Эшафот для топ-модели - Чингиз Абдуллаев

— Я и так уже дважды звонил по вашему телефону, — напомнил Тугутов, — не считайте своих соотечественников идиотами. В ваших спецслужбах тоже работают достаточно профессиональные люди. Наверняка ваш телефон тоже прослушивается.

— Возможно. Хотя и необязательно. Я все-таки французский гражданин, и они обязаны получить разрешение на подобное прослушивание.

— Все, что касается меня, решается довольно быстро. Наверняка уже получили разрешение на прослушивание ваших телефонов.

— Тогда тем более вам не нужно здесь оставаться. Снимите номер напротив, в «Мерисе», а потом найдете возможность с ней встретиться.

— Хорошо, — согласился Тугутов, — я так и сделаю. Но учтите, что мне очень важно с ней встретиться и побеседовать. Ведь речь идет о моих деньгах. Она не может все время избегать этого разговора.

— Я обещаю вам, что лично зайду к ней и передам все ваши требования.

— И пусть она поймет, что я не шучу. Она слишком многим мне обязана.

— Не кричите, — снова попросил адвокат, — я все понял. Если получится, я зайду к вашему помощнику и оттуда позвоню ей по внутреннему телефону. Вы же знаете, что рядом с ней все время находится ее продюсер. Господин Аракелян не приветствует ваши контакты с его подопечной.

— Плевал я на него и его подопечную, — взорвался Тугутов, — вы не понимаете, что речь идет о пяти миллионах долларов, которые я должен вернуть обратно? Или мне самому войти в ее номер и выбросить этого продюсера из ее комнаты?

— Он живет рядом, а не в ее номере, — терпеливо напомнил Ле Гарсмер, — но учтите, что там, кроме охранников отеля, есть еще и ее личный телохранитель.

— Тоже мне охранники, — поморщился Тугутов, — мой помощник может удавить всю службу безопасности так быстро, что они даже не поймут, что происходит. Что касается ее телохранителя, то Алан скорее ее любовник, а не телохранитель.

— Господин Тугутов, — вздохнул адвокат, — вы делаете мою миссию почти невыполнимой. Не нужно так говорить. Я уверен, что мы сможем договориться. Госпожа графиня достаточно разумный человек и понимает, чем именно вам обязана.

— Это вы скажите ей, — резко сказал Тугутов, — и вообще, пусть она поймет, что со мной такие шутки не проходят. Пусть вернет мои деньги.

В этот момент в зал ресторана поднялся еще мужчина, который сразу прошел к столику Тугутова.

— Здравствуйте, — негромко сказал он, поравнявшись со столиком.

— Добрый день, — вежливо поздоровался адвокат, поднимаясь, чтобы пожать руку.

Тугутов только недовольно кивнул.

— Садитесь, Павел Леонидович, — предложил адвокат.

Тот уселся за стол. Несколько секунд длилось молчание. Они смотрели друг на друга. Наконец Тугутов сказал:

— Ну… я слушаю…

— Я поговорил с Левоном Арташесовичем, — сообщил подошедший, — он считает, что она вам ничего не должна. Все прежние условия и договоренности были выполнены…

— Не все, — разозлился Тугутов, — эти контракты были подписаны благодаря мне. И мы тогда договорились, что вся сумма будет поделена ровно пополам. Я столько для нее сделал. Столько сделал, чтобы она подписала этот контракт. И сейчас, когда я на мели, она ведет себя как последняя дрянь…

— Извините, — прервал его Павел Леонидович, — я старался не вмешиваться в ваши разборки.

— Но проценты исправно получали, — вставил Тугутов, — а сейчас хотите выйти сухим из воды.

— Я не могу решать за нее, — напомнил Павел Леонидович, — и вообще, не совсем понимаю, почему вы позвали именно меня.

— Мне еще нужно объяснять? — Было понятно, что Тугутов с трудом сдерживается. — Это вы готовили ее контракт, и это вы были ее юридическим советником. Может, это вы посоветовали ей прятаться от меня и не платить моих денег? Или уже успели договориться с Аракеляном, как меня лучше кинуть.

— В таком тоне я не буду с вами разговаривать, — сказал Павел Леонидович.

— А я буду разговаривать именно в таком тоне. Только в таком тоне! — выкрикнул Тугутов. Раздался звон разбитой тарелки. Дронго не обернулся, хотя остальные немногочисленные посетители взглянули в сторону этого столика. Возможно, Тугутов ударил кулаком по столу и тарелка упала на пол или же неосторожным движением сбросил ее вниз.

К ним подскочил официант, чтобы собрать осколки.

— Осторожнее, — попросил Ле Гарсмер, — на нас обращают внимание. Если узнают, что вы находитесь рядом с ней…

— Левон Арташесович просил меня передать: они полагают, что полностью с вами рассчитались, — добавил Павел Леонидович, — вы получили по прежним контрактам больше пяти миллионов.

— И еще пять они остались должны, — вставил Ле Гарсмер.

— Они считают несколько иначе, — возразил Павел Леонидович, — вы получали в виде различных бонусов гораздо больше денег.

— Пусть они не считают мои деньги, — зло огрызнулся Тугутов, — а вы не пытайтесь играть сразу за две стороны. Это всегда очень опасно.

— Вы напрасно на меня злитесь, — сказал примиряюще Павел Леонидович, — ведь вас с Ириной связывают и дружеские отношения. Вы сами могли бы договориться…

— Лучше заткнитесь, — окончательно вышел из себя Тугутов, — не нужно больше ничего говорить. Пять миллионов. Это мои деньги, которые я должен получить. Пусть вернет мои пять миллионов и живет как хочет. Меня она больше не интересует. Мне нужны только мои деньги. Так и передайте. Я хочу получить свои деньги и обещаю сразу исчезнуть из ее жизни.

— Вы же знаете, что все финансовые вопросы решает ее продюсер.

— Значит, я украду Аракеляна и буду отрезать ему по полпальца, пока он не согласится, — зло пообещал Тугутов, — по кусочку, пока он не захочет отдать мои деньги…

— Тише, — в очередной раз попросил адвокат, — постарайтесь держать себя в руках.

— Я еще раз переговорю с ним, — пообещал Павел Леонидович, поднимаясь из-за стола, — но вы должны понимать, что я всего лишь представляю их интересы.

— И собственные, — жестко добавил Тугутов, — не пытайтесь делать свою игру, Рожкин. Вы можете все потерять.

— До свидания, — быстро сказал Павел Леонидович. Было понятно, что ему не нравится такое общество.

Он отошел, довольно быстро спустился по лестнице. Тугутов еще раз стукнул кулаком по столу.

— Никогда в жизни не буду никому помогать, — пообещал он, — она тогда готова была мне ноги целовать, а сейчас стала графиней.

— Принесите нам коньяк, — попросил Ле Гарсмер, обращаясь к официанту. Очевидно, чтобы успокоить своего клиента.

— Тогда она была девочкой из… — как это по-русски? — повинциаль… — чуть запнулся адвокат.

— Из провинции, — нехотя поправил его Тугутов.

— Правильно. Девочка из провинции. А сейчас она графиня. Ее статус сильно переменился, и вы должны это понимать.

— Она и графиней стала благодаря мне, — выдохнул Тугутов.

Принесли заказанный коньяк, и адвокат предложил своему клиенту выпить рюмку. Тугутов выпил залпом первую рюмку, потом вторую. Немного успокоился.

— Разве дело только в деньгах? — мрачно сказал он.

Адвокат молчал. Он знал, что иногда лучше помолчать, давая клиенту возможность выговориться.

— Я даже не могу вернуться в Москву, — еще раз вздохнул Тугутов, — и в такой момент она готова меня предать. Ей, видите ли, нельзя общаться с таким подозрительным типом, как я. А когда она жила за мой счет, то не думала о том, насколько я подозрительный тип. И охотно принимала мои деньги.

Он выпил третью рюмку. Потом тяжело поднялся.

— Я не хочу есть. Сейчас вызову Савелия, пусть снимет мне номер в этом «Морисе».

— «Мерис», — напомнил Ле Гарсмер, — это очень известный отель. Он находится напротив «Лотти», как раз за углом. Говорят, что там любил останавливаться великий русский композитор Чайковский. Очень хороший отель.

— Ну, если Чайковский тоже любил, тогда пойду и я. Расплатитесь с ними и приходите в отель через два часа. Я немного отдохну.

Он вышел из ресторана. Подошедший официант принес заказанную рыбу.

— Оставьте, — разрешил адвокат, — я доем свою порцию. А вторую можете унести. Мсье не захотел есть.

Дронго уже поел, но продолжал сидеть за столом, решив подождать, пока Ле Гарсмер не закончит обедать. Адвокат молчал около трех минут, очевидно, управляясь со своей порцией. Затем достал телефон, набрал номер.

— Добрый день, господин Аракелян, — сказал он по-русски.

Его собеседник ему ответил. И возможно, спросил, почему Ле Гарсмер звонит с этого номера.

— Это не мой телефон, — пояснил адвокат, — это номер зарегистрирован на мою супругу. Поэтому мы можем спокойно говорить. Да, сюда приходил ваш юрист. Он передал ваши слова моему клиенту. Нет. Конечно, нет. Господин Тугутов был очень недоволен. Он считает себя обманутым. Да, все правильно. Пять миллионов, которые он хочет себе вернуть.