Танцы на стеклах - Екатерина Аверина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Муж прижимает меня к своей груди. Обнимаю его, хлюпаю носом, глотая слезы.
– Я был так ужасен? – старается перевести все в шутку.
– Нет, – глажу его ладошкой по животу.
– Все пройдет, Ась. Память обязательно вернется, – успокаивает меня. – Ты дрожишь.
– Голова немного кружится. Слабость никак не отпустит.
– Прости. Не подумал об этом, – проходится пальцами вдоль позвоночника до самого копчика и обратно. – Пойдем пообедаем?
– Да, – киваю, – наверное надо.
Первая поднимаюсь с кровати. Под его пристальным взглядом накидываю на обнаженное тело длинный шелковый халат, привожу в порядок волосы. Даня встает, обнимает меня со спины, кладет подбородок на макушку. Мы красиво смотримся в зеркале. Его сильная рука на моей талии, немного пьяные от удовольствия взгляды, припухшие от поцелуев губы.
Сколько мы уже вместе?
Девять лет. Это я помню.
Познакомились, я школу заканчивала. Сначала просто дружили. Он мне таким взрослым казался, на целых пять лет старше. Да и не влюбиться в него было невозможно. По-мужски красивый, обходительный, интересный. А потом я замуж за него вышла, и бывшие одноклассницы мне завидовали. Скорая беременность…
– Дань? – распахиваю глаза. Он дает мне возможность развернуться. – Даня, я ведь была беременна. Мы поженились, и ты шустро заделал мне малыша.
– А потом был выкидыш, – напоминает он с тоской в голосе.
– Да… – сглатываю. Это я тоже помню. – Нам сказали, что у меня почти нет шансов выносить от тебя ребенка.
– Поэтому мы тщательно предохраняемся, чтобы снова не проходить через такой кошмар. Я знаю, куда ты клонишь, родная. Я тебя очень прошу, поверь мне. У нас нет детей. Мы хотим. Я хочу. Ты тоже. Это крепко засело в твоей голове, и мы говорили с тобой про ЭКО перед аварией. Пока все, Ась. Мы даже на консультацию еще не сходили, ты в больницу попала. Но мы сходим, я тебе обещаю. И будет тебе малыш, – его мягкие губы прикасаются к моему лицу. – Как ты говорила, зовут ту девочку, что тебе привиделась? Тася?
– Д-да, – нервно киваю, даже не пытаясь отвечать на его прикосновения.
– Значит, если у нас получится дочка, мы так ее и назовем. Хорошо?
– Спасибо, – прижимаюсь к нему. – Не представляю, как бы я переживала все это без тебя. Дань, это так реально и так страшно.
– Все пройдет. Пойдем все же поедим. Тебе еще витамины пить.
На кухне хаос и бардак. Готовить Вика кое-как научилась, а вот убирать за собой в процессе пока нет. Взрослая она. Как же! Ветер еще в голове и макароны подгорели.
– Переоденься, я тебя просила, – шиплю ей на ушко, отбирая тряпку. – Я сама уберу. И вот так она тут при тебе разгуливала? – строго смотрю на мужа.
– А я смотрю, что ли, Ась? Утром ушел – вечером пришел, пожрал и спать. Все.
– Пипец какой-то, – вытираю со стола.
Данила тут же с улыбкой перехватывает меня за запястье.
– Ты ревнуешь, что ли, родная? – смеется он. – Сядь, я сам закончу.
И тряпка перекочевала в очередные руки. Так общими усилиями кухня приобрела нормальный вид. Здесь ничего сложного, я даже немного ориентируюсь. Быстро нашла тарелки, ложки. Все интуитивно понятно. Это же кухня. Что здесь может быть непонятного? У всех плюс/минус одинаково. А вот графин с водой этот я не помню.
– Это я купил. Старый разбил случайно, – поясняет Даня, увидев, как я зависла, разглядывая новую посуду.
Вика возвращается к нам в черных лосинах и тунике с открытым плечом. Уже лучше, а то совсем офигела.
Сестренка гордо накладывает нам свою стряпню. Сильно недосоленный суп, ну а макароны мне есть уже совсем не хочется. Накладываю себе овощной салат, заправленный маслом, макаю мякоть белого хлеба в сок. М-м-м… вот это вкусно.
Даня следит, чтобы я выпила витамины, помогает Вике убрать со стола.
– Я пройдусь по квартире? – спрашиваю у мужа. Мне неловко и ощущение, что я здесь всего лишь гостья, никуда не делось.
Его задевает, судя по потемневшему взгляду.
Ухожу и снова веду ладошкой по обоям, пытаясь вспомнить, как мы их выбирали, ведь не только на внешний вид, еще и на ощупь. Но ничего не всплывает в памяти. Я помню другие, из своего видения, как говорит мой муж и врачи. Эти нет.
Иду в комнату Вики. Здесь тоже подростковый бардак. На расправленной кровати валяется скомканное одеяло, одежда. На письменном столе рядом со стареньким ноутбуком стоит один кроссовок. Хорошо хоть чистый.
Здесь все запахи мне знакомы. Ее резковатые духи, мандарины, лак для ногтей.
Открываю окно на проветривание. Душно очень. Распахиваю дверцы шкафов в попытке найти детские вещи. Откуда им здесь взяться? Глупость какая. Надо в гостиной смотреть.
Иду туда.
Диван, телевизор. Тоже классика, но она не моя, опять чужая. Здесь знакомых запахов меньше. Шарю по шкафчикам, полкам, заглядываю за диван и под кресла. Ничего. Ни единого намека на то, что здесь мог жить ребенок. Как такое возможно?
Голова начинает раскалываться. Сажусь на пол, сдавливаю пальцами виски. В коридоре хлопает дверь, слышны быстрые шаги, снова хлопает дверь, и тихо рычит мой муж. У меня нет сил отреагировать. Даня приходит сам. Напряженный, злой. Взгляд изменился, стал еще темнее.
– Ты чего здесь сидишь?
Показываю ему старый альбом с фотографиями, который лежит рядом со мной на полу.
– Там тоже ничего нет, – растерянно смотрю на него.
– Ну конечно нет, Агния! – срывается он. – Черт, как же сложно… Что ты пытаешься здесь найти? Доказательства, что ты права? Не права!
– Дань…
– Иди ко мне, – поднимает меня с пола. Мы снова обнимаемся. Слушаю его тяжелое дыхание. – Я люблю тебя, – выдыхает он. – Люблю, слышишь меня? Давай вместе фотографии посмотрим?
– Давай.
Муж достает еще один альбом. Мы садимся на диван. В кресле устраивается Вика, включает телевизор. Вид у сестренки обиженный, глаза красные, будто успела поплакать, пока я не видела. Данил обнимает меня одной рукой, второй листает альбом. Я помню абсолютно все фотографии из него. Даже помню, когда мы ходили их распечатывать вместе. На них моя настоящая жизнь. Мне становится немного спокойнее.
Даня перелистывает еще одну страницу, убирает мои волосы в бок и, пока я смотрю, очень нежно и горячо целует в шею, ушко. Толкаю его локтем в ребра, чтобы остановился. Не надо так делать при Вике. Мне неловко. Но он упрямый. Улыбаюсь, когда дует на влажную от его прикосновений кожу. Мурашки бегут по позвоночнику. Щекотно, приятно…
Еще
