Наследник - Михаил Ахманов

Так ли, иначе, но с главным хозяином и с Мэлори договорились; теперь оставалось убедить важных чиновников в Москве и подписать контракт с «Росвооружением». На это Каргин и целый штат его помощников потратили семь месяцев, за исключением недели свадебных торжеств и посещения Парижа и Венеции. Неделя – скромный дар для новобрачной, но миссис Алекс Керк не возражала и сцен не устраивала, ибо была стопроцентной американкой. Всякая американская жена твердо знает, что у супруга на первом месте бизнес, а любовь и развлечения в лучшем случае на втором или на третьем. Точно как в песне поется: первым делом – самолеты, ну а девушки, а девушки – потом.

Теперь контракт был в полном смысле «на мази» (то есть всех, кого надо, в Москве подмазали), и Каргин урвал несколько дней, чтобы слетать к родителям и познакомить с ними Кэти. Важное дело, серьезное, но не единственное; хотелось ему поговорить с отцом и выяснить, как тот относится к его проекту. Отец, боевой генерал, владел немалым опытом и отличался здравомыслием, но, главное, был человеком чести. Редкий дар для властьимущих, кем бы они ни являлись, политиками, генералами или воротилами промышленности и финансов.

Слушая Каргина, отец задумчиво хмурил брови, потом вскочил и принялся, прихрамывая, кружить по маленькой кухне. Хромал заметно – в восемьдесят четвертом, когда он командовал в Афгане бригадой ВДВ, ему оторвало три пальца на ноге во время штурма Панджшерского ущелья.

Наконец, остановившись, он кивнул головой и вынес приговор:

– Добро! Неплохая мысль! Только команда тебе нужна надежная, из наших людей. Флаг, Алеша, пусть будет с полосками и звездами, а люди – наши. Крепкая команда!

– Команда есть, – сказал Каргин, и больше в этот вечер они о делах не говорили.

Мать, как тихая тень, проскользнула в кухню. Вид у нее был озабоченный – то ли о фотографиях размышляла, то ли высчитывала, не пора ли в скором времени появиться внуку.

– Нашла я несколько снимков, Алешенька… нашла, в пакет сложила, отправишь деду… Вы у нас с Катенькой надолго?

– Дня на три.

Мать всплеснула руками.

– Дня на три! Ты слышишь, генерал? Год не виделись, в Америке побывал, чуть не погиб, женился – и на три дня приехал! Ты что молчишь, отец? Ты почему его не вразумляешь? Ты…

– Дела у Алексея. Важные!

– Какие еще дела?

– Топ сикрет, – отрезал отец. – А мы, милая, должны безропотно нести свой крест. Думаешь, легко быть родителями миллиардера? – Он помолчал, ухмыльнулся и метнул последнюю стрелу: – Кстати, миллиардер он по твоей линии, не по моей.

Каргин покивал головой.

– Что поделаешь, мама, ехать мне надо в Москву, контракт подписывать. Потом – за рубеж, на переговоры… наверное, к чехам, в Прагу. Кэти Прагу не видела, хочу показать.

– Вот когда соберешься в Прагу, тогда и Катеньку заберешь, – решительно заявила мать. – А пока пусть у нас останется, здесь, хоть на недельку-другую. Научу ее пироги печь, беляши и рулет с картошкой… Еще разговаривать будем, быстрее по-нашему научится.

– Все главные слова она уже знает, – сказал Каргин, вставая. – Не пора ли на покой, родители?

Кивнув, мать исчезла в спальне. Отец, вслед за Каргиным, вышел в коридор – стоял, опираясь на здоровую ногу, у открытой двери ванной и глядел, как сын, сбросив рубаху, плещет воду на лицо и плечи. Вроде как любовался: ладный вышел парень, крепкий и собой не дурен! Потом вдруг промолвил:

– А ты ведь, Алешка, к ирландскому деду любовью не горишь. Или я не прав?

– Прав, батя, – ответил Каргин, вытираясь пушистым махровым полотенцем. – Не горю. Даже не тлею.

Интермедия. Ксения

Город был очень красив. Лежал он в предгорьях Копетдага, почти у самой границы, а за ней, уже в Персии, находился город-близнец с поэтичным названием Ширван. Название что-то напоминало Ксении – может, эпос «Шах-намэ» или персидские сказки о джиннах, пери и непобедимых богатырях-пахлаванах, которыми она зачитывалась в детстве. Книгу – толстую, с цветными иллюстрациями – купила мама, вырвала пять рублей из скудной своей зарплаты в детском садике, и в этой книжке, наверное, упоминался Ширван. Одну из картинок, во всяком случае, Ксения не забыла: дворец с зубчатыми стенами в окружении пальм, а чуть подальше – мечеть с минаретами в узорчатых изразцах, верблюжий караван и черноусые всадники.

Здесь тоже были дворцы, мечети и верблюды. Еще – степь и горы, виноградники и сады, яблоневые, грушевые, сливовые. Еще – шоссе, тянувшееся к морю, и все приметы цивилизации: отели, кабаки, автозаправки, богатые шопы и бутики, банки, аэропорт, три вокзала, а сверх того – восточные базары, каких не только в Смоленске, но и в Москве не увидишь. Красивый город, богатый, фруктовый, теплый… Плохо одно – черноусых много. Черноусых Ксения ненавидела. Впрочем, бородатых и бритых тоже.

Керим, к примеру, брился и усов не носил, но все равно был поганцем. Гадиной, змеюкой подколодной! А в первый раз когда увидела, подумала: красивый… Джигит, как здесь говорят. Высокий, стройный, волосы – как черный шелк, кожа гладкая, нос с горбинкой, глаза сверкают… Может, и красивый, а все равно поганец и сволочь! Три дела на уме: деньги, выпивка и бабы! Деньги и выпивка – чтобы заморские, а баб предпочитает посветлей и постройней, и чтобы угождали, ни в чем не отказывали… А после работы как угодишь? Бывает, ноги дрожат и синяки по телу, а он недоволен – мало принесла и легла не так… Гад! Проткнуть бы ножом, да только после куда денешься? Ни паспорта, ни денег…

Ритка, что из Брянска, говорила: убегу! Видит бог, убегу! Наши на границе стоят, ублюдков этих охраняют, близко совсем, сорок километров, а там – русские солдатики, Коли, Пети да Ванюши… Так это по прямой – сорок, а по горам, камням и ущельям – целых сто! Ну, убежала, в чем стояла – в платье шелковом, чулках да туфельках на шпильке… потом труп из арыка выловили…

Жалко Ритку, а себя и того жальче! И страшно… Мамочка милая, как страшно и погано!

Зачем из Смоленска уехала? Ну зачем?..

Солдат всегда здоров,Солдат на все готов,И пыль, как из ковров,Мы выбиваем из дорог.

Глава 2

Москва, конец апреля

Команда, о которой Каргин говорил отцу, в самом деле у него имелась. Крепкая надежная команда, готовая на все и численностью, говоря армейским языком, без малого до батальона. В девяносто четвертом, зимой, перед тем, как отправиться в жаркую Африку, в роту «гепардов», встречался Каргин в Москве со своим приятелем и сослуживцем Владом Перфильевым. Перфильев, капитан в отставке, уволившись из «Стрелы», не пошел телохранителем к банкиру или вышибалой в казино, даже в милицию или в ОМОН не пошел, а обзавелся собственным бизнесом, открыв ЧОП «Варяг»[5] Не только бизнесом обзавелся и клиентуру привлек, но и людей достойных перетянул к себе, «стрелков»-спецназовцев, болтавшихся без денег и без дела после расформирования «Стрелы». Первым, конечно, Прошку, Костю Прохорова, дружка своего, потом молодых лейтенантов Черного с Мазиным, Кириллова и Эльбекяна, а за офицерами потянулись прапорщики и старшины, пара десятков или даже побольше. Тогда, четыре года назад, Перфильев и Каргина к себе сватал, да не состоялось сватовство – контракт с Легионом был уже подписан.

Этой зимой они снова встретились. Каргин приехал в Москву с целым штатом юристов и экспертов ХАК, а что до Перфильева, так он никуда не уезжал из первопрестольной, разве лишь на отдых в Испанию, Турцию либо Грецию. Мог себе и подороже места позволить – бизнес его процветал, – но Настя, супруга Влада, воспитанная в строгих понятиях офицерской жены, имела собственное мнение о том, где хорошо и дешево. Перфильев определил ее к себе главбухом, точно зная, что у его Настехи рубль между пальцев не проскочит.

Теперь под рукой у Влада ходили почти пятьсот бойцов, имел он знакомых в крупных фирмах, в мэрии, в органах, в Думе и администрации президента и оказывал обществу самые разнообразные услуги. Были среди них серьезные – скажем, розыск похищенных, переговоры о выкупе и внесение платежных средств, желательно дубинкой и свинцом, а не валютой и не золотом – но так, чтобы с клиента волос не упал. Была рядовая тягомотина, охрана модных кабаков и бутиков, а также офисов и всяких личностей, что заседают в этих офисах, либо персон поважней и покруче, в депутатском статусе. Были совсем смешные поручения, эскортные – на тот предмет, если клиенту нужно пыль в глаза пустить и заявиться в ресторан или, положим, на премьеру МХАТа в компании парней не ниже метра девяноста. Для этого Влад держал особую команду из бывших хоккеистов и баскетболистов и за «услуги престижа» драл по двойному тарифу. В политику Перфильев не мешался, а с «братками» из тамбовских, казанских, солнцевских и прочих мафиозных кланов находился в сложных отношениях: не мир, не перемирие и не война, а как на афганской границе – кто на жареном попался, тот и виноват, а не попался, так и ладно. Впрочем, связываться с «варягами» побаивались – Мазин и Черный, возглавлявшие ССБ,[6] были парнями тертыми и крутыми.