Свидание вслепую - Татьяна Алюшина

– Молодцы! – похвалила неудавшееся хоровое чтение Антонина Михайловна. – Зиночка, садись за вторую парту, с Риточкой Ковалевой.

По классу ветерком пронеслось шепотливое «Ой!» и последовавшее за этим множественное хихиканье в кулачки.

– Тихо, дети! – негрозно призвала к порядку учительница.

Собственно, выбора свободных мест имелось немного – пустая парта на «галерке» в левом ряду, одно пустое место в правом, тоже «галерочном» – рядом с толстым мальчиком, и то, куда указала Зиночке учительница – вторая парта в центральном ряду, возле маленькой худенькой девочки.

Учительница почему-то сочувственно вздохнула и мягко подтолкнула Зиночку вперед ладонью в худосочную спинку к предназначенному месту. А дети смотрели на новенькую с откровенной жалостью, пока она усаживалась, доставала из портфельчика тетрадки, учебники, ручки, карандашики.

– Здравствуй! – поздоровалась ее соседка по парте. – Меня зовут Рита. Рита Ковалева.

– Здравствуй! – ответила хорошо воспитанная правильная девочка Зина. – А меня – Зина Ковальчук.

– Давай дружить! – с ходу предложила Рита Ковалева.

И улыбнулась!

И эта ее удивительная чудесная улыбка озарила весь класс, как солнышко, все помещение – парты, стулья, классную доску, детей, учительницу!

Девочка Рита была миниатюрной, как эльф, с очень белой, светящейся кожей, с веснушками на носу, с огромными, карими, искрящимися, совершенно невероятными глазами, с кучерявыми черными волосами, заплетенными в толстую косу, заканчивающуюся пышным бантом, и чарующей улыбкой. Зиночка тоже была совсем маленькой и миниатюрной – как эльф номер два, но светленький. Она улыбнулась в ответ и сразу согласилась:

– Давай! Давай дружить!

– Охо-хо! – услышала она тяжкий вздох Антонины Михайловны и, оторвавшись от созерцания новой подруги, повернулась к учительнице.

Оказалось, что весь класс и Антонина Михайловна, все вместе, затаив дыхание наблюдали за процессом знакомства девчонок. И смотрели как-то очень сочувственно – в основном на Зиночку. А у некоторых детей во взглядах стоял настоящий страх!

– Ну, ладно! – хлопнув ладонью по столу, оборвала обмен взглядами учительница. – Приступим к уроку!

Все эти жалостливые вздохи Антонины Михайловны, смешки, ойканья и хихикания одноклассников стали трагически понятны и ясны Зиночке в тот же день.

Маргарита Ковалева являла собой центр притяжения всех, каких только возможно и невозможно, невезений, неприятностей и разрушений. Причем достававшихся ни в коем случае не ей самой, а всем, кого угораздило оказаться рядом, всем, кто не успел унести вовремя ноги куда подальше. Самый наилучший и предпочтительный вариант – за горизонт: в другую школу, район, город, жизнь, в другое измерение!

Неприятности и напасти разного рода, которые аккумулировала вокруг себя девочка Рита, имели большую разрушительную силу и даже, как показала потом жизнь, носили порой глобальный характер, вплоть до вмешательства всяческих служб спасения. Но в полной мере поняла и прочувствовала это Зиночка потом, по нарастающей, по мере взросления стихийного ужаса под названием «Маргарита Аркадьевна Ковалева».

Пока шли уроки и короткие переменки между ними, ничто, как говорится, не предвещало. Разве что настораживало странное поведение новоявленных одноклассников, обходивших Зину стороной, не торопившихся общаться и знакомиться с ней, как призывала Антонина Михайловна. Риточка на переменки не выходила, оставалась сидеть за партой. Озарив Зиночку своей солнечной улыбкой, она сказала:

– Ты иди, познакомься там со всеми. Побегай, а я лучше посижу.

Зиночка, конечно, удивилась, но спорить и уговаривать не стала.

Оказалось – так оно было и лучше. Ой, как было лучше, когда Рита вот так сидела себе мирно за партой и не двигалась!

Все прояснилось окончательно и бесповоротно на большой переменке, когда Антонина Михайловна повела весь класс в столовую на полдник. Первой странностью, удивившей Зиночку, стало их с Риточкой полное одиночество за длинным столом. Все дети и учителя, находившиеся в столовой, предпочли рассесться за другими столами, плотными рядками, изрядно потеснив друг друга.

«Они почему-то не хотят с Риточкой дружить?» – подумала добрая девочка Зиночка.

Ну и пусть! Они не хотят, а она будет. Она с ней уже дружит, она слово дала. Вот!

На этом рассуждения правильного, честного и доброго ребенка были прерваны вступившей в действие основной жизненной миссией Риточки Ковалевой – нести неприятности всем, вовремя не увернувшимся!

– А ты где живешь? На какой улице? – спросила Риточка и потянулась за своим пирожком.

Заметьте – лежавшим на тарелочке, стоящей прямо напротив нее.

Но!

Задавая вопрос, Риточка сделала уточняющий жест ручкой и задела стакан с компотом, который не замедлил упасть, выплеснув в лицо Зиночке розовую жидкость, подразумевавшую некоторое содержание клюквы.

– Ой! Извини! – расстроилась необычайно Рита. Она предприняла попытку исправить содеянное и достала салфетку из подставки, которая стояла на столе в комплекте с солонкой и перечницей. Надо сказать, салфетки в советское время в местах общественного питания, включая и школьные столовые, нарезались малюсенькими треугольничками и имели наитончайшую структуру, что не позволяло им никоим образом исполнять свою основную гигиеническую задачу.

Первая эфирно-салфеточная субстанция скаталась на Зиночкином мокром личике руликом и куда-то исчезла. Риточка повыдергивала еще несколько салфеточных огрызков, не прекращая попыток помочь.

– Да ничего, – успокаивала новую подругу Зиночка. – Я сама.

И, по детской наивности, помня правила хорошего поведения и взрослых, и детей, мимолетно удивилась, почему ни учительница Антонина Михайловна, ни уборщица столовой – никто – не проявили особого внимания к случившейся с ученицей неприятности и не поспешили на помощь.

Ну, да и ладно!

Она обнаружила, что скрутившиеся в рулики салфеточные треугольники закатились за ворот формы и теперь неприятно липли к телу под одеждой.

Доставать их на глазах у всех, внимательно наблюдавших суету за их столом, было неудобно, и Зиночка решила, что она сходит в туалет и там все достанет потом.

Знало бы бедное дитя, что будет потом!

Которое не заставило себя ждать….

– Ну, вроде все! – осмотрев дело рук своих, порадовалась Ритуля.

Она подкрепила свои слова взмахом ладошек, на излете которого зацепила теперь уже Зиночкин стакан с компотом, поспешивший упасть, пролив содержимое прямехонько за отворот форменного фартука Зинаиды. Клюквенная красота мгновенно просочилась через одежду, как через промокашку, аж до самых трусишек, под наступившее полное молчание в помещении столовой.