Мне в ад, тебе – в рай: живу для тебя - Иван Мытенский

Молчание прервал Бертран.

– Надо сменить тряпку, будет только лучше, обещаю.

Серен молча кивнула и осторожно сняла свой капюшон. Вся его внутренняя сторона была запачкана запекшейся кровью, как и сама тряпка с волосами, теперь они выглядели рыжевато-бордовыми с темными пятнами. Бертран, аккуратно избавившись от сослужившей свою службу тряпки, тут же сделал новую. Часть воды, что была у них в запасе, пошла на отчистку краев раны, при этом саму рану оставили такой, какой она и была. Бертран старался не допустить попадание воды внутрь раны, так как это могло вызвать заражение. Теперь уже на более-менее очищенную рану была наложена сухая тряпка. Серен могла вздохнуть с облегчением, заражение ей пока не угрожало. Девушка взглянула на своего учителя, вид у него был измотанный. Но за все старания он просто заслужил хоть что-то, похожее на благодарность, и Серен не побрезгала ею.

– Спасибо, учитель. – тихим голосом произнесла девушка.

Услышав приятные слова в свою сторону, Бертран поднял голову. В данный момент он также снял свой капюшон. Лицо его было измученное и грязное, он даже толком не успел отмыть всю эту грязь. В его коротко стриженных черных волосах отдавался проблеск седины. Также со временем на его лице начали появляться едва заметные морщины.

– «Стареет учитель. – угрюмо подумала Серен. – Время никого не жалеет».

Его серые глаза в свете костра выглядели более светлее, чем в жизни. Как говорил учитель, когда он был маленьким, у него были голубые глаза, со временем, пока он взрослел, они поменяли свою цветовую палитру и стали такими, как сейчас. Когда состарится, возможно они и вовсе выцветут.

– Я делал то, что должен был, девочка. – улыбнулся Бертран. – Я никогда от тебя не отвернусь.

Слова, произнесенные учителем, порадовали девушку.

– Я очень тебе благодарна и…, и прости меня, пожалуйста, за эту выходку. Я полная идиотка.

– Не говори так. Это неправда.

– Правда.

Выражение лица Бертрана сменилось со спокойного на взволнованное.

– Я прошу тебя, никогда так себя не называй. Ты никогда не была идиоткой. На тебя просто свалилось сразу много проблем, и я вижу, что одной тебе не справится. Именно поэтому ты не одна.

Девушка всем сердцем почувствовала смысл этих слов. Кроме учителя и Джендри, одного из собратьев, ей никто такого никогда не говорил. И тут девушка снова заплакала. Как ни пыталась Серен избавиться от слез, все ее попытки заканчивались тщетным провалом.

– Никак не могу держать себя в руках, быть уверенной в себе… Я – ничтожество.

Бертран вскочил со своего прежнего места и уселся рядом со своей юной ученицей. Пытаясь успокоить девушку, он крепко обнял ее и тут же получил желаемый результат. Далее они оба молчали, всматриваясь в уже наступившую темноту.

Вокруг было тихо, ни сверчков, ни лягушек, ничего живого поблизости, кроме их самих. Молчание изредка перебивал треск костра, который давал о себе знать, что сейчас вот-вот погаснет, и тогда Бертран кидал в него еще несколько сухих веток и листьев, которых ему удалось найти после затяжного дождя. Это молчание грело душу им обоим, как костер, но в то же время заставляло их обоих быть настороже, вслушиваясь в каждый звук, вглядываясь в каждое мимолетное движение в темноте, что могли легко и незаметно проявиться неподалеку от них. Но ничего подобного не случалось, по крайней мере, пока. Это успокаивало Серен, тем более та острая головная боль, что присутствовала с ней все это время с момента падения, наконец ослабла настолько, что девушка могла о ней временно позабыть.

Бертран не знал точно, сколько прошло времени, но как оказалось, прошло уже около часа, а Серен так и не шелохнулась. Ему показалось, что она уснула. Только собираясь попробовать ее уложить на самодельное, набитое шерстью, походное одеяло, так девушка вдруг подала голос, отчего Бертран слегка дернулся.

– Какое будущее мне уготовано?

Бертран беспокойно повел плечами.

– Зависит от того, хочешь ли ты жить дальше.

–Я очень хочу жить, но жить, как прежде – нет. Хочу иметь семью, детей. Хочу спокойствие вокруг, а не это…

– Я не в силах тебе помочь, девочка. – прошептал Бертран и, поцеловав ее лоб, продолжил. – Никто не в силах.

Серен закрыла глаза.

– А мои родители? Где они похоронены?

– Ты уже много раз задавала этот вопрос. Мой ответ не изменился, девочка. И вряд ли изменится.

– Очень жаль. – девушка, приоткрыв глаза, направила руки поближе к костру. – Получается, что встретиться с ними я смогу только на том свете. А путь туда лежит через…

Она замолчала. Бертран сильнее прижал девушку к себе.

– Не думай об этом. Ты обязательно с ними встретишься. Но не сейчас.

Серен убрала руки от костра и спрятала их под обтянутой вокруг себя накидкой.

– Лучше поспи. – тихо сказал учитель. – Завтра тяжелый день.

II

Если еще вчера головная боль на некоторое время прекратилась, то на утро стала заметно усиливаться, принося девушке множество неприятных ощущений. Серен проснулась именно от них.

Бертран все это время практически не спал, постоянно следя за состоянием своей ученицы. Как Серен заснула в тот момент, так невозмутимая тишина не прекращала сопровождать их. До этого момента.

Увидев сидящего рядом учителя, Серен вздрогнула. Попытка хотя бы сесть у нее в этот раз оказалась удачной.

– Боль начала усиливаться.

Бертран растерялся.

– Что значит усиливаться?!

– Как будто по голове бьют молотком…, и вижу теперь все размыто…

Бертран быстро подбежал к девушке и потрогав лоб, словно оцепенел.

– У тебя жар! – воскликнул он, не скрывая ужаса.

Схватив котелок, он побежал к ближайшему водному источнику, который приметил еще вчера вечером, и набрав воды, ринулся обратно к костру. Прибежав к девушке, он намочил тряпку водой и протер аккуратно лоб. Далее он наказал держать тряпицу в таком состоянии, пока она не высохнет, чтобы потом ее повторно намочить. Затем закрепив сложенное оружие, спрятанное в тканевом свертке на боку у лошади, он посмотрел на Серен. По состоянию девушки было заметно, что она с трудом стояла на ногах и готова была в любую минуту упасть.

– Как ты? Сможешь взобраться?

Серен, покачиваясь, через силу напрягала свое зрение, чтобы хоть что-то перед собой разглядеть.

– Думаю, что да.

Бертран протянул руку.

– Тогда давай, на лошадь.

Будучи уже на скакуне, Бертран решил подстраховаться и привязал девушку к себе. Собравшись с духом, они двинулись в путь.

Сколько часов они провели в пути, Серен не знала. Каждый час нужно было мочить тряпку, так как та быстро высыхала. После трех таких коротких остановок, во время четвертой, девушка потеряла сознание. Она могла бы свалиться с лошади, но будучи привязанной к учителю, осталась сидеть в седле. Бертран это почувствовал. Он почувствовал, как неведомая сила тянет его вниз, но он всем своим весом вцепился в седло. Остановившись и лично намочив тряпку, теперь он держал ее на лбу своей ученицы. Управлять лошадью стало труднее, но учитель не сдавался. Ради нее он был готов пойти на все, что угодно.

– «Еще немного, девочка, потерпи». – думал про себя Бертран, мысленно пытаясь успокоить Серен.

Оставалось совсем чуть-чуть потерпеть. И чудо, наконец, свершилось.

На горизонте показались очертания монастыря. С приближением эти очертания превращались в реальность. Невысокие каменные стены, окружающие монастырь, практически полностью проросли мхом. Всадник остановился. Деревянные ворота монастыря были закрыты. И тут он увидел на стене мальчика, который, приметив путников, мгновенно исчез. Скорее всего побежал звать кого-то, не иначе. Спустя считанные минуты ворота распахнулись. Из них вышел одинокий монах, опираясь на палку при каждом своем шаге. Лица Бертран разглядеть не смог, так как капюшон был слишком большим. Монах остановился в нескольких шагах от всадника. Обнажил голову. Бертран на долю секунды удивился: монах выглядел таким старым и дряхлым, но лицо оказалось настолько молодым, насколько это вообще было возможно. Ни морщин, ни оттеков. Его тонзуру украшали седые волосы. Монах заметно нервничал, однако взял на себя смелость выйти за пределы обители.

– Кем вы будете, путники? С какой целью пожаловали к нам?

– Нас послали из деревни Гловерк, что к югу от сюда, – Бертран старался быть приветливым, хоть и выглядел слегка неловко. – Моя дочь ударилась головой о камень, у нее открытая глубокая рана. А также жар. Я оказал ей первую помощь, но требуется вмешательство опытного лекаря. – поправив Серен, которая начала съезжать с седла, Бертран добавил. – Прошу, помогите ей.

– Женщинам запрещено находиться в мужском монастыре. – беспристрастно заявил монах, поднял вверх палец. – Даже в вашем случае.

– И вы это так оставите?! – лицо Бертрана скривилось от изумления. – Ей долго не протянуть, а кроме вашего монастыря, поблизости нет никого, кто оказал бы помощь! Сами же видите, наше королевство умирает, нужно помогать друг другу, чтобы выжить!