Послания из прошлого - Саша Кругосветов

Пауки выглядели веселыми. Где они жили и чем питались – неизвестно, но они производили впечатление счастливых животных. Однажды рано утром группа работников метро застала семью гигантских пауков, пестующих своих малышей. Взрослые пауки тут же собрали свои сети, спрятались в туннель и начали с восторгом рассматривать пришедших, а их маленькие детки покатывались от смеха, из их глаз текли слезы, а некоторые из малышей описались.

Наибольший интерес у пауков вызывали столпотворения в часы пик. Они следили за толпами, атакующими вагоны метро, – так, как следят за спортивными состязаниями. Кричали, улюлюкали, вращали трещотки и, засунув когти передних лап в морщинистые рты, издавали пронзительный свист. Интерес их к работе метрополитена в эти часы был огромен. Иногда они залезали на поезда, в окнах появлялись их мохнатые лапы, а потом и счастливые хохочущие рожи. Пауки облепляли буквально все потолки, светильники, люстры, стены и колонны и расходились только тогда, когда в поездах становилось свободно. Часть из них уходила своим ходом явно нехотя, часть – плюхалась на крыши поездов и разъезжалась по им одним только ведомым маршрутам.

Большой интерес вызывали у пауков также и пьяные. Животные устраивали хоровод вокруг захмелевшего гуляки, горланили и кружили его, одобрительно кричали при каждом его падении. Любимым их развлечением было снять штаны с мертвецки пьяного и положить его, полуголого, спать на собственную одежду.

В газетах того времени писали об удивительных случаях мутации. Западная публика была, по-видимому, заинтригована и скандализирована.

Из Лох-Несса, наконец, вышло давно разыскиваемое чудовище с многочисленным потомством. Экзотическое семейство расположилось загорать на самом фешенебельном пляже, помяв и раскидав его легкие постройки, открыло солнцу свои бледные животы и принялось истерически хохотать и плакать. Записи их голосов, сделанные отважными журналистами, разошлись миллионными тиражами и завоевали дискотеки того времени. В жарких странах появились полупудовые жуки, летающие с воем и скоростью ракетных снарядов и разбивающие по своей глупости окна и глиняные стены. Неугомонные мальчишки разыскивали ползающих жуков, переворачивали их палками и избивали, ломая хитиновые ножки и надкрылья. На новой пище процветали крупные пернатые, волки, шакалы и другая неприхотливая лесная братия.

Вновь откуда-то появились исчезнувшие было могучие красные волки. Сообщалось, что ожидается миграция на север африканских слонов и буйволов, среди которых появились большие семьи волосатых животных с сильно развитыми бивнями, а также волосатых быков, напоминающих бизонов внешностью, но далеко не нравом – резвых, буйных и агрессивных.

Из Японии и Китая приходили сказочные сообщения, воскрешающие древний фольклор об огненной мыши – диковинном звере величиной с теленка, живущем в огне и горячих озерах кратеров, с температурой тела, по предположению восточных ученых, около восьмидесяти градусов и необыкновенно красивой красно-синей длинной шерстью, которую можно чистить огненной струей. Зверь этот обладал якобы необыкновенной подвижностью и был практически неуязвим для самых грозных представителей фауны этих стран.

Отечественные газеты давали осторожные комментарии этим событиям, подчеркивая недостоверный и преувеличенный характер большинства зарубежных сообщений. Ученые призывали осторожно и вдумчиво изучать отдельные факты. Полемические страницы «Литературной газеты» будоражили публику названиями «Взрыв природы», «Бунт животных», «Цивилизации придется потесниться». Картина необычных изменений природы сравнивалась с нашествием варваров на Рим. Все чаще стали появляться картины с изображением львов, отдыхающих между античными колоннами.

Несмотря на призывы к спокойствию и уверения печати в том, что ничего существенно нового не происходит, в нашей северной столице любой горожанин мог наблюдать необычные изменения. Откуда-то на улицах стали появляться большие стаи беспризорных животных, в основном собак, в обществе которых почему-то часто встречались и группы кошек, занимавших, видимо, определенное место в этих семьях. В стаях было много очень крупных особей, особенно поражали величиной коты. Стаи вели себя необычно. Несмотря на естественную осторожность беспризорных животных, в их поведении было что-то принципиально новое. Они зорко и осмысленно осматривали окружающих, двигались стремительно и напоминали хорошо организованный военный отряд, неожиданно появляющийся и так же быстро исчезающий. Вскоре выяснился и способ их существования – разбойные нападения на магазины, продовольственные базы и склады, как бы заранее подготовленные, дерзкие и молниеносные. Они, кстати, стали главными врагами голубей, о которых я вам писал. Отдыхали они в пригородах и на обширных пустырях районов новостроек. Обыватель спокойно относился к этим нашествиям, ощущая, видимо, свою безопасность. Бродяги не нападали на горожан. Бывали случаи, когда они останавливали и окружали одиночных прохожих, – это случалось, как правило, поздно ночью при жирном свете фонарей – обнюхивали и осматривали, без особого, впрочем, интереса, и, поочередно побрызгав на объект своего изучения, уходили. Если в стае были кошки, то последние проявляли меньше заинтересованности в обследовании подвернувшейся под руки – под лапы? – человеческой особи и предпочитали держаться в стороне. Поведение животных было настолько спокойным, что не вызывало страха и раздражения и лишь в некоторых случаях становилось причиной недолгого удивления с примесью легкого конфуза случайных свидетелей.

На палисадниках в отдельных частях города выросла удивительная трава с жесткими, как иглы дикобраза, стеблями. Трава росла буйно и беспокойно, вытесняя другие чахлые виды растительности, выдавливая вверх деревья, вспучивая и разрыхляя асфальт, протыкая покрышки автомобильных шин и парализуя транспорт во многих районах. На Лесном проспекте неожиданно сломалось пополам здание очень солидной конторы, образовав гигантские трещины, подрывающие деятельность важнейших служб, занятых противодействием и борьбой с утечкой информации. Перелом произошел вследствие поднятия центральной части фасада здания из-за вспучивания почвы под фундаментом. При вскрытии фундамента под ним было обнаружено семейство необычных, до метра в диаметре, очень прочных грибов. Грибницу уничтожить не удалось, и здание, готовое превратиться в руины, пришлось бросить. Какой-то человек под покровом ночи тайно откопал один гриб, в рюкзаке принес домой, отрезал кусок, пожарил его и, употребив с водочкой, нашел его вкус недурственным. По прошествии некоторого времени после потребления грибного продукта с этим человеком случились большие изменения. Он стал задумчив, медлителен, почти не реагировал на окружающих и впал в какую-то неподвижную окаменелость. Что бы ни спрашивали, от него не могли добиться никакого ответа, а если просили подписать какую-нибудь бумагу и всовывали ему в пальцы ручку, он столь медленно вел свою подпись, что дождаться окончания написания больше одной-двух букв никто не мог. На лице его застыло выражение постоянного одеревеневшего удивления. Когда подписанную бумагу и ручку убирали, он долго смотрел на свою руку, пытаясь сообразить, что же случилось и куда все это подевалось. Видимо, время для него с каждым днем шло все медленней и медленней, пока и вовсе не остановилось, окружающих он теперь совсем не замечал, и, наверное, ему суждено было увидеть далекие грядущие века, явив собой пример чрезвычайно поучительный и, возможно, даже полезный, если б им заинтересовались и взяли его под охрану отцы города и медицинские ведомства. Но это был столь мелкий эпизод на фоне всего происходящего, что им вообще никто не заинтересовался.

А изменения и новости поступали со всех сторон.

Какой-то гигантский вьюн обвил телевышку, и передачи прекратились. Бригада верхолазов, вознамерившихся очистить вышку от зловредного растения, была опутана щупальцами и съедена его хищными цветами. Вьюн развивался и превратил башню в гигантский зеленый кокон, башня рухнула, телестудия была ликвидирована, а штат упразднен.

По неизвестным причинам была прервана радиосвязь, а газеты с привычно убогими сообщениями стали приходить с большими перебоями. По дорогам вместе с машинами перемещались большие стада и стаи животных: антилопы, гепарды, собаки. Они двигались быстро, сосредоточенно и по-деловому. При заторах и на перекрестках обходили автомашины или, пользуясь своей маневренностью, перебирались через кузовы, кабины и капоты. Звери не трогали людей, но и не позволяли фамильярничать с собой. Их образ жизни и цели миграций оставались загадкой.

Нельзя сказать, что жизнь стала разрушаться. В эти годы были особенно хорошие урожаи овощей, фруктов, повысилось качество молочных, хлебных и других продуктов. В изобилии родился лен и хлопок. Уменьшилось только количество мяса. Животные покидали пастбища, уходили в глухие места, и собаки, возможно, помогали им в этом. Козлы-забойщики саботировали свою подлую деятельность на мясокомбинатах, и забой животных стал довольно проблемным.