Мой любимый Киборг (СИ) - Кривенко Анна

— У вас есть мысли по поводу этого? — поинтересовался Фэргюс, нервно затарабанив пальцами по пластиковой поверхности стола.

Адмирал хотел бы уйти от ответа, но слишком хорошо знал таких людей, как этот капитан. Они обязательно рано или поздно пронюхают всё сами. Возможно, они все эмпаты или даже телепаты. А может, еще обладают чем-то посерьезнее. Поэтому он не стал скрывать.

— Возможно, это кто-то из кадетов-новобранцев Дэйна Мортолла…

Услышав имя легендарного экс-адмирала, Фэргюс снова удивился и даже проявил такую недопустимую эмоцию, как радость, но эти чувства мгновенно потухли, снова явив цинизм и высокомерие на молодом, гладко выбритом лице.

Именно поэтому, когда Йохан наблюдал за кадетами с экранов своей каюты, рядом с ним теперь молчаливо возвышался бесстрастный и грозный командир спецкоманды.

Кадеты восторженно рассматривали звездолет через защитную стеклянную стену. И только трое из них, казалось, не были увлечены увиденным. Один — чернявый и высокий — хмуро пялился на остальных и все время летал в облаках, как будто происходящее за стеклом его ни капельки не интересовало. Второй — худой и щуплый, больше похожий на подростка, чем на кадета Военной Академии, постоянно тревожно вертел головой, оглядываясь на третьего — широкоплечего красивого парня с русыми светлыми волосами, завязанными в хвост, который был отчего-то немыслимо напряжен.

— Имена! — прозвучал приказ Фэргюса. Адмирал почувствовал раздражение. И хотя его звание считалось более высоким, чем у какого-то капитана, но, по незримым правилам Иширского военного Ведомства, спецкоманда имела неограниченную власть в тех местах, куда их направляло правительство.

— Макс Беллен и братья Исид и Руэль Ярл, — ответил Йохан и про себя выругался. Как он ненавидел подобных субъектов, которые вмешивались в его планы с немыслимой наглостью и высокомерием!

Фэргюс что-то написал в планшете, потом открыл данные каждого из этих трех кадетов и пробежался по ним взглядом. Не найдя ничего примечательного, он вдруг достал из кармана комбинезона какой-то странный предмет овальной формы и как-то небрежно бросил его перед экраном на пульт.

Адмирал с интересом посмотрел на предмет, отмечая, что он похож на старинный медальон с большим оранжевым камнем внутри него. Зачем Фэргюсу понадобилось бросать его сюда, оставалось загадкой. Капитан небрежно потер камень подушечкой большого пальца и как-то странно скривился, словно сделал нечто, что было ему не по душе, но что он обязан был выполнить. Однако вдруг камень внутри медальона резко вспыхнул, а сам он завибрировал, издавая тонкий дребезжащий звук.

На лице Фэргюса отразилось такое сильное изумление, что Йохан Майрус и вовсе вошел в ступор от странности происходящего. Похоже капитан спецотряда совершенно не ожидал, что эта вещь сейчас так себя поведет.

Воспользовавшись эмоциональным взрывом Фэргюса, Йохан быстро озвучил свою догадку:

— Эта вещица связана с расой, создавшей звездолет, и она на кого-то среагировала?

Фэргюс не ответил, а схватив медальон в руки, быстро набрал кого-то по своей связи и выскочил из кабинета адмирала.

Йохан скривился от высокомерия и безнаказанного пренебрежениями рангом со стороны капитана, но потом откинулся в кресле и задумался. Выходит, его предположения были истинны: среди кадетов Мортолла есть кто-то, связанный с этим звездолетом, и этот кто-то весьма успешно маскируется под обычного юнца.

Пришелец? Представитель этой расы? Насколько могущественный? Насколько опасный?

Может, стоит немного посвятить во все это Дэйна Мортолла? Он ведь к этим кадетам ближе всех.

Решив подумать об этом чуть позже, адмирал занялся другими своими неотложными делами. Однако уже ночью его подняла тревога: кто-то снова подобрался к звездолету и даже проник в него, активировав его, уже, казалось бы, мертвые функции.

Когда же солдаты обследовали в звездолет, они никого не нашли, и это обстоятельство адмирала ничуть не удивило. Если инопланетянин способен телепортироваться в любую точку базы, значит, уйти от преследования ему не составит труда…

***

Исида

Тяжелый сон сменился резким ранним подъемом: в казарму вошел ректор Мортолл и зычным голосом приказал всем кадетам срочно подниматься и быть полностью готовыми через десять минут.

Я вскочила, как ошпаренная, и еще несколько мгновений моргала глазами, пытаясь вспомнить, что произошло вчера.

Как только воспоминания о ночном поцелуе Макса ворвались в мой разум, то внутренность сразу же разорвалась от дикой боли: вчера ночью после происшествия в душевых Руэль исчез из казармы. Я обошла все помещение вдоль и поперек, но его нигде не было. Я хотела броситься на его поиски, но меня остановила только одна мысль: из-за моих разгуливай по базе в неурочное время Руэлю тоже может влететь, поэтому я решила не рисковать. Дождусь на месте.

Макс — бледный, дико встревоженный — подошел ко мне, извинился, понурив голову, и лег на койку, повернувшись ко мне спиной.

Я сидела на кровати больше часа и беззвучно плакала. Я вновь и вновь прокручивала в голове произошедшее и жалела о том, что не оттолкнула Макса в первое же мгновение, как его губы прикоснулись к моим. О причинах его странного поступка я не задумывалась: в этот момент мне было не до этого, потому что мое сердце болело о Руэле.

Но именно этой ночью я, как никогда, поняла, что мне, кроме него, больше никого не нужно. И пусть он хоть тысячу раз машина! Да, это казалось настоящим безумием — так сильно влюбиться в металлического киборга — но он был достоин этого безумия, как никто!

В эти минуты глубокого отчаяния я впервые призвала имя Создателя! Я никогда в Него не верила, но моя дикая сердечная боль и страх, что Руэль не вернется, заставили меня молиться.

— Боже! Пусть он возвратиться ко мне!!! — шептала я дрожащими губами. — Я признаюсь ему, что выбрала его! Я скажу, что он мой единственный мужчина на всю оставшуюся жизнь!!!

А потом меня сломила усталость, погрузив в беспокойные мучительные сны.

Поэтому после подъема я жадно уставилась в ту сторону, где стояла койка Руэля.

Он был там!!!! Выдох облегчения вырвался из моей груди, но грубый толчок в бок заставил оторвать от него взгляд.

— Эй, Червь! — это был нахмуренный Соломенный Боб. — Очередь нашей «пятерки» идти умываться…

Нехотя я поднялась на ноги и пошла вслед за ним. Умывалась рядом с Максом. Он не смотрел на меня и вел себя так, как будто ничего не произошло. В какое-то мгновение я вдруг остро ощутила, что он очень испуган и дико смущен, и мне стало его даже жаль. Может, он сонный был? Лунатик, например, который в приступе лунатизма принял меня за какую-то свою подружку?

Что ж, это возможно! Надеюсь, что это так!

Через десять минут весь отряд стоял перед Дэйном Мортоллом по стойке смирно. Я не могла сосредоточиться ни на чем, мечтая только лишь об одном: поговорить с Руэлем как можно быстрее и признаться ему в своем решении относительно наших отношений.

Но Дэйн объявил ошеломительную новость: прямо сейчас мы отправляемся на Зиграм!

Значит, мы еще очень долго не сможем остаться наедине!!! Понимание этого повергло меня в такое расстройство, что я пропустила все остальные инструкции ректора и заработала еще штрафных полбалла за то, что не ответила на обращенный ко мне вопрос.

Нашу команду зачем-то разбили на несколько частей, разместив по разным шаттлам, причем в моей группе оказался сам ректор Мортолл, Макс, Соломенный Боб, Моника Риналетто и, слава Богу, Руэль! В последний момент к нам присоединился еще один незнакомый мужчина, одетый в простой военный комбинезон без нашивок, которого Дэйн представил как Фэргюса Лурда. Он был сравнительно молод — лет тридцати, но его хитрый и какой-то жесткий взгляд мне совершенно не понравился.

Кстати, при его появлении почему-то встрепенулся Руэль, все это время бесстрастно смотревший перед собой в никуда. Я очень разволновалась от всего происходящего, но рев двигателей и какая-то непривычная тряска с первых же минут полета заставила меня отвлечься и даже закрыть глаза.