Снова в моем сердце - Джуди Чапмэн

Алекс хотела продолжить, но в этот момент какое-то движение в дверях привлекло ее внимание, и она увидела Джеймса, стоящего там в длинном кожаном пальто. Ее сердце сжалось. Сколько же он простоял там? Алекс заметила легкий румянец на его щеках. Судя по всему, он только что вошел.

Джеймс посмотрел ей в глаза, и Алекс заметила, что его взгляд выражает не только поддержку, но и гордость. Она поняла, что может довести свой рассказ до конца.

Куинни проследила за взглядом матери.

— О, Мак, привет!

— Привет, малышка. — Губы его тронула понимающая улыбка.

Он снова взглянул на Алекс, и та незаметно кивнула. Пусть Джеймс знает, что его присутствие не смущает ее. Он, как и Куинни, заслуживал правды, и его появление не раздосадовало, а безмерно обрадовало ее.

Алекс снова потрогала подкову, спрятанную под свитером, и направилась к креслу.

— Присоединишься к нам? — спросила она, понимая, что час расплаты наступил.

Глава 9

Прежде чем войти в комнату, Джеймс повесил пальто на вешалку. Лошадь, которую они смотрели вместе с Роупером, не подошла, поэтому он освободился раньше, чем предполагал. Джеймс надеялся, что его появление не помешает Алекс продолжить разговор, и уселся в зеленое кресло возле журнального столика. Тягостная атмосфера, связанная с подавленным настроением Куинни, объясняла, почему Алекс наконец решилась на этот разговор.

Она повернула руку, и Джеймс увидел ту самую подкову с красной меткой, которую он подарил ей на счастье пятнадцать лет назад. Тогда, в день их расставания, то, что Алекс не запустила этой самой подковой ему в голову, удивило его. То же, что она хранила ее все это время, поразило Джеймса до глубины души.

Он вглядывался в нее, пытаясь понять, что скрывается за ее внешним спокойствием.

Алекс глубоко вздохнула и обратилась к Куинни:

— Джеймс пытался объяснить мне, что твой отец… непостоянен во всем. Конечно, я не желала ничего слышать. Я обо всем имела свое мнение, и никому не удалось бы переубедить меня.

Джеймс вытянул ноги. Голос Алекс выдавал ее напряжение. Он догадывался, чего стоил Алекс этот разговор, и ее решимость внушала ему уважение. Она могла пренебречь его советом, однако последовала ему ради отношений с дочерью и, видимо, намеревалась быть до конца откровенной.

— Так вот, я бегала за твоим отцом как кошка, задрав хвост, и в конце концов в одной из пустых конюшен он взял то, что я ему предлагала с такой настойчивостью. Потом он оттолкнул меня. Все мои ухищрения были напрасны, я так и не добилась того, чтобы он уделил мне время. А когда я заговорила о белом платье и венчании в церкви, то и вообще не пожелал иметь ничего общего со мной.

В Джеймсе вспыхнул былой гнев, и он стиснул кулаки.

— Через месяц я поняла, что беременна. — Алекс усмехнулась. — Тогда я подумала: все изменится, и он вернется, узнав, что скоро станет отцом.

Алекс замолчала и подалась вперед, будто хотела дотянуться до Куинни. Джеймс понимал, что она не решается рассказать Куинни о той грубости и пошлости, которые предшествовали ее появлению на свет.

— Однако и это ничего не изменило. Напротив, твой отец еще больше стал избегать меня. Он требовал, чтобы я оставила его в покое, называл меня ничтожеством, а однажды сказал… — Алекс сделала паузу, а Куинни опустила глаза, сосредоточенно поглаживая кошку, — что я ничего не значу для него и что все кончено.

Джеймс еле сдерживал проклятия. Слушать все это было гораздо труднее, чем он предполагал. Его так и подмывало сорваться с места и хотя бы разбить что-нибудь, лишь бы забыть, как Кайл оскорбил женщину, сидевшую сейчас перед ним.

— Я была слишком доверчива и глупа, надеясь, что Кайл вернется. — Алекс взглянула на Джеймса, которому мучительно хотелось броситься к ней. — Вот тогда-то Джеймс и предложил жениться на мне, чтобы узаконить твое появление на свет.

Повисло напряженное молчание. Куинни во все глаза смотрела на Джеймса, удивленно приоткрыв рот, затем перевела взгляд на мать.

— Мак просил тебя выйти за него? — недоверчиво спросила она. — И что же ты ответила?

На лице Алекс не дрогнул ни один мускул, она лишь обхватила плечи и, кашлянув, ответила:

— Я сказала «нет» и просила не жалеть меня, так как сделаю все, чтобы твой отец вернулся.

Алекс подняла голову, и Джеймс увидел, что она с трудом сдерживает слезы. Он хотел вмешаться, но знал, что не должен делать этого. Пусть Алекс сама расскажет свою историю, и хотя в ней была и доля его участия, ему следует сохранить дистанцию.

— Прости, Куинни. — Алекс печально посмотрела на дочь. — Я лишила тебя хорошего человека, который любил бы тебя как родную дочь, сочтя, что он, видите ли, слишком прост для меня, глупой, недалекой шестнадцатилетней девчонки.

— Лекси, — не выдержал Джеймс. — Совсем не обязательно рассказывать весь этот вздор, чтобы представить меня в лучшем свете. Не стоит переходить на личности, нужно лишь прояснить прошлое.

— Ты не прав, — возразила Алекс и снова обратилась к Куинни: — Я была ужасно груба с Джеймсом. Настолько, что даже сомневалась, согласится ли он заниматься с тобой.

Куинни подняла вопросительный взгляд на Джеймса. Он уставился на свои руки, лежащие на коленях. Что ему сказать? Так все и было. Алекс действительно грубо отвергла его, да и он сделал ей предложение не только потому, что она оказалась в трудной ситуации. Джеймс действительно любил ее, как понял это сейчас. Возможно, он не питал к ней тогда глубокого чувства, но верил, что со временем полюбит ее по-настоящему. Джеймс и Куинни переглянулись, и ее взгляд сказал ему, что она поняла, как много они все потеряли из-за влюбленности Алекс в Кайла.

— Ты плохо относилась к нему? — спросила она мать.

Алекс кивнула.

— Я говорила ему, чтобы он убирался, что мне не нужны ни он, ни его помощь… — она судорожно вздохнула, — что я собираюсь добиться Кайла Блейка и жить с ним счастливо и долго.

— Но если вы не общались, почему отец дал тебе подкову на счастье? И какого черта ты не выбросишь ее? — спросила Куинни.

Алекс провела пальцем по красному пятнышку.

— Это не он дал мне, а Джеймс… В тот день, когда мы расстались. Он сказал, что подкова приносит удачу, и посоветовал хранить ее. А мне была необходима удача, поскольку я собиралась вернуть твоего отца.

«На самом деле я не произнес этих слов. — Джеймс вспомнил их резкий разговор. — Алекс изложила приукрашенную версию нашего расставания, смягчив отдельные моменты». Он вздохнул, полагая, что подробности ничего не прояснят Куинни.

— Признаться, — продолжала Алекс, — я сохранила подкову, потому что для меня она символ настоящей любви. Я своими руками разрушила нашу дружбу, но Джеймс переживал за нас. Он старался сделать все, чтобы показать мне, как глубоко я заблуждалась.