Вернулась на городскую площадь, зашла в какое-то кафе, заказала кофе и коньяка.

– Большую чашку.

– Мы подаем в таких… - сморщилась официантка.

– Мне плевать, в каких вы подаете. Возьмите большую чашку, сделайте кофе и дайте мне, - тихо проговорила Танька. Официантка посмотрела на нее и удалилась искать чашку.

Кофе ей подали в чашке для бульона, и это было то, что нужно. На эту кружку Танька высыпала всю сахарницу, с трудом размешав ложкой получившуюся смесь. Рюмку коньяку она отправила туда же, выхлебала залпом бронебойное пойло и стала думать, что же делать дальше.

Жить не хотелось. Умирать не хотелось тоже. Хотелось уснуть, оказаться у родителей, в лечебнице, в лесу, где угодно, там, где можно орать в голос и не бояться быть услышанной.

Оставив пятисотку в оплату, Танька пошла к вокзалу. Всю дорогу в автобусе ее непрерывно трясло мелкой дрожью. На лицах окружающих, на стекле, на сиденьях ей виделись пятна крови. В виске что-то чесалось, как сон, который не можешь вспомнить.

С вокзала в Москве Танька на машине отправилась к Маршалу. В последние полчаса поездки она вспомнила об оставленном в квартире пакете.

Уже внизу она набрала его номер.

– Я сейчас зайду.

– Я занят.

– Я внизу. Это срочно.

И, оборвав разговор, шагнула в подъезд.

Маршал выглядел помятым и усталым. Он открыл ей дверь, глядя на нее с глубоким отвращением.

– Что случилось, зачем ты пришла?

– Налей мне кофе, и я тебе расскажу.

Танька, не спрашивая разрешения, прошла на кухню. Маршал, в одной рубашке и плавках, пошел за ней. Должно быть, она подняла его с постели.

Выпив кофе - пять ложек «Carte Noire» на небольшую чашку - Танька рассказала об истории с мужем и пакетом. Что-то остановило ее раньше, чем она собралась рассказать о Герцоге. Танька не поняла, что именно - но оно было здесь, рядом, на этой кухне.

Дослушав ее, Маршал грубо выругался.

– Сейчас я в душ схожу, и поедем, посмотрим, что там. Я сам только что вернулся, поспать хотел.

На столе лежало роскошное мачете. Таньку передернуло, но под пристальным взглядом Маршала она сделала вид, что от холода.

– Экая штука. И где ты их берешь?

– Купил недавно. Настоящая «Трамонтина».

– А тот, ноксовский, где? - медленно спросила Танька, глядя мимо Маршала.

Даже краем глаза она заметила, что тот слегка вздрогнул.

– А, потерял недавно, жалко. А то бы тебе подарил, любительница… - очень небрежно и потому неестественно ответил Маршал.

Танька прикусила себе язык. Она уже поняла, какой именно нож торчал в спине Герцога.

– Сейчас сполоснусь, и поедем. Посиди тут, - повторил Маршал и ушел в ванную.

Танька прокралась в комнату.

Обычно, когда она приезжала к Маршалу, в его квартире царил идеальный порядок. Сейчас в комнате не было бардака, но кое-что выбивалось из нормы. На полу валялась одежда, постель была смята и не заправлена. На постели лежал пакет, похожий на те, что возила Танька, но на этот раз он не был запечатан. Танька посмотрела внутрь - там лежали вовсе не бумаги, а аккуратный ряд туго набитых белых пакетов.

Танька смотрела телевизор редко, но что упаковывают таким образом - знала.

Наркотики.

В глазах что-то вспыхнуло и померкло. Мир опять стал черно-белым.

На полу около кровати стояла спортивная сумка. Танька потянула молнию, и увидела там что-то непонятное. Засунула руку - и достала пачку долларов. Таких пачек в сумке было больше десятка.