Левая рука Белого Тумана - Humangoose

парня, Фокусник взвалил тяжелого Малыша на плечо. В обширной пещере, слегка подогреваемой бурлящей за слоем породы магмой, окруженный статуями различных форм и размеров отсыпался пятнадцатиметровый дракон с покрытой камнем чешуей. Оформленный в красивые бюсты и ровные геометрические изгибы мрамор окружал переросшего ящера словно заборчик. По углам логова были установлены целые монументы в четыре-пять метров высотой, за которыми явно ухаживали.

В отличии от собратьев с Дрейга, данный индивид усмирил свои горделивые позывы и уделил внимание контролю испускаемой энергии, не став формировать вокруг жилища домен, иначе бы весь вулкан давно превратился в огромную жеоду истокового хрусталя.

«Точно скрывается от кого-то могущественного. Или настырного. Оскорбил патриарха?» — пронеслось в закромах сознания у рассматривавшего тонкие изгибы женских тел Фокусника. Статуи действительно качественные, сделанные с душой и мастерством. Так сразу и не поверишь, что добыты они вымогательством и «крышеванием» мира.

Справедливости ради, Великий Защитник (или Хранитель? Освальд подзабыл точный его титул) действительно защищал окружающие земли от негодяев-искрящих и особенно опасных представителей неразумной фауны.

Долго скрывать он себя не мог (хотя и не пытался), так что дракоша проснулся. Поначалу сонный, его яркие оранжевые зрачки сжались в узкие щелочки в момент, когда тот заметил проводящего инспекцию драгоценных скульптур незнакомца.

Одной из особенностей драконов как расы являлась помешанность на каком-либо предмете, который конкретная особь вынуждена коллекционировать. Желание это столь навязчивое, что ни один ящер не мог сопротивляться жадности. Часто объекты навязчивости были непосредственно связаны с природой сил дракона, из-за чего всякие огненные лизарды предпочитали жидкости для розжига, а ледяные — холодильники. Каждый из них ревностно защищает свою коллекцию и не терпит любых чужеземцев, способных как-либо навредить ей. А если уж два дракона с одинаковым «увлечением» оказываются в одной комнате…

В ответ на пристальный взор Фокусник поблескивал массивной пусковой установкой.

— Еще хоть пальцем тронешь, и я не отвечаю за себя, — глубокий голос раздался по пещере. Насквозь сквозящий угрозами, он вызвал падение нескольких клуб пыли с потолка.

— А то что? Предлагаешь выйти? — в воздухе повисло ощутимое напряжение. Для полного фарша не хватало камеры сбоку снизу и характерных иероглифов.

— Предлагаю, — оглядев горы своего добра, ящер согласился, что разбираться в отношениях лучше снаружи.

Не стоит сомневаться, что он узнал давнишнего обидчика. Такую блестящую махину на плечах ни с чем не спутаешь. Впрочем, этого Фокусник и хотел. Обидевший Зираэль должен знать её владельца в лицо.

Не беспокоясь за открытую спину, Фокусник медленно поплел на выход из пещеры. Первым делом найдя Кона, он оценил расстояние до него как «приемлемое»: не идеально, но серьезных ран тот не должен получить. А все, что не серьезно, то несерьезно — так ему один старый знакомый говаривал. Умный был мужик, сомневаться в его словах не стоит.

Вскоре выбрался и «партнер». Несмотря на массивность, в шагах живой горы ощущались легкость и сила.

— Прелюдии будут или перейдем сразу к делу?

Остановившись примерно между пещерой и прячущимся некромантом, мужчина в гавайской рубашке, голубой панаме и солнцезащитных очках поправил полутораметровую трубу с тротиловым эквивалентом небольшого склада боеприпасов внутри. Впрочем, почти сразу после спрятал её в собственном теле. Слишком опасно использовать Малыша на таком незначительном расстоянии. Он достал-то его больше для устрашения, нежели реальных действий.

Покрытый камнем ящер испустил волну постепенно усиливающегося давления Истока. «Готовая» энергия, не сдерживаемая пассивными узлами и ненасытными искрами, в непосредственной близости от ящера иссушила выносливую вулканическую траву, в конце концов превратив ту в рассыпающиеся ископаемые. Мелкие камешки, как и сама земля, дрожали под лапами многотонного ящера. Будь здесь обычный человек, то уже бы потерял сознание, а вскоре и вовсе стал одной из статуй во владении дракона, только некрасивой.

— Сразу и без смазки, а ты не из терпеливых, — игнорировать потуги партнера Фокусник никак не мог. Можно было, конечно, оставить это представлением одного, но в таком случае так званая «драконья честь» была бы уязвлена, из-за чего представитель особо чувствительного к таким вещам народа совсем потерял бы голову.

От небольшого человека, на фоне живой скалы больше походящего на букашку, излилась белая волна сырого эфира, а не готовой энергии. В отличии от соперника, она сразу же была в своей полной силе, из-за чего ближайшие камешки и травинки попросту сдуло. Хоть никакого видимого влияния сила не вызывала, окажись рядом кто-то слабее малого ключника, то в мгновении ока лишился бы головы. Таково бремя Эфира — взрывать мозги слабых, в отличии от более гуманных (нет) методов умерщвления иных истоков.

В момент столкновения двух аур не произошло ни взрыва, ни какой-либо борьбы. Молочная ударная волна без лишних возмущений подвинула земляную, как Фокусник ныне подтвердил, силу. Под давлением чужеродной энергии массивный уроженец Дрейга дал слабину, но почти сразу выпрямился, не позволив самому себе прогибаться под кем-то столь незначительным, как человек. Как бы не хотел признавать, но в данной схватке он проиграл. Впрочем, это ничего не значит, ведь мощь так званой ауры не коррелирует с реальной силой. А уж в последней он был уверен. Посему, не став дожидаться каких-либо действий со стороны противника, ящер примерил на себя роль неостановимого танка.

Фокуснику не оставалось ничего иного, кроме как приготовиться к столкновению, ведь так просто все не закончится. Из ладони правой руки выдвинулись три игральных карты, ловким движением оказавшиеся меж пальцами. Три совершенно разных рисунка одинаково отдавали некой загадочностью и неестественным существованием.

Одновременно с этим из левого рукава рубахи выпали черные металлические ножны с гравировкой серебряных лоз, отливавшие холодом в ярком полуденном солнце. В момент, когда пыль и грязь почти запятнали элегантную черноту, глянцевый металл завис над землей, позволив своему владельцу схватить себя. В верхней части ножен с обеих сторон виднелось по серебряному клейму в виде правой половины шестерни, выполненной из множества меньших шестеренок, и левой половины извитого круга из таких же лоз, что покрывали собой остальную поверхность шедевра. Две разные части органично перетекали одна в другую по вертикали.

Плоть, Повар, Упырь. Одна зеленая и две коричневых карты, они засветились белым одна за другой. Сильная Плоть нужна, чтобы выдержать фальшивую жизнь — сырая энергия недостаточно тверда для этого. Повар же подготавливает все ингредиенты, прежде чем начать готовить, дабы накормить ненасытного Упыря, королевскую супругу голода. Сам Упырь обладает невероятной силой и стойкостью, но быстро умирает, разлагаемый изнутри. Впрочем, тех минут будет достаточно.

Тело осветилось белым трижды. Внешне никак не изменившись, теперь Фокусник испускал гораздо более «тяжелое» присутствие, нежели минуту назад. Сейчас его