Книгоиздатель Николай Новиков - И. Мартынов

Раздел поэзии в новиковском книжном репертуаре носил ярко выраженную философскую и религиозную окраску, что определялось как специфическими возможностями этого вида литературы для пропаганды абстрактных идей, так и ориентацией издателя на образованную часть русского общества.

Особое значение придавал Новиков изданию сборников духовных песен немецких поэтов Ангела Силезского («Райские цветы», 1784) и X. Ф. Геллерта (1782), оказавших большое влияние на масонскую ритуальную гимнографию. Эти стихи, полные презрения к мирской суете, роскоши и низменным наслаждениям, страстные призывы их творцов к самопознанию и борьбе с пороками наиболее полно отражали основную суть учения вольных каменщиков. Трудно не согласиться с историком русской литературы XVIII в. Н. К. Пиксановым, считавшим, что «писатели-масоны именно в художественном творчестве бывали свободнее и смелее, чем в теоретических суждениях»[113].

Важную роль в популяризации нравоучительно-философской беллетристики сыграли новиковские журналы «Московское ежемесячное издание» (1781), «Вечерняя заря» (1782) и «Покоящийся трудолюбец» (1784). Здесь печатались преимущественно оригинальные и переводные сочинения литературной молодежи, видевшей свою цель в том, чтобы, «приводя себя в совершенство, приносить пользу другим»[114]. Будущие прозаики и поэты, публицисты и переводчики впервые получили общественную трибуну, позволявшую им с юношеским жаром отстаивать право своих соотечественников на жизнь, достойную человека. Истинный патриот своей страны, непримиримый борец против невежества и фанатизма, скромный и гуманный ревнитель «общего блага» — таким предстает на страницах студенческих журналов 1780-х годов идеальный гражданин новой России, имевший явное сходство с его реальным прототипом — Н. И. Новиковым. «Собрание университетских питомцев, — гласила дарственная надпись М. Антонского, Лабзина и их однокашников на форзаце первой части „Покоящегося трудолюбца“, — в знак признательности, яко почтеннейшему члену и благодетелю своему и яко верному сыну Отечества, которым посвящается книга сия, приносит экземпляр трудов своих его благородию Николаю Ивановичу Новикову»[115]. Трудно усомниться в искренности этих слов.

Патриотический энтузиазм Новикова побудил его предпринять издание нескольких капитальных трудов по истории России. Такие книги, по его мнению, не только расширяли интеллектуальный кругозор читателя, но и воспитывали в нем достойного гражданина, наглядно иллюстрируя абстрактные рассуждения о величии добродетели и пагубности порока.

Большой популярностью в разночинной среде еще с петровских времен пользовались сборники исторических и псевдоисторических анекдотов о замечательных людях прошлого, показавших миру достойные образцы мужества и добродетели. Учитывая читательский спрос на произведения этого жанра, Новиков напечатал в 1788 г. книгу «Разумная беседа, или Собрание важных, острых и замысловатых изречений», героями которой были гордые защитники народной вольности и прав человека.

Образцом просвещенного монарха, «чудом своего столетня», достойным уважения и подражания потомков, Новиков, как и многие его современники, по-праву считал Петра I. «Он был в России первый солдат, первый корабельщик, первый законоподвижник, первый справщик гражданской печати», — восторженно перечислял заслуги перед Отечеством царя-реформатора новиковский журнал «Утренний свет»[116]. Не удивительно, что фундаментальные работы о Петре I заняли центральное место среди книг по истории, напечатанных Новиковым. В 1787 г. он издал «Анекдоты о Петре Великом», собранные придворным историографом Екатерины II Я. Я. Штелиным, а через несколько месяцев предпринял публикацию 12-томных «Деяний Петра Великого» (1788–1789), впервые познакомив русских читателей с результатами многолетних трудов ученого-самоучки, курского купца И. И. Голикова.

Петровские реформы, открывшие дорогу интенсивному развитию отечественной промышленности и торговли, немало способствовали возвышению третьего сословия, продвижению по социальной лестнице людей незнатных за их деловые способности и заслуги перед государством.

Идеологи молодой русской буржуазии активно стремились закрепить эти завоевания, теоретически обосновать свое право на руководящую роль в жизни общества. Почетное место на книжных полках читателей-разночинцев заняло «Историческое описание российской коммерции» М. Д. Чулкова, являвшееся как ценным научно-практическим пособием, так и важным политическим документом. «Сия книга, — сообщала о выходе в свет третьего тома „Описания“ газета „Московские ведомости“, — удобна истребить в некоторых ложное и обидное понятие, якобы Россия до времени преобразователя своего, императора Петра Великого, была государство варварское, ибо читатели, любящие свое отечество, с радостью увидят, что еще до нашествия Батыева имела Россия торговлю через Черное море, на Волге, в древнем городе Болгарах, в великой Перми, на Каме, в Чердыне, усмотрят, что еще до начала славного и сильного великого княжения Новгородского упражнялись росияне в коммерции и, следовательно, были в дружелюбном и доверенном общении с иными народами, чего варвары не делают»[117].

Печатая книги Чулкова и его единомышленников, издатель горячо одобрял их стремление побудить соотечественников к активной общественно полезной деятельности. Потомственное дворянство давало, по мнению Новикова, право на привилегии только в том случае, если «благородное» происхождение подкреплялось личными заслугами человека. Жестокий, недальновидный помещик, тунеядец-петиметр и бездумный гуляка позорили славные имена предков, о которых напоминали потомству изданные Новиковым «Родословная книга князей и дворян российских» (1787), работы известного дворянского идеолога М. М. Шербатова «О старинных степенях чинов в России» (1784) и «Краткое историческое повествование о начале родов князей российских» (1785).

Огромным успехом у современников и потомков Новикова пользовалось второе «вновь исправленное, умноженное и в порядок хронологический по возможности приведенное» 12-томное издание «Древней российской вивлиофики» (1788–1791). 168 подписчиков в 42 городах и местечках России пожелали внести задаток за этот сборник, одинаково интересный для ученого-археографа Н. Н. Бантыша-Каменского и писателя-разночинца М. Д. Чулкова, вельможи И. И. Шувалова и епископа нижнегородского Дамаскина, тульского помещика А. Т. Болотова и воронежского купца Я. Я. Елисеева.