Кукушкин мёд - Горбунова Алла

Продавец хвоста

Вдали большого городаВезде лежит навозКричит мужик: «НедорогоПродам коровий хвост!»Лица его не вижу яНо слышу голосокТакой нечистый жихленькийКак в жопе волосокИ тощий рыжий вижу яВ руках коровий хвостВесь мухами насиженныйВонючий как навозАвось дурак возьмёт егоИ принесёт домойЖена за то прибьёт егоПечною кочергойО что же продавец хвостаВозьмёт за свой товар?Должно быть душу, неспростаОн хвост сей оторвалКому-то будет этот хвостСветить как лунь в ночиИ выведет он к свету звёздПодземные ключиИной повесится на нёмПод полною ЛунойНа небе написав огнёмЧто хвост тому винойИдёт всё дальше продавецКоровьего хвостаА где-то в скошенной травеЛежит корова таЛежит корова без хвостаИ смотрит из-под векИ знает: хвост её усталИ проклят продавецИ скоро хвост вернётся к нейВернётся навсегдаИз странствия среди тенейСияя как звезда

Муравей и ночь

на закате муравей забирается по травинке наверхи замирает там до утранебо спрашивает муравья: ты чувствуешь страх?каждый шорох в травекаждый шорк впотьмахне боишься, что ночная птица тебя склюёт?муравей, замерев, сидит на травинке, на самом концекак слеза на реснице, как вишня на черенкеслышит:кричала кукушка несколько разчьё-то дыхание, тёмный утиный глази в высоте мелькает и падает то ли звезда, то ли жизнь егооборвётся сейчасон видит озеро, уходящее в бесконечную дальозеро-море, бывшее до начала времёнветер, цветы, лёгкий пар над водой, туманпустой пляж, рядом с соснами мусорные мешкиразбросанные игрушки в пескеи всё это подходит к нему и поёт без концавот чей-то мизинец, и он на самом его концемежду водой и небом, сидит, замеревпока мимо проходят ужас и красотаон созерцаетон познаётчистое бытиелюбовь, вдохновенье, ночной полётодиночество, смертьприсутствие и отсутствие божествапение всех вещей под нетварным солнцем без всяких словне шелохнувшись, не дрогнувв ночном дозореутром муравей спускается по травинке обратно внизсумерки шелестят, уползая, в траве:хорошая ночь, муравейхорошая ночь

«мечутся мотыльки у фонаря…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390}) мечутся мотыльки у фонаря,движутся беспорядочно, суетливо,как подбитые беспилотники.ночь как будто статична,но нигде нет покоя, всё мелко рябит,мерцает, как старые телевизоры, мониторы.дрожат листья и ветки.запутанны траектории мошек.неисповедимы пути улиток.беспорядочный, тихий,судорожный стрёкот наполняет воздух.если прислушаться –стрекочут все вразнобой.вдали вразнобой стучат вагоныпроходящего товарняка.от фонаря свет тоже идёткакими-то разорванными пучкамии вибрирует в темноте.темнота не монолитна:она распадаетсяснова и снова и снова.всё движется быстро-быстро,как зрачки спящего в фазе быстрого сна.беспорядочно, суетливодвижется материя,претерпевая свою катастрофу.и в небе планетыдвижутся так же, как эти мошки и мотыльки,как глаза спящего,как подбитые беспилотники.и оттого на Землевсегда немного укачивает.

Прогулка с сыном

белые динозавры в небе – облакаедет бетономешалка –строят дом, большие ворота закрыты, висит замокзакрыто! закрыто! здесь былабетономешалка – у-у-у! -трицератопсы в небе, о мама птеранодон!беговел – это карета, мы едем на балбал – это рынок, рынок – это цирк(он приезжал в июне)шатёр на участке – это тоже циркцирк это панда чуон чихает и цирк улетаетвот хозяйственный рыноки трактор, синий трактор, по полям-по полям синий трактор едет к нама вот дяденька с тачкой —старый МакДональдold MacDonald had a farm ИА-ИА-Ё!на рыночной площадитакие вкусные пышкиупал тапоть слетела панамасам! сам! сам!хочется пышку хочетсясмотреть поездасреди паровозов и тиранозавровбегать по пляжу