На краю любви - Сандра Мэй

В тот год, когда Гай Леруа отправился в трехдневный поход через перевал Дождей, Иветте исполнилось шестнадцать лет…

— Вот она! Пап, заколи мне ее. Как мамочка делала.

Блестящая ерундовина выскальзывала из его здоровенных и жестких пальцев, тоненькие золотые прядки волос путались, Джек даже язык высунул от напряжения. Эми придирчиво рассматривала себя в зеркале, все больше и больше хмурясь.

— Папа! Ну криво же! Ты что, не видишь?

— Солнышко, понимаешь, я как— то не очень…

— Не могу же я так пойти в школу!

Пятилетняя женщина гневно выдернула заколку из волос и чисто женским, взрослым движением закрутила волосы в тугой хвост на затылке. Джек с трудом подавил тяжелый вздох. Иви, что ты наделала…

— Эми, мы опаздываем.

— Я не поеду в школу. Школа противная.

— Детка, мы это уже обсудили. В школу ходить нужно, потому что… потому что все дети ходят в школу!

— Школа глупая.

— Возможно, у тебя еще не все получается, но ведь ты всего лишь в подготовительном классе, и скоро…

— Я не поеду!

В глазах Эми закипали слезы, нижняя губка дрожала, и Джек снова почувствовал себя совершенно беспомощным, странно неловким и тупым.

Взрослый, сильный, уверенный в себе мужчина, умеющий выживать в глухом лесу, в одиночку охотящийся на кабанов и медведей, проходивший на байдарке по горным рекам…

Оставшись наедине со своей пятилетней дочерью, он не мог НИЧЕГО. Хрупкая девочка-жена, Иви, Иветта Леруа, не умевшая поначалу даже яичницу правильно пожарить, научилась практически всему и вела хозяйство, и содержала дом, и воспитывала Эми, да так, что от девочки никто не слышал ни плача, ни капризов…

Иви научилась, а вот Джек не смог.

Он присел на корточки перед крошкой Эми, притянул ее к себе, осторожно вытер пальцем слезы, катящиеся горохом по бледным щечкам.

— Эми, прости меня, малышка. Я научусь всему, я тебе обещаю. И косички тебе заплетать научусь. И в школу мы будем ходить… ну… пореже.

— Я ее ненавижу, эту школу!

— Не надо так говорить. Там детишки, там миссис Поппер. Она вроде ничего…

— Она на ведьму похожа.

— Эми, ты перегибаешь. Одевайся, пошли. Мне еще мотор греть.

— И тебя я ненавижу!

Как всегда, упало сердце. Как всегда, потемнело в глазах. Как всегда, он справился.

— Жаль. Потому как я— то тебя ух как люблю.

— Сильно?

— Сильнее всего на свете. Больше неба.

— И больше звезд?

— И горячее солнца.

— Тогда ладно. Я тебя, па, вообще-то тоже люблю, просто… мне очень плохо без мамочки. Бабушка говорит, что ты уже скоро перестанешь по ней скучать, а вот я буду плакать по мамочке всю жизнь…

Как всегда, Джек ощутил острое и совершенно бессильное желание немедленно поехать в особняк Леруа и придушить тещу прямо на пороге дома. Так больше продолжаться не может. Значит, все к лучшему, и то, что Фрэнк позвонил той ночью…

— Эми, мне тоже плохо без нашей мамы. И я никогда не перестану по ней скучать, а плакать… знаешь, мужчины не плачут. К сожалению. Возможно, нам было бы легче.

— Так ты поплачь, па?

— Не могу. Меня так воспитали. А почему миссис Поппер — ведьма?

Они дошли до машины, болтая вполне по-дружески, и всю дорогу до школы тоже проболтали, но, когда Джек затормозил на стоянке, Эми вновь надулась и засопела. Джек перегнулся через спинку сиденья и сказал:

— Послушай меня, Эми. Обещаю, что очень скоро я спасу тебя от миссис Поппер и всех остальных… гм… злых теток. Мы с тобой уедем далеко-далеко, и там у тебя будет свой дом в лесу, и большой пес, и белая сова, а летом я научу тебя ездить верхом…

— И котеночек! С розовой ленточкой!

— А? Ну да, и котеночек.

— И бубенчиком!

— Само собой.

— А бабушку с собой возьмем?

— Э… Ну…

— И дедушку, а то он рассердится.

— Да уж.

— Ладно, я пошла. Ты не волнуйся, па, я плакать не буду. Пока.

Эми Браун вылезла из машины и пошла к дверям школы, а позади нее остались руины того, что некогда было взрослым и сильным мужиком по имени Джек Браун.

Пожимая на прощание руку проводнику, Гай Леруа пытливо заглянул парню в глаза.

— Я понимаю, что тебе здесь нравится и все такое, но… Словом, Джеки, если надумаешь — вот моя карточка. Ты мне приглянулся, скажу честно. Не исключено, что из тебя выйдет толк.

— Спасибо, мистер Леруа, но… почему я? Наверняка у вас полно сотрудников…

— Как грязи. Все сплошь с университетским образованием, чистенькие и вымытые — аж скрипят. Но я им не доверяю. Мы с ними из разных учебных заведений. Я учился бизнесу на лесопилке, а они в Гарварде, смекаешь?

— Ну я-то вообще нигде не учился…

— Ты похож на меня в молодости. И я тебе доверяю. Как ты полагаешь, если уж доверил на целых три дня свою жизнь — в остальном тоже можно доверять, не так ли?

— Наверное. В любом случае спасибо за добрые слова. Возможно, я и в самом деле попробую.

Джек Браун попробовал. Когда в октябре зарядили дожди и туристические маршруты свернули до зимы, он уволился из Национального парка и отправился в Кроуфорд, где жил Гай Леруа.

Его взяли на непонятную, но многообещающую должность помощника руководителя, и уже к Рождеству Гай Леруа души не чаял в своем новом сотруднике. В середине декабря Джек получил официальное приглашение на рождественский ужин в особняк Леруа, а накануне этого самого ужина Гай зашел к нему и без обиняков, как лесоруб лесорубу, объявил: да, имеется у них с Сюзи дочка, истинная красотка, но чтобы Джек себе ничего такого не воображал, потому как хоть Гай и относится к Джеку, как к родному сыну, но Иви — это дочку так зовут — должна прожить совсем другую жизнь, и не в зачуханном Кроуфорде, а где-нибудь в приличном месте, типа Лос-Анджелеса или Майами, и вообще, после школы она отправится в Висконсин, в университет, так что Джек пусть губы не раскатывает…

Джек Браун остановил машину возле особняка Леруа и немного посидел за рулем просто так, без всякого смысла. Собираясь с силами, если угодно.

Надо закончить все дела, раздать все долги и уехать из Кроуфорда с чистым сердцем. Хватит. Пора домой.

Джек поднял глаза и посмотрел на аляповатый, но величественный особняк. Гай хороший мужик, он очень тоскует без дочери. Иви была для него всем на свете… но Гай должен понять. Кроме того, Эми сможет приезжать к ним в гости, или они к ней…

Джек представил себе мамашу Леруа посреди главной улицы Сайлент-Крик и невольно ухмыльнулся.

Большинство из приглашенных на рождественский ужин были Джеку хорошо знакомы, а вот миссис Леруа он впервые видел так близко. Высокая костлявая дама, увешанная бриллиантами, окинула Джека Брауна с головы до ног высокомерным и даже несколько брезгливым взглядом, но он не стал сильно переживать по этому поводу. Во-первых, добрые люди уже рассказали ему о характере мамаши Леруа, во-вторых, с точно таким же выражением она смотрела и на всех остальных в этом зале.