Земля без Пощады. Главы 1-9 - Александр Маслов

– За разговор возьмешься?

Рому не надо упрашивать: ему что стрелять длинной очередью слов, что поливать из АКСа – все одно.

– Бочкарев, ты? – сложив ладони рупором, крикнул Кучевой. – Вижу, ты. А мы свои тут – ходоки из Оплота. Ургин, Гусар, татарин, и меня знаешь. Вспоминай, давай, и стволы на предохранители!

Голос сверху стал для ребят Бочкарева громом небесным: дернулись разом, завертели головами: звук в скалах гуляет по особому капризу, сразу не разберешь, откуда принесло.

– Да не кипишуйте, пещерные! – хохотнул Рома, отодвинувшись от гранитного острия. – Нормально все. Мы не стреляем – вы не стреляйте. Чего бандитствовать, если свои?

– Если свой, покажись! – один из самовольцев догадался поднять взгляд по осыпи вверх, но не разглядел Кучевого, пока тот не махнул рукой.

– Пусть Ургин голос подаст! – высказался Бочка, отступая к противоположной стороне тропы.

– Вот дурачье, – едва не залился хохотом Роман. – Если б мы во вражде были, давно вас нафаршировали свинцом. Говорю ж: свои! Ходок ходока видит издалека, – сострил он, опуская автомат.

– Тебя не помню. Ургин или Гусарик пусть слово скажет, – настоял Эдуард, но ствол винтовки разумно отвел в сторону.

Ургин медлил с минуту, и эта минута в тяжеловатой тишине, стала такой длинной, что Сейфулин выматерился сквозь зубы. Странный человек: разве проблема сказать, мол, я или не я? Нет, нужно чтобы у всех нервы натянулись. А ведь могут у кого-то лопнуть, и пойдет ненужная пальба.

– Ладно, Эдя, мы это, – сказал, высунувшись, Ургин. Негромко сказал, будто не слишком заботясь, чтобы услышали.

– Ну, привет! – отозвался снизу Бочкарев. – Артисты вы. Чего туда вскарабкались?

– От вас и вскарабкались, – Кучевой, чуть не соскользнув с пятиметровой высоты, перелез по наледи и начал осторожно спускаться. – Думали лихие тут засаду строят. А мы засады не любим. Сами, кому хочешь, засадим. Так считай, повезло вам, что я угадал знакомые рожи за вашими задницами. Вести какие? Чего там, в Самовольных? Хряпа до жратвы так же жмотистый или осенило его?

– Все ровно, типа по-прежнему, – сообщил Трофим, нагловато закуривая. Курить просто так между делом, когда за пачку сигарет можно выручить десяток патронов, это уж слишком показательный лоск. Или с жиру бесится, или нервы так расшалились, что здравомыслия не осталось даже в качестве вывески.

Прежде чем перелезть к наледи и начать спуск, Гусаров прикинул: не умнее ли вернуться за рюкзаками путем, как поднимались? Но передумал. Здесь спуск проще – а со стороны Восточной Берлоги уже натягивало серую дымку – лучше поспешить вслед за Кучевым, потом три сотни метров вернуться по тропе.

Спустились, руки самовольцам пожали. Бочка своей широкой лапой хлопнул Рому по плечу, извиняясь, что сразу не признал. Трофим дал Сейфулину дотянуть окурок "Явы". Разговор о новостях из Пещер все-таки продолжили. Кучевой, он же дотошный, не то что человека – кафра разговорит, если, конечно, такой урод в этой глухомани встретится. Одно только странно: мужичок с СВДшкой так и не оставил позиции возле поваленного ельника. А когда Гусаров заикнулся, что надо за рюкзаками вернуться, тут и случился казус.

– Не надо, – остановил его Эдик. – Нам все равно в ту сторону.

Ургин, пожалуй, первый допер, что дело нечисто, и когда плавно повел плечом, чтобы невзначай скинуть винтовку, Трофим выстрелил ему в грудь из ТТ практически в упор. Дважды выстрелил. У Ургина с виду не так крепок, но жизни в нем на троих, и в рукопашной он просто демон. Приняв сквозь ребра одиннадцать грамм металла, он не пошатнулся, лишь побледнел и ухватил левой рукой Бочку за ворот, правая потянулась к ножу. Такого расклада пещерные предположить не могли. Когда человека не берут пули, не просто удивляешься, а входишь в кратковременный ступор. Поэтому следующие выстрелы прозвучали с запозданием. И если бы Рома не протормозил со своим АКСом, то неизвестно сколько бы трупов самовольцев легло под скалой. Вот только раньше, чем Куча нажал на спуск, ему в затылок пальнули из помпового ружья. Автоматная очередь ушла вверх, дробя сосульки на гранитном карнизе. Еще пара ружейных выстрелов, сдавленный хрип Бочки, маты Трофима и свист пули из СВДшки.

Сейфулин – разумный трус. Ружье он вскинуть успел раньше Гусарова, но когда увидел, что Роме разворотило череп, понял: шансов в передряге нет. Если б Кучевой не был в минусе, то две-три очереди калаша многое бы решили. А так какой смысл выпендриваться, когда на тебя в непосредственной близи стволы с разных направлений? Татарин выстрелил без пользы в сторону самовольцев и шмыгнул за ледяной нарост. Оставаться одинокой мишенью Гусарову тоже не хотелось. Краем глаза он видел, как кто-то бросился на помощь хрипящему под Ургином Бочке, видел, как Трофим навел на него черный зрачок "Сайги", ушел броском с линии огня вправо и скорее следом за Асхатом между ледяных глыб к останцам. Жиканы провизжали рядом – чудом не задели. Выстрелом "Сайги" раскололо камень под ногой Гусарова. Не оглядываясь, он побежал к гранитному столбу, за которым крутой скат к реке. Сейфулин уже занял относительно безопасную позицию и пальнул по самовольцам, подбиравшемся справа. Это Олега и спасло, иначе последние двадцать шагов пути он бы не одолел – уложил бы его Трофим или мордатый в синей куртке.

– Ублюдки! – выдохнул Олег, отжимая татарина за выступ и вскидывая карабин. Мушка стала в аккурат по центру прорези. И еще поправка по высоте. Уж знал Гусаров своего "Егеря": помнил на ощупь каждую царапинку по ореховому цевью, душой понимал мягкий, с легкой заминкой ход спускового крючка, и гром выстрела, такой хищный вырывался только из этого ствола.

За валуном, темневшим под снежной шапкой, почудилось шевеление. Высунулась "Сайга" Трофима. Секунда, и плечо, голова хозяина. Гусаров плавно дожал спуск. Друган Бочкарева так и упал на бок, отбросив далеко карабин и не успев понять, откуда пришла смерть. Справа, где клином сходились огромные наносы снега, затрещал АКС. Догадались самовольцы подобрать оружие мертвого Ромки. Конечно, с калашем, когда в магазине в достатке патронов, гораздо приятственней, чем с охотничьим ружьецом. Слева тоже грянул выстрел – непонятно точно откуда: туман, тянувшийся от Берлоги, уже окутал тропу и часть скалы.

– Валим к реке, – Сейфулин схватил Гусарова за мех полушубка. – Видишь же, с двух сторон обходят!

Асхат был прав. Если чудом они уцелели, когда положили Ургина и Кучу, то сейчас уповать на повторное везение глупо. В перекрестном огне, да еще когда лупят из тумана, уцелеть мало шансов. Ну отомстит он, Гусаров, за Ромку со старшим – положит еще одного пещерного, может, двоих, и сам наверняка ляжет. Разумнее попытаться выжить и потом свести счеты.