В предчувствии атаки (СИ) - Иванова Ника

Глава вторая

Итак, Академия − самое крутое учебное заведение империи. До дня начала нового учебного года я был здесь единственный раз, в тот день, когда привозил документы и сдавал кучу замысловатых мудрёных тестов, благодаря которым здешние умники должны были оценить уровень моего интелекта и способностей. Тогда было не до того, чтобы особо осматриваться. Всё галопом, всё бегом, сплошная суета и нервотрёпка. Так что сегодня, увлекаемые общим людским потоком, весёлой шумной компанией, состоящей из Жанетты, Никки и меня (парочка Логиновых шум и создавали), мы с любопытством осматривали место своего будущего обитания и наши юные головы наполнялись чувством гордости в купе с восхищением. Это место, единственное в своём роде, вызывало желание быть достойным оказанной нам чести.

Сегодня, наполненная курсантами, их родственникам ивсякого рода почётными гостями, Академия напоминала огромный бурлящий муравейник. Все куда-то спешили, шумели и суетились. Я имею ввиду новичков-первокурсников с сопровождающими. Старожилы же, спокойно и вольготно устроившись на лавочках, глядели на всё это с усмешкой и иронией. Новичков легко было вычислить по форме, так как в Академии была цветовая градация по курсам. Первокурсники носили полностью серую форму, отделанную по краям чёрным кантом, чёрным с серебром поясом, чёрными лычками и небольшими значками, обозначающими принадлежность к стихии. Второкурсники были одеты в темно-серые кители и чёрные брюки, плюс к этому шитый серебром пояс, серебряные лычки и опять же значки стихий. А вот третий курс выделялся на фоне других, словно гордые ястребы в стае домашних гусей. Чёрная, ладно подогнанная форма, была отделана золотыми пуговицами и золотым кантом, шитый золотой нитью пояс. Также в комплект входили не только значки принадлежности к той или иной стихии, но и погоны, так как к третьему курсу уже были первые назначения.

К моему великому счастью в здешней империи давно была проведена реформа, позволившая упростить систему воинских званий, избавившись от кучи излишеств. Помню, меня ужасно раздражали все эти табели о рангах, существовавшие в царской России, когда к одному и тому же человеку следовало обращаться по-разному в зависимости от мест и обстоятельств, так как многие аристократы, к примеру, носили как светское звание, так и воинское. Я до сих пор придерживаюсь мнения, что все эти коллежские, статские, титулярные и тайные советники размножались как грибы, чтобы было чем занять всяких знатных и не очень отпрысков. Дал должность и вроде как при деле. Я уж молчу о канцеляристах, нетабельных канцеляристах, коллежских регистраторах и секретарях, асессорах, опять же титулярных и коллежских советниках и прочем чиновничьем люде. А сколько было унтер-офицеров? Младший и старший унтер-офицер, младший и старший урядник, младший и старший фейерверкер, фельдфебель, вахмистр, подхорунжий, подпрапорщик, зауряд-прапорщик и так далее по длинному списку. А потом было такое же количество обер-офицеров, штаб-офицеров и высшего командного состава.

Естественно, что наследники аристократических родов империи не могут получить звания, равные младшим унтер-офицерам царской России. Для этого они слишком знатные, как говорится, никто бы не понял. Самые нерадивые курсанты могут получить звания сержанта и корнета. Более способные достигают за три года обучения званий поручика, лейтенанта и капитана. Чести по окончании Академии получить звание капитана удостаивается всего лишь десяток самых лучших и одарённых курсантов из всего выпуска. Где-то около сотни становятся лейтенантами, немногим больше поручиками. Остальным остаётся довольствоваться званиями корнетов и сержантов.

Лучшим из лучших выпускников открыта прямая дорога в высший эшелон командного состава регулярной армии, если у кого из наследников аристократических семей появится желание служить государству. Остальные же попадают, как у нас говорят, в запас. То есть, в мирное время их достижения особого веса не имеют, зато во время военных конфликтов каждый получает то, на что учился. Кто-то будет командовать, кто-то пусть изволит подчиняться. К тому же, в Академии, начиная со второго курса, вводится практика в военных частях, что особенно идёт на пользу. Пара месяцев в условиях реальных военных лагерей и казарм среди опытных солдат и командиров хорошо влияет на поведение, да и на мышление тоже.

Ну, что сказать по поводу открытия… Как обычно. Всё пафосно, торжественно и… скучно! Хотя нынешний ректор Академии фигура весьма занимательная. Генерал Панкратов является героем империи и очень сильным одарённым, специализирующимся в стихии ветра. Его ранг немного не дотягивает до знаменитого ранга вершителя. Участвовал этот незаурядный человек во многих сражениях и военных конфликтах, прославился умением защищать не только собственное мнение, но и собственных подчинённых. Пару раз этот генерал с железным характером ради них шёл даже на обострение своих на редкость дружеских отношений с самим императором. Но надо сказать, что те подчинённые стоили его заботы и подобного риска. Гниль и карьеристов генерал рядом с собой не терпел, чем и заслужил как уважение, так и неприязнь многих. За все эти поступки и редчайшие достижения Георгий Васильевич Панкратов и был назначен на пост ректора Академии. Да и кому же, как не такому человеку воспитывать молодое и резвое поколение? Лучшей кандидатуры императору было не найти. Строг, умён, требователен, а главное, знает всё на собственном опыте.

После торжественной церемонии нас всех разделили на группы, собранные по результатам тестирования. Каждая из групп была также поделена на более мелкие отделения. Мне эта система напомнила разделение в военном училище, впрочем, неудивительно. Академия ведь и есть военный вуз. Так как в нашей группе было ровно тридцать человек, то вышло три отделения по десять курсантов. К счастью, мои гаврики, то бишь Жанка и Никитос, а также Ольга и Дава попадали со мной в один десяток. Алексей Браницкий объяснил нам, что так делается для облегчения тренировок, которые будут с нами проводить кураторы, которых лично ректор выберет для каждой группы из лучших курсантов второго и третьего годов обучения. Оно и понятно, надо же ребятам нарабатывать опыт командования, да и педагогам лучше, когда кто-то приструнивает молодое и поначалу борзое поколение. Пока нас делили Ольга отчего-то хитро на меня посматривала, а я тем временем ломал голову, отчего это нам так подфартило, что мы оказались не только в одной группе, но и в одном отделении. Что-то в совпадение верилось с трудом, а вот в мохнатую руку очень даже да. Явно это была проделка Ольги и я смутно догадывался, кого она могла попросить об одолжении.

Руководителем нашей группы был поставлен один из лучших преподавателей Академии Шустрин Олег Иванович, которого втихую курсанты называли Вещим Олегом за невероятную интуицию и редкое чутьё на опасность. Высокий темноволосый мужчина с серьёзным выражением лица и строгими синими глазами, окинул нашу шумящую толпу холодным взглядом, сразу же заставив самых болтливых быстренько закрыть рты и примолкнуть. Повелитель огня, боевой офицер и воспитанник Панкратова сразу же вызвал у меня симпатию. Как только в аудитории воцарилась тишина, высокая дверь открылась, впуская небольшую группу людей. Впереди шёл худой высокий молодой мужчина с русыми густыми волосами, гладко и строго зачёсанными назад, в сером костюме военного покроя с золотыми лычками. В его руках была тёмная кожаная папка с металлическими уголками.

− Оу, − тихонько присвистнул паренёк среднего роста, кажется, он представился ранее как Игорь Ланской. Он тоже входил в наш десяток. — Единственный и неповторимый секретарь генерала Панкратова к нам пожаловал. Честь-то какая!

− А сколько иронии, − протянул удивлённо у меня в голове голос Деда. — Отчего интересно младший наследник Ланских так отзывается о вполне нормальном молодом парне? Я ведь могу и обидеться.

− С чего это? Он кто-то важный? — Дед в ответ тихо хмыкнул на мой вопрос, потом изволил всё же ответить.