Бренная любовь - Элизабет Хэнд

– Нет, нет, Самайн, или Саунь, – один из двух дней в году, когда, по убеждению предков вашей матушки, исчезают преграды между миром живых и мертвых. Я собираю сведения об этом празднике для книги, которую однажды надеюсь напечатать. А этот народ… – Она презрительно указала на мужчин, беседующих о чем-то над блюдом с остатками сладкого пирога. – Их предки называли его Блотмонат. Кровавый месяц. В эту пору они готовились к зиме и забивали скот.

Рэдборн широко улыбнулся.

– Ага, значит, свиньи все же имеют отношение к празднику!

– Разумеется, нет! – рявкнула леди Уайльд. – Самайн – время, когда лето отправляется на отдых. Для жителей деревень это священный день; его канун – или навечерие – называют ночью Пуки. Чрезвычайно опасное время, мистер Комсток, особенно для привлекательных юношей. Помните о манерах, если к вам заглянут новые соседи.

К вящему изумлению Рэдборна леди Уайльд ему подмигнула, затем развернулась – медленно и величаво, как шхуна на волнах, – и поплыла по комнате.

– Леди Уайльд пользуется многими мужскими правомочиями, – вполголоса произнес доктор Лермонт. – Впрочем, по слухам, ее сын тоже. Ну, идемте.

Он схватил Рэдборна за плечо и повел прочь.

– А кто ее сын? – спросил Рэдборн.

– Весьма напыщенный юный ирландец. Но презабавный. Минувшей осенью по протекции леди Уайльд он у нас выступал, прочел трогательную лекцию о роли бело-синего фарфора в романтическом искусстве. – Доктор Лермонт искоса взглянул на Рэдборна. – Кстати, не знал, что вы ирландец.

– По матери…

– Гордый народ, который погубили нищета и пьянство. Вам нечего стыдиться. Я упомянул об этом лишь потому, что леди Уайльд составляет справочник о традициях и преданиях своей страны.

– Да-да, она говорила.

– Эта дама проводит много времени в обществе соотечественниц, записывает их истории и суеверия. Я нахожу ее исследование чрезвычайно полезным для собственной работы. В преданиях древности нашла отражение другая история… Ах, Эсперанса!

В нескольких шагах от них леди Уайльд причалила к очередному столу.

– Я как раз решил поведать мистеру Комстоку о вашей работе.

Та взглянула на Рэдборна.

– Вы – писатель?

– Нет… художник. Живописец.

– Художник? – Она прищурилась. – Значит, у вас есть муза!

– Муза? – Рэдборн взглянул на хозяина в надежде, что тот придет ему на помощь, но тот с интересом изучал стопку проспектов на столе. – Вы о натурщице?

– Нет. Я о вашем гении-вдохновителе, мистер Комсток. Если вы ею не обзаведетесь, успеха вам не видать как собственных ушей. А если все же найдете свою музу, она вас проглотит и уничтожит, зато в веках останутся ваши шедевры. Они будут напоминать нам о вас. При условии, конечно, что мы захотим вспоминать.

Это, судя по всему, представлялось ей крайне маловероятным. Рэдборн уставился на леди Уайльд, потеряв дар речи. Наконец он выдавил: «Премного благодарен» и прошел мимо нее к столу.

Здесь никаких угощений не было, только старые выпуски журнала Фольклорного общества и ряд монографий, буклетов и книжек в дешевых переплетах с заглавиями в духе: «Английские предметы старины: пособие для начинающих» и «Японская оздоровительная гимнастика». Среди них был один увесистый том, что-то вроде учебника. Рэдборн взял его и заглянул внутрь.

ПСИХОМАНТИЯ

Углубленное исследование некоторых элементальных конфликтов и способов их разрешения

Автор: Б. Страут Уорвик,

доктор гражданского права Оксфордского университета, доктор юридических наук университета Глазго, кандидат наук Университета архангелов и святого Иоанна Богослова

Рэдборн сделал вид, что заинтересовался книгой, однако сохранять невозмутимость было непросто: взгляд леди Уайлд сверлил его подобно зубоврачебному бору.

– О, взгляните, – с деланным воодушевлением произнес он, – почтовые открытки!

Открытки оказались необычные. Помимо нескольких изображений Уффингтонской белой лошади и Стоунхенджа, на них были запечатлены могильники с человеческими останками, в основном – скелетами детей. Рэдборн воззрился на изображение двух лежащих рядом скелетов со сплетенными воедино косточками рук и кистей.

– Зеленые дети! – прогремела леди Уайлд прямо в ухо Рэдборну, отчего тот невольно подскочил на месте. – Я могу договориться, чтобы вам их показали, если желаете, – продолжала она, барабаня по открытке грязным пальцем. – Хранитель Рейдинговского музея – мой близкий друг.

– Благодарю… То есть нет, спасибо. – Рэдборн поспешно вернул открытку на место. – Думаю, вот эта лучше подойдет в качестве сувенира.

Он взял в руки изображение Стоунхенджа. Леди Уайльд презрительно фыркнула.

– Заурядность! Загадка Стоунхенджа заурядна и поверхностна, чего не скажешь об их загадке… – Она вновь указала на открытку с Зелеными детьми. – Вот где глубина!

Она стремительно зашагала к ящику для пожертвований, которую охранял один из членов общества. Дождавшись, когда она отойдет на безопасное расстояние, Рэдборн поспешно взял со стола открытку с Зелеными детьми.

– Ну как, выдержали осаду леди Уайльд?

Рэдборн поднял глаза.

– Доктор Лермонт! Да… Пожалуй, выдержал. Она весьма… категоричная особа.

– В самом деле! Поразительно осведомленная и ученая женщина, наша Сперанса. Творцом, по ее мнению, движет гений…

– Которым я, по ее мнению, не обладаю, – вставил Рэдборн.

– Видите ли, она считает, что это гений должен обладать вами, – сказал Лермонт. – Было бы большой ошибкой полагать, что она – просто синий чулок, мистер Комсток. Когда несколько лет назад я основывал это общество, я надеялся привлечь в него больше таких блестящих ученых, как леди Уайльд. Увы, наши члены – в основном дилетанты. Она одна помогла мне отыскать все необходимые для моей работы сведения и обзавестись некоторыми интереснейшими и полезнейшими знакомствами.

Доктор Лермонт взглянул на открытку в руке Рэдборна и улыбнулся.

– Что ж, прошу меня извинить, я должен поздравить мистера Трефойла с выступлением. Если нынче вечером вы свободны, мистер Комсток, не согласитесь ли отужинать со мной в «Бартолини»? Мне нужно скоротать несколько часов до поезда в Падвитиэль, и я был бы рад сделать это в вашей компании.

Отвесив небольшой поклон, он ушел искать мистера Трефойла. Рэдборн заплатил за открытки, сделал напоследок еще один круг по комнате и вышел в прихожую ждать доктора Лермонта. Путь ему перегородила могучая фигура в канареечно-желтой хламиде.

– Мистер Комсток. Позвольте один совет на прощанье?

Рэдборн криво улыбнулся.

– Леди Уайльд.

– Завтра день святого Луки. Вы про него что-нибудь знаете?

– Почти ничего…

– Он считается покровителем художников. Врачей. И умалишенных. – Леди Уайльд расправила складки своей хламиды. – Сама я не принадлежу к Католической церкви, разумеется. Однако ее последователи убеждены, что сегодня вас ждет особое везение. Вы можете найти того, кто поможет вам в темные времена. Посему дам вам маленький совет…

Леди Уайльд подалась к Рэдборну, обдавая его маслянистым духом туберозы и камфоры.

– Умастите живот, грудь и губы порошком из