Память о преподобном Мартиниане Белозерском - Елена Сизова

Покровская церковь близ села Березник

Сямская волость навсегда осталась связанной с памятью о своем выдающемся земляке. Даже по прошествии многих лет после смерти прп. Мартиниана здесь благоговейно хранилась память о святом.

Руины Покровской церкви близ села Березник

По преданию сама Богородица, явившись во сне местному крестьянину Ивану Родионову, повелела основать на Сяме монастырь[15].

Предание говорит о том, что Иван Родионов жил в селении Отводном, близ Кубенского озера. Богородица посылает его для исцеления в Сямскую волость к прихожанам Покровской церкви, чтобы объявить им о построении здесь обители во имя Рождества Богородицы. Получается, что еще до построения монастыря на этом месте уже стояла деревянная Покровская церковь. Эту церковь и мог посещать Михаил Стомонахов вместе со своими родителями, так как она находилась близ села Березник, и они, скорее всего, и были ее прихожанами.

В 1524 году место это было освящено построением монастыря у речки Крутец на Долгой поляне.

Отстроенная в дереве обитель имела храм Рождества Богородицы, где главная храмовая икона прославилась чудотворениями.

Спустя двадцать лет после основания обители, в 1545 году, монастырь посетил и жаловал милостыней царь Иван Грозный, совершавший поездку на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь. Деревянные постройки Сямского Рождественского монастыря неоднократно горели. Большой пожар случился в 1642 году. Наконец в 1770-х годах вместо двух деревянных церквей здесь был построен двухэтажный храм с великолепной колокольней. Главный престол освятили в честь Рождества Богородицы, а престол нижнего храма был посвящен празднику Благовещения. Печальные развалины монастыря в виде сохранившейся высокой колокольни и небольших каменных домиков вокруг нее и по сей день напоминают о славной истории Сямы.

Глава 2. Ученик прп. Кирилла

«Егдá Божéственное желáние нáйде на Тя, всев́дев,

и притечé к преподóбному Кирúллу,

поревновáв честнóму и Богоугóдному житию́ егó,

послéдова ему́ со вся́цем усéрдием и в постéх,

и в молúтвах, и бдéнии, и воздержáнии,

и по мнóзе пóдвизе Бóгови благоугодúл есú,

Егóже молú спастú и просветúти ду́ши нáша».

Когда Михаил подрос и стал достаточно разумен, чтобы учиться грамоте, родители стали искать человека, который мог бы его учить. Грамотность не была тогда широко распространена в крестьянской среде. Однако если отец Михаила был действительно волостным старостой, то желание его учить сына грамоте вполне понятно. Постоянно бывая в монастыре по хозяйственным делам, отец Михаила, должно быть, и сам почитал игумена Кирилла, советуясь с ним о дальнейшей судьбе своего чада. Из жития нам известно, что родители решили отдать сына на обучение в Кириллов монастырь.

Встреча с преподобным Кириллом решила всю дальнейшую судьбу Михаила Стомонахова. Этот эпизод описан в житии особенно подробно, вероятно, сохранившись в памяти учеников прп. Мартиниана, которые слышали от своего старца взволнованный рассказ о важнейшем событии его жизни. «Еще совсем юного, родственники привели и поставили его перед святым. И пока тот стоял и размышлял над его молодостью, отрок смотрел на него как на ангела и, не зная, что еще сказать, пав к ногам святого, умиленно говорил одно: «Возьми меня, господин, к себе». Блаженный же, видя умиление мальчика, смилостивился над ним, сжалился, как добрый отец, и, почувствовав благородство его души, с радостью принял его как врученного ему Богом». Так началась новая жизнь Михаила, прожившего затем в монашестве более 70 лет[16]. Если вся жизнь прп. Мартиниана прошла между 1397–1398 и 1483 годом, то, вычитая 70 лет монашества, получается, что в иночество он вступил в пятнадцатилетнем возрасте, т. е. примерно в 1413 году. До этого события еще несколько лет должны были уйти на обучение грамоте и прохождение послушаний. Поэтому, скорее всего, в монастырь Михаила привели, когда ему было лет двенадцать, или примерно в 1409–1410 годах. Михаила, должно быть, не сразу поселили в монастыре, поскольку известно, что, например, в Симоновом монастыре, где прп. Кирилл начинал свою монашескую жизнь, «отроки не жили ни в монастыре, ни на дворах монастырских»[17]. В обители прп. Кирилла, следуя обычаям того времени, Михаила не могли сразу же поселить в монастырских кельях. В житии прп. Мартиниана говорится, что мальчика отдали в обучение монастырскому дьяку Олешу Павлову, жившему поблизости от Кириллова монастыря. «Делом его было книги писать и учить учеников искусству грамоты, и он был в этом очень искусен». Отправляя Михаила в обучение, Кирилл, провидя будущую судьбу отрока, просил «сохранить его как зеницу ока, во всяческой чистоте». Алексей Павлов, ставший первым учителем прп. Мартиниана, известен сейчас как писец нескольких книг, смиренно подписанных «грехослужимою десницею» и «последнего в грешницех именем Олешка»[18], сохранившихся в составе рукописей из библиотеки Кирилло-Белозерского монастыря. Его именем подписаны и некоторые монастырские грамоты.

Ученье Михаила шло удивительно успешно. Мальчик оказался очень способным и «как во сне прошел он этот путь молитвами святого». Прп. Кирилл внимательно наблюдал за мальчиком, испытывал его, подолгу тщательно расспрашивал о нем людей из Сямы, знавших его с детства. Это было время первых испытаний, когда решалась дальнейшая судьба Михаила. После обучения грамоте ему нашлось бы дело и в монастырских имениях, он мог просто служить монастырским дьяком и писцом, как его учитель Алексей Павлов, но Михаил хотел быть именно монахом. Юноша благоговейно преклонялся перед добродетельным образом жизни игумена Кирилла и подражал ему во всем. Видя безмерные труды святого старца, Михаил старался не щадить себя на монастырских послушаниях. Душевная чистота, кротость и смирение Михаила помогли ему стать любимым учеником прп. Кирилла, который со временем принял решение постричь его в иноки.

Послушнический искус в монастырях обычно продолжался около трех лет, после чего совершался постриг. По обычаю при постриге Михаил был облачен в иноческие одежды и получил новое имя в честь святого Мартиниана, пустынника Кесарии Палестинской. Жития этого святого имеются в одном из рукописных сборников XV века в собрании рукописей Кирилло-Белозерского монастыря[19]. Память его по церковному календарю празднуется 13 февраля (старого стиля). В этот день и могло быть совершено его пострижение, сделавшее этот день памятным на всю жизнь. Святой, имя которого получил новопостриженный инок, отличался ревностью к монашеским подвигам. В юном возрасте он поселился в пустынном месте на горе, где подвизался в безмолвии 25 лет, борясь с искушениями. Стойкостью и терпением он стяжал дар исцелений и чудотворения. После долгих скитаний он скончался в Афинах в 422 году[20].

Обычно монах, получивший в пострижении новое имя святого, прославленного церковью, изучал его житие и старался подражать ему в своей монашеской жизни. Не случайно в дальнейшем и ученик прп. Кирилла Мартиниан повторит подвиг своего небесного покровителя Мартиниана, а также и своего духовного отца прп. Кирилла, удалившись для пустынножительства на дикий остров среди вод обширного озера Воже.

Чтобы представить себе жизнь Мартиниана в Кирилловой обители, обратимся к рукописи XIV века «Завет юным мнихам»[21]. В ней говорится о внешнем виде монахов того времени, их поведении, походке и всех других сторонах их жизни. «Одежда тебе – простая свита из самодельного сукна, а пояс простой кожаный, которым опоясывайся не выше чресел. Походка твоя пусть будет ни сурова, ни ленива, а руки имей во время хождения согбенными при персях». Главным делом монаха считалась молитва и хранение ума от греховных помыслов. Долгие монастырские богослужения, посещение которых было для всех обязательно, чередовались с трудами на послушаниях по монастырскому хозяйству и в келейном рукоделии. На все дела необходимо было получить благословение игумена, после чего принимались за дело и работали «не как для людей, но словно для Бога»[22].

После пострига молодого инока отдавали обычно под руководство какого-нибудь опытного монастырского старца. Духовным наставником Мартиниана стал сам игумен Кирилл, сделавший новоначального инока своим келейником. Конечно, Мартиниан очень радовался этому обстоятельству, так как подражание святой жизни старца стало главной целью его монашеской жизни. Вместе они совершали ежедневное келейное правило. Часто, когда прп. Кирилл пел молитвы в своей келье, он повелевал Мартиниану делать поклоны. Ночные молитвы часто продолжались до самого утра, а для сна оставлялось совсем немного времени. Постепенно между учеником и учителем установилось полное доверие, и, если Мартиниан чувствовал, что его начинают одолевать какие-то мысли или лень, все это он сразу исповедовал прп. Кириллу, и по его молитвам появлялись силы справляться с искушениями. Игумен видел, с каким усердием и смирением Мартиниан работал на послушаниях, служил своему старцу, сохраняя его келью в должном порядке. Радуясь успехам своего ученика, прп. Кирилл говорил братии: «Он, братья, будет искусным монахом».