Мой враг, моя любимая - Вергилия Коулл

— Ладно, — Лекс поднялся, отнес грязную тарелку в раковину, а на обратном пути хлопнул друга по плечу, — не мне тебя учить. Пойду почитаю племяшке сказку на ночь.

Ивар тоже убрал посуду, сделал короткий звонок отцу, потом порылся в холодильнике и собрал на чистую тарелку еды. Охотница наверняка голодна как волк, а она нужна ему сильной.

Хотя бы на эту ночь.

Ивар поднялся наверх, открыл дверь в свою комнату и прислушался. Он не шутил, когда говорил, что не рискнет повернуться к охотнице спиной, и ожидал какого-нибудь подвоха. Хватило уже того позорного случая, когда она обманом заковала его в кандалы! Но комната оказалась пуста, а из-за приоткрытой двери в ванную послышались тихие всхлипывания.

Ивар запер за собой дверь и поставил тарелку на комод. Следуя по дорожке из разбросанных вещей Киры, направился в ванную. Крохотные белые трусики, брошенные у самого порога, заставили его задержаться на пару мгновений. Ивару понравился ее вкус в выборе белья. Невинные кружева для невинной девушки. Сколько же удовольствия он получит, когда будет открывать ее другую сторону! Ту, о которой она сама, наверно, еще не подозревает.

Представив себе, как это будет, Ивар почувствовал, что джинсы резко становятся ему тесными.

Дверь отворилась, даже не скрипнув. Он увидел почти доверху наполненную ванну, от которой исходил пар. Девчонка сидела, обхватив руками выступающие из воды колени и уткнувшись в них лбом. Ее разгоряченные порозовевшие плечи вздрагивали. Ивар поморщился. Если она начнет рыдать и умолять его о пощаде, он ничего не сможет с ней сделать. Покорная жертва ему не нужна.

Он подошел и присел у края ванны, провел ладонью по ее спутанным влажным волосам.

— Я принес тебе поесть.

— Не трогай меня! — она тут же отпрянула так резко, что обрызгала Ивара с ног до головы. — Ой… — протянула в растерянности.

Он смахнул с лица капли воды и оглядел свою одежду.

— Ну вот. Теперь мне тоже придется раздеться.

— Не… — остальная часть фразы застряла в горле Киры, когда Ивар выпрямился и расстегнул пуговицу на джинсах.

Огромными глазами с росинками слез, блестящими на кончиках ресниц, она наблюдала, как он снял с себя рубашку. Несколько раз открыла и закрыла рот, как будто пыталась что-то сказать.

— Что? — Ивар нагнулся, чтобы расслышать, и одновременно вытащил ногу из штанины.

— Не… надо…

Она уставилась на его раздутый от желания член и стала красной как рак. Потом спохватилась и быстро отвернулась. Забилась в угол ванны, сжавшись в комок. Ивар перешагнул бортик, закатил глаза от удовольствия, когда горячая вода окутала уставшее тело, и заключил пленницу в кольцо рук, удобно пристроившись сзади. В оковах она не могла сопротивляться.

— Раньше ты так не стеснялась. Ведь ничего нового не увидишь.

— Раньше у меня всегда был под рукой нож.

Ивар усмехнулся. Забавная малышка. Злая, как питбуль, и в то же время, беззащитная, как котенок. Тонкая талия, округлые женственные бедра. Приятная не только на взгляд, но и на ощупь.

Ивар развернул девчонку лицом к себе, и она уставилась на него снизу вверх, дрожа в ознобе.

— Ч-что ты будешь со мной делать?

— Ну… — Ивар смочил пальцы в воде, провел по ее виску и принялся отмывать грязный след над розовым ушком, — …я найду способ связаться с твоим отцом… — он обвел ушную раковину, к которой так и хотелось прикоснуться языком, — …так, чтобы меня или посредника не пристрелили, не позволив и рта открыть… потом я предложу ему поведать мне местонахождение жилы… — большим и указательным пальцем Ивар потер бархатную мочку, и охотница задрожала сильнее, — …и если твой отец действительно так дорожит тобой, мы совершим взаимовыгодный обмен.

— Я… — зрачки девчонки расширились, а губы приоткрылись, — я не про это. Что ты будешь делать сейчас?

— Есть какие-то особые пожелания? — Ивар снова смочил пальцы и пригладил волосы ей за ухо, открывая соблазнительный изгиб шеи.

— Я не хочу, чтобы ты лежал со мной ванне голым.

Ее тон стал увереннее. «Осваивается», — подумал Ивар. Его чудесная охотница быстро адаптируется к трудностям. Как и он сам.

Нет. Он тут же отогнал подобные мысли. Они не смогут быть парой. Никогда. Он не ищет в ней спутницу жизни.

— Твое «не хочу» здесь никого не интересует, — мягко возразил Ивар. — Так же, как мои желания не интересовали твоих родственников.

Мягко, но достаточно убедительно, чтобы не давать ложных надежд.

Кира вспыхнула. Она вырвалась из его рук и отпрыгнула как можно дальше, в противоположный конец ванны, в очередной раз забрызгав при этом пол. Подтянула колени в груди и уставилась на Ивара затравленным зверьком.

— Если ты сделаешь это, то опозоришь меня.

Он откинулся и положил руки на бортик, показывая, что не собирается бросаться следом.

— Но я уже тебя опозорил. Думаешь, кто-то поверит, что у нас ничего не было?

— Папа поверит, — нахмурилась она.

— Нет, — прищелкнул языком Ивар, — он видел, как я целовал тебя, и видел твою реакцию. Сразу поймет, что ты вернулась к нему не прежней невинной дочуркой, какой была. А может, даже сейчас он думает, что ты сбежала со мной по доброй воле. Мои люди видели тебя. Они понимают, почему я остался здесь ночевать. Для них ты — моя добыча и мой военный трофей. Чужое мнение уже не должно играть для тебя роли.

По ее лицу он понял, что попал в цель. Девчонка побледнела.

— Ты же цивилизованный человек…

— Я?! — Ивар не смог сдержать изумления. — Ты же сама всю дорогу называла меня животным!

Кира надулась.

— Может, ты и не животное, — неохотно признала она, — у тебя нет фамильяра.

— Он во мне. Это делает меня еще более животным, чем ты думаешь.

— Поэтому ты так жестоко поступаешь со мной?

— Я? Жестоко? Может, мне следовало посадить тебя в клетку и оставить мокнуть под дождем?

Девчонка поежилась и промолчала.

— Может, стоило раздеть тебя и выставить перед всеми? — продолжил Ивар. — Позволить им щупать и трогать тебя, смотреть на твою прелестную грудь и наверняка не менее прелестную попку? Засовывать в тебя пальцы, а может и не только их?