Медведь и русалка (СИ) - Кальк Салма

Так вот, игра. Саваж отлично подходил для игры. Он не из тех, кто после одного взгляда решит, что ты должна быть его собственностью на веки вечные, он сам ещё в поиске, и у него не зря на гербе кот. Отличное сухопутное животное, которое гуляет само по себе. Остальные же… не были готовы играть. Пока. Но полюбоваться-то можно, правда?

В бассейне уже кто-то плескался и визжал, кажется — Клодетт де ла Мотт. Финнея раньше думала, что девушки не учатся на боевом, но оказалось — учатся. И выполняют всё, что там положено, хоть им и трудно. И сейчас Клодетт с громадным Флинном и Глория, она из Монте-Реале и у них здесь учится по обмену, с визгом обрызгивали друг друга — да так, что залили весь пол вокруг бассейна.

— Вы чего? — спрашивала у них Анна де Котель, она никогда не бесится, но её можно подбить на что-то интересное, потому что — силы у неё немеряно.

— Иди к нам, — смеялась Клодетт.

— Пошли, — подмигнула Анне Финнея, и они прыгнули в воду.

В воде ноги привычно вытянулись, слились, покрылись чешуёй и выпустили плавники. Хвост — это хорошо, им можно хорошенько шлёпнуть по поверхности воды, поднять тучу брызг и уйти в глубину — не догонят. В воде ей равных нет, тут уж извините. Это на суше Финнея бывает неуклюжа.

— Через три минуты начинаем! — скомандовал преподаватель, молодой господин Пуассон, старший брат их отличника Тома.

Тома был такой настоящий мальчик-отличник, очень умный, прочитавший кучу книг, отменно колдовавший и слабо поворотливый, потому что толстый. На суше слабо поворотливый, не в воде, в воде он словно большой тюлень, и у него всё хорошо.

Из раздевалки вышли оставшиеся боевики и попрыгали в бассейн. Саваж подплыл и обнял, но это у них всегда так заведено. Де Валь о чём-то разглагольствовал, стоя на самом краю, и его просто столкнули в воду. А потом вышел ещё кто-то и как-то так встал, что на него упали солнечные лучи из огромного окна, и Финнея изумилась — каков красавец!

Три дня назад она ходила к профессору Саважу, деду их Саважа, просить помощи в древнеимперском — Анна рассказала, что так можно, она сама летом ходила. Их Саваж подтвердил — да, дед помогает в таких вопросах, он не зря в университете читает античную историю, ему все эти книги как родные. Финнея пошла, и восхитилась — сколько человеку лет, а сколько харизмы и силы, подумать только! И знает столько, что и вообразить невозможно.

Профессор Саваж был обходителен и любезен, и прочитал с Финнеей несколько отрывков из разных книг. Помогал с чтением и показывал, как можно применить силу для понимания. И это оказалось очень полезно.

А на столе у него стояла ваза. Древняя ваза, которую выкопали из земли на практике какие-то студенты. Чёрная, а на ней парни-атлеты мерялись силой, они были красными. Профессор заметил интерес Финнеи и рассказал про тех парней — про древние соревнования, и о том, как один из тех, что на вазе, оказался победителем. Только телом, руками и физической силой, без магии.

И вот теперь Финнея вдруг увидела практически такое же тело… и залюбовалась. Хорош, вот прямо очень хорош.

А потом он сделал шаг к бассейну, и наваждение исчезло. Потому что это был никакой не атлет, а Медведь. Не умеющий связать двух слов, тормозной во всём, кроме силы, и ещё он терпеть не может всех, кто не человек.

Нечем там любоваться, короче.

— Приготовились, — скомандовал господин Пуассон. — Ныряем по команде. Достали дна ладонью и вынырнули.

Это понятно и хорошо. Простые действия помогут прийти в себя и не думать лишнего. Достать дна ладонью и вынырнуть.

5. Все против Медведя

Медведю было плохо.

Нет, очень плохо, кошмарно плохо… но ожидаемо плохо.

Не зря умные люди говорят, что не нужно пить на неделе. И особенно — много пить на неделе. Когда с раннего утра пары, и хоть ты тресни, а нужно везде быть и всё делать.

А вчера позвонил одноклассник Жук и позвал тусить. Он в город-то приехал на три дня, в микроотпуск какой-то, на юбилей к своей матери, что ли. Два дня, как положено, провёл дома, со всей роднёй переобщался, а на третий ушёл в отрыв с друзьями. Медведь не очень-то понял, что у Жука за работа такая — что денег немеряно, он ведь не то, что в академию, даже в колледж ни в какой не пошёл, а пошёл куда-то к кому-то в охрану. Спортом занимался, качался, и вроде подошёл, хоть не сказать, чтобы много умел. Но это в прошлом году, за год-то, наверное, научился, Медведь вон научился. Так, кое-чему.

Медведь временами находил подработку — сопроводить, посторожить, ещё что-то в этом духе. Чтобы постоянную — это надо очень жёстко вписаться, учёба времени почти не оставляет, и кто работает, вообще света белого не видят. К тому же, по магической специальности официально можно только с третьего курса, через год. А пока — ну, как-нибудь. А к криминалу он не приближался, потому что дядя Филибер сказал — башку разобью и не погляжу, что племянник, только попробуй посмотреть в ту сторону. А рука у дяди Филибера тяжёлая, Медведь это отлично знал.

Так вот, Жук-то нужды в деньгах не испытывал — потому что тусили они не у него дома, а в баре, и выпивки было — залейся. И он был очень рад всех их видеть, всех расспрашивал — кто и где, а у них кто где, конечно, но вот в высшее образование занесло одного Медведя. И то потому, что дядя Филибер посоветовал и настоял. И вчера ему не раз пришлось объяснить, на кой ему то образование. Он сначала отменно тупил — чего говорить-то, всё ж и так понятно? А потом сказал, что ему дядя обещал после Академии хорошую работу. Это было не вполне так, точнее — совсем не так, но — а вдруг правда предложит? В то, что ему удастся что-то найти самому, Медведь не верил.

В общем, он вчера больше пил, чем говорил. Ещё и потому, что с каждым словом ощущал себя всё паршивее и паршивее, это он за год привык, что Академия это вроде как круто, а тут вдруг оказалось, что почему-то нет. Вопросы, мать их, вызывает. И вообще — а с этими ли людьми он всю, считай, школу тусил?

И спал потом мало, и вообще. Дома утром выпил всю минералку, какая была, и ещё поискал — может, у отца какая заначка есть, но отец на суточном дежурстве, он если и принесёт, то уже потом, когда Медведь на учёбу уедет. Ехать капец не хотелось, но пропускать тоже не вариант, заколебёшься потом отрабатывать. И мать покоя не даст, будет бегать вокруг и спрашивать, что случилось. А потом ругать Медведя, что он такой же никчемный пьяница, как его отец. Лучше уж на пары, там никто не скажет, что он никчемный пьяница. Наверное.

Первую физкультуру он запомнил плохо. Вуату выздоровел и гонял их пуще прежнего. Вы, сказал, тут без меня в бассейне развлекались, отдохнули, теперь давайте работать.

Потом была лекция по истории магии, её Медведь проспал на самом верхнем ряду. Уже после лекции кто-то, кажется, Саваж позвал к нему целителя, брата Клодетт. Тот потыкал в Медведя жёстким пальцем, это было больно, но — результативно, тошнить перестало.

Самый трындец конечно же, пришёл на специальности. От госпожи декана хрен спрячешься, она всех насквозь видит. Когда Медведь вошёл в аудиторию, она уже была там, что-то выговаривала Флинну. Медведь постарался обойти её, но где там, это она с виду маленькая, а если смотреть на силу — то огромная, там не обойдешь.

— Долле, что это с вами? Перепутали среду с субботой? — усмехнулась она.

— Виноват, профессор, — Медведь старался на неё не смотреть, и тем более, не дышать. — Больше не буду.

— Уж постарайтесь, — кивнула госпожа декан. — Ступайте, садитесь. И чтоб не смели спать, ясно?

И всю лекцию его теребила — вопросами всякими. Но это госпожа декан, она иначе не умеет, наверное.

А на практике по специальности Медведь подумал, что ему сейчас совсем конец придёт. Потому что преподавателю господину ди Реале было абсолютно пополам, кто там с бодуна, а кто ещё как. Пришёл — значит, становись и работай. На каких рефлексах Медведь эту пару отработал — он сам не понял, потому что боевая магия это вам не цветочки нюхать, как говорит госпожа декан. Правда, парни его жалели, не били по нему в полную силу, да и девчонки тоже — понимают, что со всяким такое может случиться. Но до конца Медведь дожил только благодаря какому-то господнему чуду.