( Не ) пара для губернатора - Анна Жукова

предплечьях, гладила лицо, останавливаясь на чуть приоткрытых губах. Взвизгнула, когда я слегка шутливо прикусил пальчики зубами.

Я видел, как свожу её с ума, упираясь в неё, но не врываясь, дразня, доводя до исступления. Она простонала и взглядом молила продолжить. Я и сам больше не смог сдерживаться.

Ну вот ты и под бабой, Беркутов. Промелькнула «страшная» мысль. Под такой — да.

С тихим стоном, поцеловав её в губы, услышав, как она нежно прошептала моё, я плавно скользнул в неё настолько глубоко, насколько это было дано нашими размерами. Я чувствовал её сопротивление, слышал прервавшееся дыхание и не разомкнул губ. Она дрожала, а я целовал её и двигался мучительно медленно. Это сводило меня с ума: хотелось делать с ней все мыслимые и немыслимые вещи, что часто мелькали у меня в голове, когда я думал о Лене. Член буквально распирало, настолько она была узкой, влажной, мягкой, податливой.

Почувствовал, что она немного расслабилась, и оторвался от неё, тронул губами чуть влажные глаза. Её взгляд скользнул к нижней части моего лица, и я снова поцеловал её: глубоко, до головокружения, до болезненного укола в сердце, до дрожи в теле. Не мог больше держаться, не хотел. Я наслаждался ею. Медленно. За окном совсем стемнело, а девушка была настолько сладкой, что я совсем потерялся во времени и пространстве.

Напоследок быстрые движения бёдрами, и я почувствовал, что мир внутри меня запульсировал и качнулся, закончив прямо в неё. Продолжая двигаться в ней, желая немедленно повторить всё, что сейчас было. Я не зря ждал…

— Ты кончил в меня, Беркутов… — слегка отрезвляюще, обеспокоенно.

Я разомкнул глаза и не сразу сфокусировал своё размытое похотью зрение на ней. Она была уязвлена в такой момент, выглядела открытой, застигнутой врасплох.

Я вздохнул и откатился от неё, притянув к себе, давая время нам обоим выдохнуть.

— Беспокоиться тебе не о чем... Кажется, мне придётся тебе рассказать…

Глава 28

от лица Лены

— Ты кончил в меня, Беркутов… — задыхаясь прошептала я.

Казалось бы, если мы хотели быть вместе, то ничего страшного. Я вообще не подумала о том, чтобы предохраняться. А надо бы. И Ваня забылся. Оба как дураки. Влюблённые.

Ваня разомкнул глаза и не сразу сфокусировал своё размытое похотью зрение на мне. Наверное, я выглядела уязвлённой в такой момент, открытой, застигнутой врасплох.

Беркутов вздохнул и откатился от меня, затем притянул к себе, дал время нам обоим выдохнуть, прежде чем заговорить.

— Тебе не о чем беспокоиться и, кажется, пришло время тебе рассказать…

Я устроилась поудобнее на его груди и смотрела на мужчину пристально, внимательно, пока он тщательно старался не встречаться со мной взглядом.

— Пиздец, как сложно, — Ваня поцеловал меня в лоб и осторожно перевернув на спину, встал, подошёл к брюкам, пошарив в карманах, — курить бросил давно, а привычка старая осталась, — пробормотал.

Обнажённым прошёл к окну и опёрся о подоконник ладонями на вытянутых руках. Я почувствовала лёгкую прохладу без него, и, встав, подошла, положив руку на спину, чуть приласкав.

Ваня вздрогнул и бросил короткий взгляд в мою сторону, сгребая в медвежьи объятия, усаживая на холодный подоконник. Прошипела от контраста прохлады опоры и жара его тела.

— Я это имел в виду, когда предлагал сделку, — глухо проговорил он, сжав мои щёки ладонями и лихорадочно вглядываясь то в один, то в другой мой глаз, как будто он искал там ответы на все свои вопросы, как будто там их можно было найти.

— Что именно? — спросила я, отнимая от себя его руки.

— У меня не может быть детей, — произнёс он, уронив голову на грудь.

— Так… — протянула я, — и ты мне сказал только сейчас об этом?

— Такая девушка, как ты, Лена, нацелена на создание семьи, ты правильная, ты захотела бы впоследствии детей. Да ты бы даже мысли не допустила о том, чтобы связать себя узами брака со мной в таком случае. А я бы не дал тебе развода, никогда. Ты слышишь? Мне нужна именно ты, — выдохнул, держа подбородок пальцами, а я увидела, как ему больно, как ему на самом деле больно, — а дети это единственное, что я не могу тебе дать…

— Чёрт! — выругалась я, хотя мне хотелось загнуть дедовским трёхэтажным.

— Сделка была бы…

— Заткнись, Беркутов, — выпалила я зло, — ты сказал мне о том, что не можешь иметь детей после того, как… как у нас всё случилось, после того, что происходило в последние дни между нами, после того, как влюбил меня в себя?! — слова в моём бешенстве вырвались из меня совершенно случайно.

— Лена! — вскричал Иван изумлённо.

Я злилась на саму себя и хотела вырваться, но он не дал, удержав меня за талию, прижавшись ко мне, и заведя руки за спину, сдерживая их одной ладонью.

— Отпусти меня, Беркутов, или я за себя не ручаюсь, — процедила, глядя на него исподлобья.

— Тигрица моя… Какой вид, детка, — хрипло прошептал он, а в живот мне упёрся его член в полной боевой готовности.

— Да ты маньяк, Беркутов! — я покраснела от досады, но нельзя было не сказать, что и он завёл меня.

Его палец проник в меня, и он хрипло произнёс:

— А вот твоя узкая, сладкая дырочка с тобой не согласна, — и поцеловал, жёстко, требовательно.

— Ты таким образом уходишь от разговора, Беркутов, хитрый, — увещевала я его, — о-о-ох, — загораясь от его нетерпения сама.

Его ладонь сжала мою грудь, затем он вскинул мою ногу себе на плечо, поцеловав узкое запястье. Вхождение его огромного члена на пределе ощущалось проникновением тонко-режущего лезвия ножа. Я ахнула, почти распластавшись по оконному стеклу. Остро, на грани. Он отпустил руки, и я ухватилась ими за его мощные плечи. Большой мужской палец скользил по клитору, и я откинула голову, привыкая к наполнению им, наслаждаясь ласкою.

— Смотри на меня, девочка моя, — требовательный и одновременно нежный шёпот, разбившийся о мою кожу на миллионы мурашек.

Наши взгляды вцепились друг друга. Ваня стал двигаться во мне. Он сдерживался, временами утробно рыкая. Я простонала и подалась ему навстречу.

—