Адская расплата. Как подавление заработной платы разрушает Америку - Майкл Линд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В отсутствие массовой технологической безработицы рост спроса на труд в одной отрасли может поглотить труд, высвобождающийся в других отраслях в результате повышения производительности труда, обусловленного технологиями. Технологические инновации могут быть трудосберегающими - позволяющими производить тот же объем продукции меньшим числом работников, или трудоусиливающими - позволяющими производить больше продукции на одного работника. Со стороны спроса снижение цены на определенный товар или услугу может привести к тому, что потребители будут покупать больше того же самого товара или смогут использовать сэкономленные деньги для приобретения других товаров или услуг.
Другим фактором является "эластичный по доходу спрос", означающий, что спрос на товар или услугу увеличивается с ростом дохода. Экономист Роберт Фогель утверждает, что эластичность спроса на медицинское обслуживание по доходу составляет 1,6, то есть на каждый дополнительный доллар дохода люди хотят получить 1,60 долл. дополнительного медицинского обслуживания. Причина? Здоровье - это благо, которое делает возможным пользование всеми другими благами, поэтому следует ожидать, что люди и общества, становясь богаче, будут больше тратить на здравоохранение, даже если технологии приведут к снижению цен на другие товары и услуги. По этой причине Фогель вместе с другим выдающимся экономистом Уильямом Баумолом предсказал, что даже в отсутствие завышенных цен и неэффективности медицинских учреждений доля экономики развитых стран, направляемая на здравоохранение, будет продолжать расти, и это будет благом, а не тенденцией, о которой следует сожалеть.
Действительно, не исключено, что высокотехнологичное здравоохранение станет таким же центральным элементом развитой экономики будущего, каким был автомобильно-сталелитейно-нефтяной комплекс для индустриальных стран ХХ века. Разница между производством и медициной стирается благодаря все более совершенному протезированию и генетической медицине. Экономика с высокоавтоматизированными медицинскими лабораториями и производствами, компьютеризированными службами, с большим количеством хорошо оплачиваемых рабочих мест для младшего медицинского персонала и работников медицинского производства была бы отрадным явлением.
Обратите внимание на разницу между этим позитивным, высокотехнологичным, высокооплачиваемым сценарием будущего и сегодняшней упадочной, классово неполноценной, постиндустриальной американской экономикой. В обоих сценариях произойдет долгосрочный сдвиг от занятости в обрабатывающей промышленности к занятости в сфере услуг. Но сегодня этот сдвиг происходит в основном за счет замещения американского производства иностранным, а не за счет автоматизации американских заводов. В современной Америке младший медицинский персонал и многие другие работники сферы здравоохранения получают низкую зарплату, имеют мало льгот и неопределенный график работы. Но эти же самые рабочие места могут быть хорошими рабочими местами, способными содержать семьи среднего класса. То, что они не являются таковыми, - результат слабой переговорной силы трудящихся в Америке.
Новая американская система, наследница предыдущих американских систем Гамильтона, Клея, Линкольна, Рузвельта и Эйзенхауэра, ставит перед собой две одновременные задачи: увеличение объемов производства с высокой добавленной стоимостью для экспорта на мировые рынки с американских заводов и помощь преимущественно малым фирмам неторгуемого сектора услуг в разработке и внедрении трудосберегающих технологий, чтобы они могли платить более высокую зарплату при сохранении или увеличении объемов производства и продаж.
Эта стратегия национального экономического возрождения США не может быть успешной без ограничения возможностей американских корпораций участвовать в корпоративном трудовом арбитраже, будь то перенос жизненно важных цепочек поставок в торговый сектор на низкооплачиваемые иностранные предприятия или импорт работников для дальнейшего снижения заработной платы и переговорной силы работников в низкооплачиваемом и низкопроизводительном отечественном секторе услуг. Необходимо сочетание стратегической торговли и иммиграции в национальных интересах.
Стратегическая торговля должна иметь форму смешанной торговли с различными правилами торговли для разных секторов экономики. Смешанная торговля должна включать четыре компонента, каждый из которых подходит для разных целей: селективный протекционизм, селективная свободная торговля, взаимная торговля и управляемая торговля.
Начнем с селективного, стратегического протекционизма. В соответствии с новыми правилами глобальной смешанной торговой системы страны или блоки будут иметь полную свободу в использовании тарифов, субсидий, квот, политики закупок или любых других инструментов промышленной политики для локализации любых отраслей, которые они хотят развивать, поддерживать или защищать, не требуя при этом одобрения своих торговых партнеров или транснациональных организаций, таких как Всемирная торговая организация. На практике большинство стран и блоков будут стремиться к тому, чтобы критически важные цепочки оборонных поставок, а также поставщики продукции с высокой добавленной стоимостью в гражданских отраслях, которые выигрывают от роста отдачи от масштаба, находились на их территории или, возможно, на территории военных союзников.
Следующим элементом смешанной торговой системы является выборочная свободная торговля в определенных секторах. В глобальной экономике, основанной на смешанной торговле, свободная торговля может быть ограничена трудоемкими сборочными операциями с низкой добавленной стоимостью, а также сельскохозяйственными, минеральными и энергетическими товарами, которые необходимы всем промышленным странам, но географически сконцентрированы в определенных регионах. Например, США, Европа, Китай и Индия могут принять решение о защите или национализации своей собственной промышленности по производству микрочипов, согласившись при этом на свободную торговлю кварцем, из которого изготавливается кремний для микрочипов; редкоземами, необходимыми для многих электронных устройств; нефтью и газом, которые, даже если они не используются для производства топлива, необходимы в качестве сырья для производства химикатов, пластмасс и удобрений.
Взаимная торговля стала бы третьим элементом постнеолиберальной системы смешанной национальной и глобальной торговли. Отдельные страны и торговые блоки могли бы участвовать в либерализации торговли друг с другом по экономическим причинам или для укрепления военных союзов. Но, в отличие от НАФТА и ВТО, двусторонние или многосторонние договоры о взаимной торговле не будут разрабатываться лоббистами корпоративного и финансового секторов , чтобы облегчить транснациональным корпорациям перенос производства на низкооплачиваемую иностранную рабочую силу. Взаимная торговля уместна между странами со схожим уровнем заработной платы, такими как США и ЕС, но не между странами с радикально отличающимся уровнем заработной платы.
Наконец, существует управляемая торговля, на которую влияют неэкономические дипломатические и военные соображения. Управляемая торговля между богатыми и бедными странами может использоваться в интересах регионального развития или военных союзов, как альтернатива выгодному вывозу дешевой рабочей силы за рубеж. Кроме того, управляемая торговля может использоваться в качестве меры укрепления доверия между геополитическими противниками, такими как США и Китай, с отменой торговых привилегий в случае роста напряженности и восстановлением их в периоды разрядки.
Если стратегия смешанной торговли в торговом секторе не позволит корпорациям выводить за пределы страны промышленные цепочки поставок, признанные правительством США критически важными, то в неторговом секторе услуг трудовой арбитраж работодателей будет ограничен иммиграционными реформами, призванными повысить переговорную силу американских работников-граждан и легальных постоянных резидентов или обладателей грин-карт на рабочем месте.
Иммигранты, работающие за
