Та, что правит балом - Татьяна Полякова

— Вполне, — кивнула я. — По-твоему, кассета существует? — Я хотела спросить: «Значит, Пашке удалось тогда уйти с компроматом на Долгих?», но не рискнула. Не то чтобы я считала вопрос чем-то для себя опасным, я боялась услышать ответ, который причинит мне боль. До сих пор я даже не была уверена, что Пашка жив. Оттого слова Дена во время нашей встречи в казино произвели такое впечатление. Но и в его утверждении я вовсе не была уверена.

— Вряд ли, — ответил Ник, наблюдая за мной с усмешкой. — Твой возлюбленный не был особо шустрым, да и осторожным не был, так что я нашел его довольно быстро. Забавно, что раньше мы об этом не говорили, ты не находишь? Он тебя давно уже не интересует или ты обсуждать эту тему со мной не желаешь?

— Помнится, ты никогда не приветствовал мое любопытство, — буркнула я.

— Ах да, понятно, ты просто не решалась спросить. А теперь…

— А теперь ты сам заговорил об этом. Меня интересует, что за типы устроили за мной слежку, но если тебе пришла охота поговорить о Пашке, давай поговорим. Итак, он отдал тебе кассету?

— У тебя могли возникнуть сомнения? — поднял брови Ник.

— Что ты. Неплохо зная тебя, человек вряд ли станет жмотничать.

— Ты говоришь с иронией?

— С восторгом. Я тобой восхищаюсь. Но ведь парень мог сделать копию. И даже не одну. Так?

— Мог, — кивнул Ник. — Ему пришлось долго убеждать меня, что он этого не делал. Кстати, мне твой парнишка понравился. Держался неплохо, учитывая ситуацию.

— Можно задать вопрос? — спросила я.

— Валяй.

— Почему он остался жив?

— Не поверишь, дорогая, но тем же вопросом я задавался не далее как вчера. И вот что я тебе отвечу: иначе, нежели судьбой, это не назовешь. Парень родился в рубашке: его срок за сбыт наркоты отсидела ты, а он лишь отделался легким испугом. Он уверял нас, что кассету даже ни разу не просматривал и уж тем более не дублировал, уж очень был занят собственной безопасностью. В принципе, похоже на правду. Парень знал, что ненароком заполучил нечто весьма опасное, и хотел поскорее унести ноги, особо не мудрствуя, что с этой штукой делать. В общем, он нас убедил. Но сомнения все равно оставались. Не у меня, у хозяина. Он не хотел, чтобы улика вдруг всплыла где-нибудь. И парня отпустили. Разумеется, мы за ним приглядывали. Но он вел себя образцово, то есть не предпринимал ничего такого, что позволило бы предположить, будто компромат у него.

— Тогда, выходит, Ден напрасно теряет время.

— Выходит. Или не выходит, — усмехнулся Ник. — Что, если твой Француз умнее, чем мы думали? И нечто прелюбопытное у него все-таки осталось?

— Ну так спроси у него, — пожала я плечами. — Ты ведь знаешь, где он.

— А ты?

— Что — я?

— Ты знаешь? — хмыкнул он.

— Нет. И не хочу. Вряд ли наша встреча выйдет особо дружеской.

— Жаль, — вздохнул Ник. — Если Гадюка им заинтересовался, значит, заинтересуются и хозяева: захотят быть уверенными, что он не опасен. А как проще всего узнать, что человек носит в своей душе? Соображай быстрее, детка, ну… Правильно, отправить к нему бывшую подружку, которой, кстати, он кое-чем обязан. Старая любовь долго не забывается, так что тебе и карты в руки.

— Ты хочешь, чтобы я поехала…

Я не успела договорить, Ник меня перебил.

— Не надо никуда ехать, — усмехнулся он и произнес:

— Француз в городе.

Странно, что известие так на меня подействовало — точно горячей волной ударило, едва не сбив с ног. Я замерла, глядя куда-то поверх плеча Ника, а он засмеялся:

— Эк тебя тыркнуло, даже завидно, ей-богу! Угадал я насчет старой любви, угадал.

— Он в городе? — переспросила я только для того, чтобы выиграть время и прийти в себя. Кровь стучала в висках, и руки мгновенно вспотели.

— Ты вроде глухой-то не была… В городе, моя радость. Явился. Должно быть, соскучился.

— Живет у матери?

— Нет, у какой-то шлюхи.

— Ты действительно хочешь, чтобы я с ним встретилась? — помедлив, спросила я.

— А ты — нет? — хихикнул он.

Я посмотрела ему в глаза и спокойно ответила:

— Я — нет.

Ник посверлил меня взглядом, но времена, когда это производило на меня впечатление, давно прошли. Он нахмурился испросил:

— Неужто не любопытно? Ладно, ладно, папуля просто хотел убедиться…

Он не успел договорить, я подошла, оперлась локтем на его плечо и спросила с усмешкой:

— Ты ревнуешь?

— Почему бы и нет? — пожал он плечами.

— Забавно.

— Только не мне, — широко улыбнулся Ник. — По идее, ты должна этого сукиного сына ненавидеть, но бабы такие дуры, что утверждать что-то насчет их чувств наверняка — себя не любить. — Улыбка исчезла с его губ, а глаза стали холодными, точно лед. Он уперся в меня взглядом и тихо заговорил:

— Радость моя, если у него что-то есть, это «что-то» должно быть у нас. Ты поняла? У нас. У тебя и меня.

Теперь и мой взгляд застыл. Мы смотрели в глаза друг друга, и Ник неторопливо продолжил:

— Это будет нашим пропуском в счастливую старость. Ты поняла? — повторил он. Я молча кивнула, и Ник остался доволен. — Прикрытие я тебе обеспечу, — деловито продолжил он. — Ты выполняешь мое задание, а я хочу быть уверен, что парень не провел нас несколько лет назад. А еще я бы хотел быть уверен, что ты не снюхаешься с ним за моей спиной. Что скажешь?

— Я тебя обожаю.

— Врешь, как всегда, — хмыкнул Ник, но положил свою ладонь на мою руку и осторожно погладил. — Постарайся меня не разочаровывать, иначе я сильно огорчусь. Так сильно, что вполне могу устроить тебя на кладбище.

Я усмехнулась и убрала руку.

— Мог бы обойтись без дурацких угроз.

Я отошла к столу, Ник поднялся, обнял меня за плечи и привлек к себе.

— Ненаглядная моя, я не сомневаюсь в твоих талантах, об одном прошу: помни о главном. Ты и я, мы можем выбраться из дерьма только вместе.

— Если у него что-то припрятано, ты об этом скоро узнаешь, — кивнула я.

Ник вроде бы остался доволен. Не знаю, поверил ли, такие, как он, не склонны кому-либо верить, но я надеялась, что была убедительна.

— Где его найти? — после небольшой паузы задала я вопрос.

— Всю неделю играет в бильярд в кофейне на улице Чехова. Похоже, это единственный его источник дохода, не скажешь, что парень преуспел в жизни.

— На Чехова? Понятно. Значит, привычки не изменились. На днях его навещу.

— Почему не сегодня? — спросил Ник. Голос его звучал как-то странно, и я даже подумала: может, он в самом деле ревнует?

— Возможно, и сегодня. Ты не находишь, что к встрече с былой любовью надо подготовиться? Хотя против экспромта я тоже не возражаю.

— Что ж, займемся тогда твоими «топтунами»? — весело спросил Ник. — Помотайся немного по городу, а я присмотрю.

Несколько часов я разъезжала по городу: торговый центр, рынок, опять торговый центр. Ближе к вечеру Ник позвонил.

— Радость моя, тебя, часом, не глючит?

— Хочешь сказать, никого не засек? — нахмурилась я.

— Нет. А ты?

— Я и не пыталась, положившись целиком и полностью на твои талант и опыт.

— Детка, я могу поклясться: кроме меня, тобой никто не интересовался.

— Ладно, — буркнула я. — Будет время, загляну к психиатру.

— Лучше ко мне, — хихикнул Ник. — Обойдусь в сущие копейки, а пользы не в пример больше будет.

Я отбросила телефон и задумалась, притормозив возле очередного торгового центра. Возможно, Ник говорит правду. Возможно, кто-то, побродив за мной несколько дней, решил, что напрасно теряет время, и затею оставил. Хотя, скорее всего. Ник прекрасно знал, кто за мной «топал», а убедившись, что для меня слежка уже не секрет, поспешил наблюдателей отозвать. Судя по всему, он сам ребятишек ко мне и приставил, когда узнал, что Пашка появился в городе, а причину объяснил несколько часов назад: задумал получить компромат и намеревался держать ситуацию под контролем. Вряд ли он откажется от своих намерений, но теперь, безусловно, «топтуны» будут осторожны.

Но в тот момент даже это обстоятельство меня не особенно занимало. Мыслями я то и дело возвращалась к Пашке. Странно было думать, что он рядом. Все эти годы я была уверена: мы больше никогда не встретимся. Бог знает причину этой уверенности, просто знала, и все. И была убеждена, что так лучше для него. По крайней мере, безопаснее уж точно. И для меня, наверное, тоже. Потому что легче знать, что никогда его не увидишь, чем надеяться, а еще бояться за его жизнь. И вдруг он вернулся. И сегодня вечером я его увижу. Холодок прошел по спине, и я с удивлением поняла, что боюсь. На сей раз не за его жизнь, просто боюсь. Увидеть его, говорить с ним… Я покачала головой, глядя на проезжающие мимо машины. Неужто все так просто, войду в бильярдную на Чехова и его увижу? Я вновь покачала головой, точно речь шла о каком-то невиданном фокусе: хождению по воде или летающих слонах.

Руки дрожали, когда я потянулась с ключом к замку зажигания, и сердце вдруг забилось сладко и тревожно.