Генерал без армии - Александр Александрович Тамоников

– Бегом за станцию! – приказал Шубин.

Этот путь следовало проверить. Вполне возможно, что именно здесь прошла группа Власова.

Красноармейцы бесшумно перебежали дорогу и оказались на территории станции. Маячить на юру не стоило, они ушли за угол, рассосались по ближайшим кустам.

Привал продолжался недолго. Все невольно прислушивались.

Неподалеку находился населенный пункт. Ветер доносил гул мотора.

Глеб высунулся из-за угла, перебежал открытый участок, присел за кустом. Опасность тут же пригнула его к земле. По дороге вдоль опушки проехал бронетранспортер в маскировочной раскраске. На борту белели кресты. Из люка высунулся человек в шлеме, как-то праздно смотрел по сторонам.

Бронетранспортер ушел за лес, гул затих. Текли минуты, все было спокойно.

Зашевелились кусты, из них выбрался Бердыш, вопросительно уставился на командира.

– Давай на вышку, – распорядился старший лейтенант. – Ты парень спортивный, быстро доберешься до площадки. Осмотрись и скажи, что видишь. Только долго там не загорай, пулей назад.

– Уверены, товарищ командир? – Бердыш оценил на глазок высоту.

Закрытая площадка находилась на уровне пятого этажа, уверенно доминировала над местностью.

Шубин кивнул:

– Быстро давай.

Боец забросил автомат за спину, подбежал к лестнице, потряс ее, проверяя на прочность, и начал карабкаться. Его спортивная сноровка никуда не делась, он в считаные секунды добрался до площадки, скорчился там, стал осматриваться, используя щели в досках.

Шубин облегченно вздохнул.

Текли минуты.

– Довольно крупный поселок примерно в километре, за холмом, – проговорил Бердыш. – Там машины, мотоциклы, вижу пару танков.

– На другой стороне что? – спросил Шубин.

– За оврагами лес начинается, до него метров семьсот. Никаких пеших групп, товарищ старший лейтенант. Если не возражаете, я еще пару минут посижу, красиво тут.

– Не переусердствуй, эстет хренов, – проворчал Пастухов, возникший на углу. – Да черт и с ним, товарищ старший лейтенант, пусть сидит, глядишь, что дельное узреет.

– Повозка из поселка едет по дороге в нашу сторону, – пару минут спустя сказал Бердыш. – Две лошади в упряжке, телега довольно длинная, целая подвода. В ней двое сидят, оба в черном. Вот черт, да это полицаи, товарищ старший лейтенант! Они уже за поворотом, скоро объявятся.

– Не спускайся, останься на вышке. Не волнуйся, тебя отсюда не видно, если высовываться не будешь.

– Как это мило, – пробормотал Пастухов. – Ни раньше, ни позже. А если они на вышку решат залезть, видами полюбоваться?

– Слушай, исчезни! – заявил Глеб. – А то накаркаешь…

Прошла минута, телега еще не показалась. Внезапно с вышки донесся тихий свист. Шубин вскинул голову. Бердыш резко выбросил руку в сторону леса и спрятался.

Шубин напрягся. Что боец увидел в лесу? Там что-то происходило.

Старший лейтенант шикнул на Пастухова, тот – на остальных. Вокруг станции стало тихо.

Доносились отдаленные голоса. Хрустели ветки в лесу. В осиннике, откуда недавно вышли разведчики, находились какие-то люди!

Глеб прижался к земле.

Из-за леса выехала длинная подвода, запряженная парой лошадей. Возница в полицейской форме безжалостно стегал кнутом лошадей. Они безропотно трусили вперед. Дно повозки было устлано сеном. В ее задней части пулемет МГ-34, ствол которого задрался в небо.

Там же развалился еще один полицай, внушительный, широкий в кости, с пышными рыжими усами. Он устроился со всеми удобствами, обнял приклад пулемета, пускал в небо завитки дыма.

В то же самое время на краю осинника возникли четверо. Трое из них носили аналогичную форму, были вооружены автоматами МП-40. Двое размашисто шагали, обмениваясь бодрыми фразами, третий толкал в спину худого мужчину в засаленной советской форме.

Тот был смертельно бледен, прихрамывал, под глазом у него красовался свежий синяк. От удара лопнула кожа, кровь заливала фиолетовую припухлость. Судя по петлицам, он носил звание лейтенанта, был без ремня, гимнастерка висела мешком, на коленях зияли дыры, головной убор отсутствовал. Ему было лет двадцать с небольшим.

Белобрысый полицай толкал его в спину, смеялся и выкрикивал:

– Большевик? Комиссар? Жидовская морда?

Он сам потешался над своими шутками, не дожидаясь, пока это сделают другие.

Двое уже вышли на дорогу, закурили. Третьему надоело плестись черепахой, он что есть мочи толкнул лейтенанта, тот вылетел на дорогу, запнулся и повалился лицом в грязь. Полицаи загоготали.

Пленник медленно поднялся, отер рукавом кровь с лица. Он мутными глазами смотрел на повозку, подъезжающую к ним.

– Смотри-ка, как вовремя Михалыч подкатил, – заявил белобрысый полицай. – Мы из леса, а он к нему. Долго жить будем, мужики.

– Оба-на, картина маслом! – воскликнул усач. – А сигнальчик-то оказался верным, да, мужики? Вы где этот гриб нашли?

– Точно, Михалыч, – охотно отозвался долговязый полицай. – Сигнал проверили. В лесу и впрямь оказался посторонний тип, вот этот самый. Целый лейтенант доблестной Красной армии! Говорит, что один в лесу живет, хворост собирал. Только я тебе скажу по секрету, Михалыч, что вынюхивал он чего-то. Выйти из леса собирался, разведку местности провести. Только мы его загодя вычислили, в канаве схоронились, а когда мимо крался, за ноги дернули. Вот умора была! Кстати, оружия при нем не было, с пустыми руками шел.

– Лейтенант Красной армии, говоришь? – Усач с похвальной для своей комплекции проворностью перевалился через борт, вразвалку подошел к пленнику, стал его критически разглядывать. – А что, разве есть такая армия?

Полицаи покатились от хохота.

– Что молчишь, товарищ? – Михалыч тоже развеселился. – Есть, спрашиваю, такая армия?

– Есть, – пробормотал пленник и опустил глаза.

– Двойка! – гаркнул усач. – Нет такой армии. А те ошметки, которые вы так называете, мы скоро пальцем раздавим! Чьих будешь, товарищ?

– Лейтенант Жмаков, – чуть помедлив, отозвался пленник. – Командир взвода. Все погибли, остался только я. Живу в лесу, хворост собираю, корешками питаюсь.

– Серьезно? – спросил Михалыч. – Ты молодец. Робинзон Крузо мимо проходит. А вот мне, мил человек, моя немеркнущая интуиция подсказывает, что ты врешь. Не знаешь, почему я так думаю?

– Ничего я не вру. – Лейтенант еще ниже опустил голову. – Один в лесу отсиживаюсь, малину собираю, выживаю как-то.

– Ладно, мы не будем тебя здесь бить, – великодушно проговорил Михалыч. – Аккуратнее с тобой надо. А то такого заморыша соплей перешибить можно. В общем, так, гоп-бригада, слушай мою команду! – Михалыч важно выпятил живот. – Чую задним местом, что в лесу еще кто-то есть. Если мы их выявим, то получим премного благодарностей и денежных подарков от наших благодетелей. Иннокентий, дуй в деревню и приводи народ. Нечего спать, всем в ружье. Немцам пока не сообщать, сами сделаем.

– Михалыч, а может?.. – Третий полицай, молодой и неопытный, но уже обросший ленью, заколебался.

– Какой я тебе Михалыч, Кеша? Господин гауптвахмистр! По стойке «смирно»! Распустились тут, два шага сделать лень! Бегом в деревню, кому сказано?! Время пошло, Иннокентий!

Полицай неохотно подтянул ремень автомата,