Мираклин - Дарья Зарубина

Увы, наука, его капризная любовница, не могла в те поры помочь ему. Опыты чередовались с экспериментами. Несколько раз Рене был близок к разгадке, но удивительное происшествие заставило безумца Миро оставить загадку Ортанса.

Выделив очередной образец, Рене в который раз приступил к серии опытов. По счастью, в Париже водилось достаточно бездомных собак. С помощью ассистента, месье Клода, Миро доставил в лабораторию двух собак и обеим ввёл полученное вещество.

К радости исследователя, у одной из подопытных вскоре появились те же симптомы, что и у бедной мадам Ортанс. Животное умерло. Но каково было удивление Миро, когда он обнаружил, что вторая собака, у которой на момент начала эксперимента наблюдались признаки туберкулёза, не издохла, более того – находилась в полнейшем здравии. При более детальном осмотре потрясённый Рене Миро обнаружил, что собака не только не пострадала от введённого препарата – шрамы и ожоги, также наблюдавшиеся у животного ранее, исчезли.

Миро решился повторить опыт, расширив опытную группу. Было заражено туберкулёзом пять животных. Непосредственно перед введением препарата собакам были нанесены идентичные резаные раны скальпелем. У четырёх собак из пяти после введения препарата обнаружилось быстрое рубцевание ран и восстановление функций повреждённых органов. Пятая собака умерла после череды судорог, при которых изо рта животного появились большие объёмы пищи, едва смазанной желудочным соком.

Из голодной дворовой собаки, которой перед экспериментом не давали есть, вышло порядка трех килограммов свежей еды, хоть и посредственного качества. Словно невидимая сила на глазах учёных набивала бедное животное пищей.

Миро вновь принялся за эксперименты, на этот раз остановившись на двух животных, предварительно заражённых туберкулёзом бычьего типа, одно из которых плотно покормили перед введением препарата, а другое оставили без еды.

Голодная собака погибла, сытая – выздоровела.

Заинтригованный результатами исследования, Миро решился на рискованный шаг – эксперимент над человеком. С этой целью он собрал сведения о безнадёжных пациентах клиник Парижа и предместий и лично поговорил с каждым из сорока шести. Несмотря на риск, двое из них согласились стать испытуемыми.

Мадам Р., вдова шестидесяти лет, после заражения туберкулёзом и введения препарата почувствовала улучшение самочувствия, прекращение болей. Неоперабельная раковая опухоль начала уменьшаться и совершенно исчезла через шесть дней после начала эксперимента.

Мадам Г., сорока девяти лет, страдающая правосторонним параличом тела, умерла вследствие развития болезни, получив известие о долгожданной женитьбе сына.

– Это чудо, – воскликнула мадам Р. над её трупом. – Ваш препарат не вылечил её, он исполнил её желание. Умирая, она была совершенно счастлива.

– Чудо, – повторил в глубокой задумчивости Рене, – «Мiracline»…

Так была открыта «сыворотка чудес» – мираклин. Но в тот момент его отец и первооткрыватель и не подозревал, какая судьба ждёт его детище в новом ХХ веке.

Адам оставил дрожащего от слабости Эйба в дровяном сарае, надеясь, что никому не придёт в голову в такой час туда отправиться. Взбежал на крыльцо и дёрнул за колокольчик, думая, как заставить прислугу без лишних расспросов впустить его в дом.

Но дверь открыла не служанка, а высокий седой господин в свободном артистическом свитере.

Адам не предполагал, что Рене Миро так мало похож на свои портреты в научных журналах. Он ожидал увидеть старика, изнурённого научной лихорадкой, сломленного невзгодами. Но господин Миро, несмотря на свои шестьдесят семь лет, был крепок и держался прямо.

– Что вам угодно, месье? – спокойно спросил он, со сдержанным интересом оглядывая одежду молодого гостя.

– Мне нужна ваша помощь, господин Миро, – глухо проговорил Адам.

– Вы, мой друг, по-видимому, англичанин, – небрежно бросил старик, переводя взгляд с незваного гостя на пышные пунцовые астры под окнами дома. – Я уже достаточно помог англичанам. Поэтому прошу простить меня…

Так и не взглянув в глаза своему посетителю, Миро повернулся и взялся за ручку двери.

– Месье Миро, я прошу не для себя, и уж тем более не для своей страны, – дрогнувшим голосом бросил ему в спину Адам. – Я прошу для того, кому знакомство с вашим открытием может стоить жизни…

– Моё, как вы выражаетесь, открытие, – не оборачиваясь, тихо ответил старик, – многим стоило жизни и карьеры. И в том нет моей вины. Я не смогу помочь вам.

Адам чувствовал его непреклонную решимость. И, пожалуй, понимал чувства старика. Но в дровяном сарае, корчась от боли, лежал его брат. Совсем ещё мальчик. И Адам решил не выбирать средств.

– Подразделение М-1, – тихо сказал он, так, чтобы услышал только старый брюзга. – Вы точно не чувствуете вины, профессор?

Миро остановился в дверях, потом медленно пошёл в дом, не закрыв двери. Адам счёл это приглашением.

– Со мной раненый, – крикнул он вслед старику. Миро устало махнул рукой, позволяя гостю делать, что заблагорассудится. Через четверть часа Эйб лежал на софе в гостиной профессора. Адам сидел у него в изголовье. Миро не стал садиться: он медленно прохаживался возле камина, согревая в руках бокал с коньяком. От коньячного аромата желудок Адама громко напомнил о том, что нуждается в пище.

– Я отпустил прислугу, – ответил Миро желудку. – Но могу предложить холодную телятину, сыр…

– Не нужно, – ответил Адам, – я прошу прощения за свои слова. Надеюсь, выслушав меня, вы поймёте, что вынудило меня быть жестоким. Мне нужна ваша помощь. Вы – последний человек, способный ему помочь. Вы – отец мираклина…

– Я всего лишь нашёл мираклин, – воскликнул Миро, прерывая гостя. – Нашел, как уличный мальчишка находит монету. Я нашёл чудо. И это сломало мне жизнь. И не только мне. Они запретили мираклин. И я был не против – вещество опасно. Я сам помогал им уничтожить сведения о нём, едва вполне осознал, чем может стать мой мираклин. Но у меня нашлись последователи, нашёлся ученик, такой же ненормальный, каким был я сам…

Адам молчал, глядя в пол. При последних словах профессора странная смесь чувств отразилась на его лице, но Миро не заметил этого. Старик продолжал ходить по комнате, широко размахивал руками, расплескивая коньяк.

– Этот ненормальный, кажется, даже писал мне несколько раз…

– И вы не ответили, – глухо отозвался Адам, – тогда ему пришлось самому разыскивать информацию о ваших опытах с мираклином. Вы могли предупредить его, но не нашли нужным ответить на письма. Тот парень оказался, на свою беду, старательным малым – он нашёл неуничтоженные выпуски журналов с вашими статьями о первых экспериментах. Он воспроизвёл…

– Так это были вы? – потрясённо воскликнул Миро. – Это вы, мистер Адам Сэн… Стэн….

Старик защёлкал пальцами, пытаясь вспомнить фамилию, но Адам не спешил помочь ему.

– Не нужно, – бросил он. – Того человека больше нет. Я изменил имя, когда меня попытались заставить работать на проект М-1. Проект, созданный на основе моих собственных исследований. Моих и ваших. Я стал другим человеком, я бросил семью и ушёл на фронт, надеясь потеряться там, на передовой, и вернуться, когда шум уляжется. Я был уверен, что без меня они ничего не смогут сделать. Но им удалось привлечь к сотрудничеству вас, мой дорогой месье Миро – самого отца мираклина. Да, я открыл мираклиновую кому. Но именно вы создали отряд М-1, в который попал мой брат.

– Этот молодой человек?… – Миро с интересом посмотрел на мертвенно бледного Эйба. Абрахам впал в короткое забытье, и Адам надеялся, что им удастся договориться со стариком к тому времени, как парнишка начнёт «творить чудеса».

Миро присел на корточки возле софы, пристально вгляделся в лицо Эйба. В глазах старика вспыхнула надежда.

– Они закрыли проект?

– Нет, – холодно ответил Адам. – М-1 существует и остаётся основным оружием моей страны. Да и какая страна откажется от отряда чудотворцев. Я выкрал брата…

– Я был прав, называя вас сумасшедшим, юноша, – почти радостно отозвался Миро, на этот раз с заметным интересом взглянув и на старшего из братьев. – Но ваш брат слишком молод, чтобы заинтересовать военных?

Адам развёл руками, будто бы извиняясь за своё безрассудство.

– Увы, не мне вам объяснять, что для М-1 нужны не мускулы, а здоровое тело, богатая фантазия и большая внушаемость. После того как вы покинули проект, они значительно омолодили состав группы – и дальность материализации увеличилась вдвое. Синхронизированная группа из двадцати человек способна материализовать внушённый образ любой величины за двести одиннадцать миль от базы, размерами не более самоходной машины – за триста миль. И это с погрешностью не более километра.

– Потрясающий результат, дружище! – восторженно воскликнул Миро, счастливо глядя на Адама, – я и не подозревал, что мираклиновая кома может обеспечивать такую дальнобойность! Но… организм должен работать на пределе…