А что же потом? О жизни на том свете - Александр Всполохов

«А бывает, что дети воспитываются другими родителями. У них-то, какая связь может быть?» – спросил Илья.

Мать продолжала: «Связь всё равно есть, если приёмные родители делают это с любовью, отдают частичку себя для воспитания ребёнка. Мать развивает духовные качества: доброту, отзывчивость, опрятность, аккуратность. Отец прививает качества, необходимые для проживания в среде обитания: трудолюбие, самоотверженность, патриотизм. Эти качества также формируют определённое духовное развитие. Поэтому духовная связь с приёмными родителями существует».

Илье на ум пришла веселая мысль: «Ну, а вот в Европе сейчас практикуют усыновления в однополые семьи. Как тогда различать, кому прививать определённые качества?»

Отец его скорчил неприятную гримасу: «Эх, сынок, не нам их судить. Но моё мнение, что это они сами себя судят. Любому человеку понятно, что они добровольно отказываются от самих себя. Дети, ведь это наше продолжение. Так устроен мир. Не хотят они жить по установленным законам, значит, их существование прекращается на них же самих, причем по их же воле. Ты же знаешь, что любая вера отвергает самоубийство и признаёт это тягчайшим грехом. Самоубийцы здесь находятся даже на более низшем уровне, чем убийцы. А вот, кто добровольно отказывается иметь своих детей, мы здесь не видели совсем, да нам это и не интересно. Наверное, они находятся ещё ниже. Понимаешь, здесь всё размерено по полочкам, согласно существующему порядку вещей. А то, что придумывается на Земле заумными головами, так там всё и остаётся для их личного пользования».

«Но ведь ещё в давние времена существовали однополые связи. Об этом упоминается даже в древних источниках. А теперь и церкви на Западе оформляют такие браки, да и детей отдают им на усыновление», – попробовал возразить Илья.

Отец опять скривился, но ответил: «У церкви, во все времена, было одно предназначение, – это наставлять людей на путь истинный, учить добру и милосердию, очищать свои души и готовить к царству небесному. Раньше люди учились у церкви, а на Западе теперь, выходит наоборот, служители культов подстраиваются под неразумных людей. Выходит, кто даёт деньги, тот и заказывает музыку. А результат получается, ожидаемый, там население, а также и сама церковь, взяли курс на вымирание. Такое, якобы цивилизованное общество, Всевышнему не нужно, а у тех народов, где церковные традиции сохраняются, за возрастание популяции народа беспокоиться не надо».

«Ну, вот у нас, церковь чтит свои традиции, да только не каждый их соблюдает», – ехидно заметил Илья.

Теперь мать попыталась ему возразить: «А сколько в нашей стране преследовалась религия? Людям внушались надуманные лозунги и теории. У нас не одно поколение выросло в атеизме. Но даже, не смотря на это, вера продолжает существовать и даже стала развиваться. У нас сейчас другой враг, пришедший к нам с Запада. Теперь, современным людям внушается, что главным мерилом успеха считается его благосостояние. Поэтому, многие люди отошли от веры, питающей наши души, и это является причиной всех современных потрясений».

Илья внутри даже немного перекривился: «Ну, как эти хождения в церковь, поклонения, ну и разные там хороводы и песнопения могут облагораживать наши души?»

Отец продолжил пояснять: «Ты же с нами был согласен, что каким бы не был человек атеистом, где-то в глубине души у него есть понимание, что есть что-то такое, что выше всяких рассуждений. И если человек больше начинает задумываться над этим, то всё равно приходит к выводу, что природа человека имеет божественное происхождение. Это и есть вера, которая может называться по-разному. И постепенно, вникая в её суть, для человека уже не нужны никакие доказательства. А вот посещая церковь и участвуя в ритуалах, он осознанно приближается ко Всевышнему, очищает свою душу и заслуживает большего расположения не только здесь, но и получает истинную благодать, даже, пока живёт ещё на Земле».

Илья усмехнулся: «Ну, по земным-то меркам, я жил, всё-таки, лучше вас, хотя в Бога ни в какого не верил».

Мать ему возразила: «Очень жаль, что мы не привили тебе ощущение другого счастья. То, что ты считаешь, „лучше жил“, это, весьма однобокое понятие. Ты разве не знаешь, что к концу твоего, якобы возвышения, у тебя не осталось никаких верных друзей, разве не помнишь скандалов со своей женой, которые, в последнее время, стали для вас нормой общения, разве не помнишь постоянного страха о возможности расстаться со своим бизнесом. И это всё, ты называешь лучшей жизнью. Жаль, что мы не стали тебе примером размеренной семейной жизни. Да и ушел ты из жизни раньше, чем мог бы ещё прожить, а напоследок, ещё и с озлоблённым чувством на ту справедливость, которую ты заслуживаешь».

Конец ознакомительного фрагмента.