Огонек в ночи - Дениза Алистер

— Кто звонил? — спросил, поворачиваясь на бок, Грег.

Вопрос пробился в сознание Лиз примерно через десять секунд.

— Что? А, Грейс. Звонила Грейс.

— Так поздно? Что случилось? — Вообще-то Грег хотел спать и, задав необдуманно вопрос, тут же спохватился — если Лиз начнет отвечать…

Но ответ ее был удивительно короток.

— Ей плохо, — неожиданно сказала Лиз. — Грейс послала сигнал SOS.

Грег, уже спрятавший было голову под подушку, застонал и сел на кровати.

— Черт. Ты действительно так думаешь?

— Да. Она сообщила, что уезжает с каким-то парнем на уикенд.

Некоторое время Грег смотрел на нее, как на помешанную.

— Ты в этом, уверена? — осторожно переспросил он, исчерпав все логические возможности решения парадокса. — Может, ее похитили боевики «Хамаса»?

Лиз вздохнула.

— Знаешь, если это претензия на юмор, то я как-нибудь переживу, но…

— Ладно, ладно, — пошел на попятную Грег. — Я все понимаю. Что будем делать?

— Ситуация критическая. Мы с тобой ее не поправим. — Лиз выдвинула ящик тумбочки, достала телефонную книгу и принялась искать номер, который собственноручно вписала туда несколько месяцев назад. Потом подняла трубку.

— Уверена? — спросил Грег.

— Да.

— Может быть, дашь поговорить мне?

Лиз не удостоила это смехотворное предложение ответом, и Грег не стал настаивать.

Как ни странно, трубку сняли после первого гудка.

14

— Итак, мистер Риордан, суд признал вас невиновным. — Голос адвоката Лесли Лорримера звенел от радости. — Мы сделали это! Положили их на лопатки! Разбили в пух и прах! Надрали им задницу!

К сожалению, Майкл не разделял его восторга — у него просто не оставалось сил на какие-либо эмоции.

— Отлично, мистер Лорример. Значит, все позади и я могу, фигурально выражаясь, вылезать из подполья?

— Вот именно. Можете прогуляться перед Белым домом. Можете совершить поездку в Лэнгли. Можете давать любые интервью и ездить за границу.

— Хм, интересные перспективы. — Майкл подумал, что по такому случаю надо обязательно распить бутылку самого лучшего шампанского. Но не сейчас, а немного позже. С ней. — Хорошо. Давайте встретимся на следующей неделе и обо всем поговорим. Вы прекрасно поработали.

— Для меня честь иметь такого подзащитного.

— Что ж, спасибо за все, мистер Лорример, и до встречи.

— Удачи вам, мистер Риордан.

Некоторое время Майкл еще стоял с трубкой в руке, глядя в никуда. Долгая, выматывающая борьба завершилась победой, но он не испытал даже облегчения. Чего-то не хватало. Да, он доказал свою правоту. Да, он получил свободу. Да, он мог возвратиться к нормальной жизни. Но… Но возвращаться было некуда. Нормальной жизни для него уже не существовало. После смерти Анны он превратился в инструмент восстановления справедливости, в машину, избранную некими неведомыми высшими силами для достижения их целей. Никакая победа не могла вернуть ему Анну. Он оказался выброшенным на обочину, выбитым из колеи. У него не осталось ничего. И никого.

Кроме Грейс.

Да, Грейс. Только она всколыхнула застойное болото, на дне которого умирали остатки его чувств. Настоящих человеческих чувств. Грейс оживила его, заставила метаться, переживать, рисковать и бороться не против, а за.

Но потом Грейс уехала, и болото снова засосало его. Поначалу он еще сопротивлялся, надеясь вырваться, но потом…

Чего ему не хватило? Силы воли? Желания жить? Упорства? В последние месяцы связь между ними прервалась, так что теперь Майкл даже не знал, где Грейс, что с ней. Он успокаивал себя тем, что у нее все хорошо. Он оправдывал свое предательство тем, что ей нужен другой мужчина. А на самом деле все эти уловки были попыткой снять с себя ответственность, уйти от решения проблемы. Он элементарно струсил.

Теперь уловок не осталось. Ситуация разрешилась, и прежняя стена, за которой он всегда мог укрыться, исчезла.

Выбор за тобой, приятель. Позвони Грейс и скажи ей честно…

Что?

Завтра, подумал Майкл, понимая, что снова пытается спрятать голову в песок. Завтра я позвоню ей и договорюсь о встрече.

Он подошел к зеркалу, посмотрел в глаза своему отражению и отвернулся. Ему стало противно.

Телефон зазвонил под утро. Майкл не спал и сразу же схватил трубку.

— Да?

— Это Лиз Фэрроу. Извините, если разбудила, но…

Ладони моментально повлажнели. Капелька пота скользнула по спине. Что-то случилось. Майкл знал — что-то случилось. Знал еще до звонка, поэтому и не спал.

— Вы меня не разбудили, Лиз.

— Майкл, мне только что звонила Грейс.

Так. Только не суетиться. Действовать по плану.

Первое — позвонить в аэропорт.

Второе — найти паспорт.

Третье — собрать вещи.

Четвертое — вызвать такси.

Наверное, сами небеса были в ту ночь на его стороне. До прямого рейса в Эйлат оставалось три часа. Паспорт нашелся в кармане пиджака. Вещи… Да черт с ними, с вещами. Такси прибыло через пятнадцать минут.

— Плачу двойную таксу, если доедем до аэропорта за сорок минут, — бросил Майкл, усаживаясь на заднее сиденье.

Водитель, молодой парень с косичкой и жидкой козлиной бородкой, расплылся в улыбке.

— Будет сделано, мистер. Только, чур, штрафы за превышение скорости оплачиваете вы.

— Согласен.

Они неслись по городу как на пожар. Й снова небеса были на стороне Майкла — ни одного полицейского.

Торопливо вручив таксисту обещанную сумму, Майкл выскочил из машины и бегом устремился к билетным кассам. В очереди стояло всего три человека, но каждая минута ожидания растягивалась в час.

Диктор уже дважды объявил посадку, когда Майкл наконец добрался до контрольного пункта. В какой-то момент сердце сжалось от тревожного предчувствия. Что, если сейчас его остановят? Что, если Лорример ошибся и номер его паспорта остался в «черном» списке тех, кому не разрешен выезд за границу. Что, если…

— Все в порядке, сэр. — Пограничник бегло взглянул на развернутый документ. — Поторопитесь, посадка на ваш рейс уже заканчивается. Счастливого пути.

— Спасибо.

В заполненном не более чем наполовину салоне «боинга» ему досталось место у иллюминатора. Майкл едва успел рухнуть в кресло, как на панели появилась надпись: «Просьба пристегнуть ремни».

Уф, успел!

Самолет набрал высоту и лег на заданный курс. Внизу, куда ни посмотри, простиралось белоснежное поле облаков. Иногда в просвете между ними мелькала синяя гладь океана. Мысли постепенно замедляли бег, возвращаясь на привычный круг. Прошлое не отпускало, оно снова и снова напоминало о себе, цепляясь за мелкие детали, случайные ассоциации.