Алко-Голь - Анжела Михайловна Афонская

агрессии к окружающим, и дальше держать его в изоляции не было смысла. Тем не менее, ему вживили чип слежения и предупредили об этом. Первые дни он отлёживался на диване, гулял по городу, где жил раньше; ни спорт, который он раньше любил, ни контакты с друзьями не вызывали у него интереса. Он отвечал всем равнодушно и односложно, уклонялся от встреч, но всё время чего-то ждал и будто бы даже искал.

Борис одним из первых позвонил ему, но на предложение встретиться получил уклончивый ответ, мол, устал, давай как-нибудь в другой раз. Работы было много, и он не стал настаивать. Зарывшись в своих делах на несколько дней, он, кажется, совсем забыл о друге, пока не позвонил Дед.

— Боря, ты помнишь о моём письме? Ты нам сейчас нужен, жду тебя завтра.

— Да, хорошо.

Дед со всеми был краток и лаконичен, никогда не беспокоил по пустякам, и такие редкие просьбы давали понять, что отказать невозможно. Закрыв все дела на десять дней вперёд, Борис вылетел на встречу. Разговор был ёмким, на экранах пробегали материалы анализов и опросов, где все изменения личности были выделены.

— Боря, ты должен выяснить, что с ним было, нам он говорит, что ничего не помнит. Может оно и так, а может симбиот блокирует его память, мы не знаем, приборы не дают ответа на этот вопрос.

— Это точно симбиот, не вирус, не что-то ещё?

— Отдельно от биовида эта тварь не живет; она внедряется в нервные клетки и через них стимулирует выработку адреналина, которым питается. Или, если хочешь, — поглощает его для своего удовольствия, как адреналиновый наркоман. Лев любил риск, ты знаешь, ему было в удовольствие жить на грани, возможно, этим он и питает сейчас эту тварь.

— Хорошо, где он сейчас?

— Ты не поверишь, — в старом городе. Знаешь, что он там делает? Пьянствует, — горько усмехнулся Дед, и рассказал о случае со спиртовым дезинфектантом.

Старый город не был, строго говоря, городом, он представлял собой агломерацию из городов, которые остались после кризиса. Все старые здания были сохранены и законсервированы, будучи покрыты новыми материалами, которые защищали от атмосферных воздействий; внешняя и внутренняя отделка, а также мебель, сохранились в стиле оригинальных эпох или периода активной эксплуатации. Там работали в основном историки и археологи, но много пространств отводилось под развлекательные нужды и зоны отдыха, где трудились фанаты прошлого. Как правило, здание отводилось под один проект, который должен был соответствовать определённой эпохе. Так создавались гостиницы, рестораны, бары, музыкальные шоу, и все, кто работал в этом проекте, старались соблюдать антураж и атмосферу. За соблюдением правил следила историко-археологическая комиссия. Районы соединялись скоростными поездами, также стилизованными под определённые эпохи, и землянам, а особенно инопланетянам, нравилось проводить время в этих городах и путешествовать между ними. Часто тут оседали и те ленивцы, которые отрабатывали свой общественный минимум, а потом кутили в старом городе. Криминал практически отсутствовал, запрещённые развлечения немедленно пресекались, да и у самих обитателей система жизненных ценностей была смещена совсем в другие области.

Там поселился и Лев. С утра он был мрачным и угрюмым, со стальным взглядом; в обед находил забегаловку, и там начинал кутёж: бокал красного вина за ланчем, ликёры к десерту, а опосля и "огненная вода". Путешествуя по барам, залив в себя не менее литра алкоголя, Лев кружился на танцполах и пел караоке. Пожалуй, Борис ни за что не поверил бы, что его товарищ любит танцевать, и тем более петь, но в расширенных отчётах регистратора местоположения значилось, что завсегдатаи этих злачных мест были от него в восторге. А там, ясное дело, — поклонники, и деловые предложения от владельцев ночных шоу. Оттанцевав и отпев своё, часам к трём-четырём ночи Лев находил жильё, где заваливался спать, и к десяти утра просыпался вновь угрюмой и мрачной личностью со стальным блеском в глазах.

— А может у него запой? — покончив с отчётами, спросил Борис. — Есть же ещё на Земле болезнь алкогольной зависимости… Редко, но встречается.

— Запой, хотя формально — нет. Его организм перерабатывает алкоголь за восемь часов сна и полностью здоров к утру. Притом, заметь, выпив, он становится тем нашим старинным добряком-Лёвой, всем помогает, — и Дед показал видеофрагменты, как тот бережно поднимает стул и поднос, который уронил официант в баре, помогает одеться барышне, а с утра, без выпивки, пинает тот же стул, и, толкнув кого-то, даже не оборачивается. Выпивка однозначно меняла его. — Но, Боря, не в этом проблема. Дело в том, что ему была направлена рабочая анкета, ведь он уже почти отгулял положенный месяц отпуска, и система подала запрос на его дальнейшую деятельность. Представь себе: он запросил ещё одну экспедицию в ту же систему!

Борис нахмурился и выдержал паузу.

— Думаешь, у него была какая-то миссия здесь, и теперь он возвращается?

— Боюсь, это была разведка, и теперь он возвращается с докладом. Непременно нужно, чтобы кто-то летел с ним. Отказывать было бы неправильно, нам надо знать, что там происходит, кто его ждёт, и, в конце-концов, что его так изменило? А ещё, Боря, твоя задача — выяснить роль алкоголя в этой истории. Мы экспериментировали с симбиотом, но толку мало, вне организма неясно, имеет ли он к нему какое-то отношение.

— Я понял, буду готов завтра.

— Погоди. Я хочу, чтобы ты побыл с ним на Земле пару дней, может ты сможешь что-то выудить из него ещё тут, разговорить его по пьяни. А ответ на заявку мы ему одобрим и пришлём через три дня.

— Ладно, постараюсь.

5. Зависимость

Борис решил застать Льва в хорошем состоянии, к девяти вечера. К этому времени тот успевал поглотить первую порцию крепкого, и был благодушен. Детектор указывал на бар "Старый Ковбой". Барная стойка располагалась в глубине, а круглые столики занимали разного рода посетители, в том числе и инопланетяне. Лев сидел у бара и потягивал виски, отбивая ногами ритм весёлой песенки в стиле кантри из старинного автомата. Боря подошёл и сел рядом, Лев широко улыбнулся:

— Боря, привет! — он обнял его за плечо сильной рукой. — Я знал, что ты приедешь, они должны были послать именно тебя.

— С чего бы это меня? — несколько растерялся тот.

— А кого ещё? Ты же всегда на острие проблем, а я теперь проблема, Боря, для вас и для всех, — он поднял стакан и обвел взглядом зал. — Да, я ваша проблема… А помнишь, как я вас просил, и тебя тоже, лететь со мной? Вы все отказались, вы были заняты, никто не хотел приключений, только я, я один хотел экстрима, хотел увидеть эти звёзды, как они там, — Лёва поднял руку в патетическом жесте, — там сталкиваются и умирают… Они умирают, Боря. Давай выпьем. Эй, парень, налей моему другу и мне!

Бармен налили виски, Лев залпом осушил стакан.

— Пей Боря, ты должен это ощутить, эту прелесть опьянения, ну же! И вообще, пора валить из этого скучного заведения, мы пойдём в русский кабак, я там такой водки вчера принял, да с огурчиком, да с грибочками — просто песня! Там и сплясать можно по-русски, я тебя научу. Давай уже, пошли.

Тут он обернулся и крикнул на всю забегаловку:

— Парни! Айда в кабак плясать!

Несколько человек встали и с гиканьем и притопыванием вышли вслед за Лёвой. Борис посмотрел на них, выпил виски, скривился, и тоже вышел.

По улице шла разухабистая компания человек из пяти, да ещё трое инопланетян, чего Борис совсем не ожидал. Впереди, уже притоптывая и напевая "Барыню", шёл, покачиваясь, Лев. Идти было недалеко, на следующую улицу.

Компания уже скрылась в дверях. Борис их нагнал уже в русском баре, и тут же увидел, что Льву принесли кубок, и он махом его осушил; его друзья тоже махали рюмками, хоть и не так резво. Официант в одежде, стилизованной под 19-й век, в сапожках, красной рубахе, держал поднос с закусками. Закусив, Лев гикнул, ударил кубком о землю и крикнул: "Давай плясовую!".