Реактивный шторм - Александр Тамоников

– Считай, уже в капитанах. А Мирон точно к тебе подваливал?

– Можешь у него сам спросить. Номерочек дать могу, вбила сдуру, не зная, чего он хочет, да стереть забыла.

– Вот козел!

– Почему же? Ты сбежал. Я была свободна, он тоже. Почему не подвалить кобелю к шалаве?

– Не называй себя так.

– Это не я назвала, а ты и твои дружки.

– Я уже извинился, а ты меня простила. Или я что-то не понял?

– Проехали. Женился?

– Нет.

Галина удивилась или изобразила это.

– Что так? – спросила она.

– Да какая разница? Холост, и все. А ты?

– А я вышла замуж через два года после твоего бегства.

– За выпускника училища?

– Нет. За однокурсника.

– Так ты училась, что ли?

– Нет, за курсантами охотилась. Я мед окончила. И муж будущий, а сейчас уже бывший тоже.

– Погоди, значит, ты вышла замуж и развелась?

– Железная логика, товарищ старший лейтенант.

– А чего разбежались?

– Какая разница? – ответила она, так же как Смирнов.

– Ты права, никакой. А сюда чего прилетела? Пахан твой при власти, маман тоже влиятельная женщина. Крутые такие. Сама вся упакованная и вдруг сюда? Адреналина не хватает?

– Слова-то какие знаешь. Отец на пенсии, мама умерла от рака, за полгода ушла. Коттедж пришлось продать, но не в этом дело. Я жила после академии отдельно. Сюда же согласилась поехать потому, что специальность у меня редкая.

– И что за специальность?

– Долго объяснять. Я вирусами занимаюсь. Здесь же вакцинацию надо проводить в некоторых районах. Иначе эпидемия может разгореться. Вот и послали меня сюда. Да я и сама хотела. В лаборатории какая практика? Она вся на натуре.

– Ничего не слышал о том, чтобы в Сирии была угроза эпидемий.

– А что ты мог слышать, кроме команд своего начальства? Не надо это вам. Вы воевать должны, а лечить – дело медиков. Получается, что вы гробите людей или калечитесь сами, а мы всех поднимаем на ноги. И своих, и чужих.

– Никого мы не гробим.

– А чего ты смущаешься, Боря? Или стыдно стало?

– Если и стало, то что?

Галина улыбнулась.

– Значит, не все еще потеряно.

– Я не против.

Она взметнула брови и осведомилась:

– Не против чего?

– Начать все сначала.

Галина рассмеялась.

– Да я не об этом, Боря. Хочу сказать, что если у человека есть стыд, совесть, то он не потерян для общества. А между нами ничего быть не может. Все осталось там, у КПП училища.

– Авдеева! – донеслось со стороны штаба.

Галина поднялась.

– Это тебя? – спросил Смирнов.

– Да. Теперь ты и фамилию мою узнал. Пойду я. Не ожидала тебя увидеть, но, знаешь, даже рада. Хотя это совершенно ни о чем не говорит в плане будущих отношений. Их не будет. Прощай!

– До свидания.

Галина быстро направилась к коллегам.

Смирнов выбил очередную сигарету, нервно прикурил.

Неожиданно объявился Соболь и спросил:

– Ну и что?

Смирнов вздрогнул.

– Откуда ты взялся, чудила?

– А я недалеко был. Не волнуйся, ничего не слышал. Но, судя по твоей физиономии, встреча особой радости ни тебе, ни даме не доставила.

– Не то слово, Диман. Каким же лохом я оказался.

Соболь от удивления открыл рот.

– От кого я это слышу?

– Не паясничай, я в натуре говорю.

– Неужели? Просто за время этой затянувшейся командировки ты совсем одичал без баб, как, впрочем, и все парни из группы. А тут нарисовалась бывшая, с которой ты такой кайф ловил. Бабы, они же хитрые. Поняла твоя прежняя пассия, в каком ты состоянии, и давай давить на жалость. Мол, я порядочная, а ты меня бросил, потому как слухи кто-то распустил. Мол, шлюха я. А ты уши развесил, как ишак каракалинский.

Смирнов повернулся к Соболю.

– Заткнись, Диман, не нарывайся.

– Не знаю, чего эта дамочка напела тебе, но отомстила она, как я понимаю, по полной программе. Поплыл старший лейтенант Смирнов. Ты, Боря, о своих похождениях больше никому не рассказывай.

– Эх, Дима, не понял ты ничего. Ну и ладно. Что с водкой?

– С этим порядок полный. Водочка есть, два литра, пара банок опят, одна с малосольными огурцами. Да еще и шмат сала.

– К Макарову отнес?

– Да.

– Он на хвост не упал?

– А то ты не знаешь, что Рома не пьет. Если только по праздникам да по особо торжественным случаям, которые редко бывают.

– Пойдем!

– Куда?

– К Макарову! Мне выпить надо.

– Так ты сам сказал, что после обхода Жилина.

– А мне сейчас надо. Немного, граммов сто пятьдесят. До вечера все выветрится.

– Если остановимся. У нас с тормозами плохо. Можем и вразнос пойти.

– Ну и хрен с ним. Пусть вразнос.

– Это все из-за твоей дамы?

– Не лезь в душу.

– Мне больше интересен твой карман. За водку и закусь из России я свои отдал.

– Не обеднеешь.

– У меня нет офицерских командировочных.

– Да верну я тебе бабки, не ной! Идем.

– Погоди, Боря. Вон Жилин на аллее нарисовался.

– Ну и что?

– А то, что прямо к нам прет. С ним Туренко. Похоже, Боря, группе объявлен общий сбор.

– Этого еще не хватало! Прямо в самый раз. Неделями нехрен делать, а как соберешься выпить, сразу общий сбор. Что за подлянка?

– Так закон же.

– Какой?

– Подлости. Это, наверное, единственный закон, который у нас в России работает безупречно. Никто не в состоянии нарушить или проигнорировать его.

К друзьям подошли Жилин и капитан Туренко.

– Вы по-прежнему паритесь на жаре? Затарились или не успели еще? – спросил командир.

– А вы угадайте с трех раз, товарищ майор, – с какой-то злобой, не присущей ему, проговорил Смирнов.

– В чем дело, старлей? – повысил голос Жилин.

– Ни в чем. Каков вопрос, таков и ответ.

– Это ты у меня сейчас будешь угадывать, да не с трех раз, а с одного.

– Мне-то что угадывать?

– Чем будешь заниматься завтра.

– Кросс бегать с утра.

– Не угадал. Давайте с Соболем в штаб. В кабинет к Северцову. Мы с Туренко подойдем. Еще придет Курко. Вопросы, Смирнов?

– Никак нет, товарищ майор!

– Вперед!

Смирнов и Соболь прошли в штаб, в кабинет полковника Северцова. Там уже находился старший лейтенант Курко. Физиономия у него была весьма недовольной.

– Что-то случилось, Геннадий Степанович? – поинтересовался Соболь у товарища.

Курко махнул рукой.

– Только забылся, сразу же сон. Поле русское в ромашках, речушка, недалеко деревня, почему-то старая, крыши соломенные, никакого профлиста, бетона, плетни кругом, сады. Коровы, лошади, куры, гуси и прочая живность. На реке мосток, где раньше бабы белье полоскали. На нем красавица молоденькая и совершенно голая. Прикидываешь, Соболь? Я в какой-то зачуханной рубахе, шароварах и хромовых сапогах. Вижу такую прелесть и, само собой, иду к ней. Она волосы откидывает, а они до пояса…

– Погоди-ка! Задницу-то хоть видно было? – спросил Соболь, облизнувшись.

– Видно. С ума сойти! Так она волосы отбрасывает, оборачивается, улыбается и говорит этак ласково: «Что ж ты, хлопец, застыл? Чего ждешь? Жара ведь. Раздевайся, искупаемся вместе, а потом на сеновал пойдем. Там хорошо, сено свежее, прохладно». Тут я, понятно, все с себя сбросил и к ней. На секунду отвернулся, споткнулся и распластался возле мостка. Она ко мне, наклонилась… Тут я вдруг вижу физиономию майора Жилина. «Подъем, – говорит, – и мухой в штаб».

– Вот это облом! – воскликнул Соболь.

– Через полгода мы без баб здесь все с ума посходим. Или на местных красоток начнем набрасываться, – проговорил Смирнов.

– Чего? Через полгода? – Соболь скривился. – Через месяц у всех крыши сорвутся вместе с гвоздями. Кого ни спроси, все сон про одно и то же видят. Про баб. Ну и, естественно, про…

В кабинет вошел Жилин и осведомился:

– А еще про что сон видите?

Видимо, командир группы слышал конец разговора.

– Про траханье, – прямо ответил Соболь. – А что? Мы ведь живые мужики, а не боевые роботы. Это тем программу вставили, снабдили оружием, вывезли в поле, показали на Ракку и приказали мочить игиловцев. Они попрутся. Роботы ничего, кроме своей программы, не знают. А мы люди, товарищ майор. Уже пора бы вопрос по Алеппо решить. А то там две наши группы быстрее нас свихнутся. Мы-то хоть чем-то занимаемся, а они с войсками сидят в окопах. Раз нет должной работы, то чего нас тут держать? Можно было бы и в Москву бросить на недельку-другую, развеяться. Благо борта чуть ли не каждый день туда-сюда летают.

Жилин присел на край стола и спросил:

– Ты все сказал, Соболь?

– Все!

– Ответ такой. Мы будем делать то, что нам прикажут. Если у особо озабоченных снесет крышу, ничего страшного, в дурдоме подлечат.

Смирнов вздохнул.

– Достойный ответ.

В кабинете появился полковник Северцов и спросил:

– О чем дискуссия?

– О том, товарищ полковник, как лучше выполнить задачи, поставленные командованием, – ответил Смирнов.

– Серьезно или шуткуешь?

– Разве этим шуткуют?

– Ну-ну! Я долго вас не задержу. Вы в курсе, что на базу прибыла специальная медицинская бригада для проведения работ по профилактике эпидемий?