Политика на крови - Сергей Зверев

— Слушаю, Потапов.

— Это Гусев звонит, — послышался в трубке знакомый голос начальника избирательного штаба.

— Что случилось? — удивленно спросил Потапов, так как столь поздними звонками Гусев его еще не беспокоил.

— Чепэ, Сергей Владимирович, — произнес Гусев. — Сегодня вечером в Заводском районе были избиты наши агитаторы.

— Где они сейчас? — спросил Потапов. — И есть ли какая-нибудь информация о нападавших?

— Пока ничего не известно. Знаю только то, что пострадавшие находятся в городской травматологии. Двое мужчин в тяжелом состоянии. Девушка, по ее словам, отделалась легкими травмами. Она, собственно, мне и позвонила из больницы.

— Хорошо, я понял, — ответил Потапов и, отключив связь, убрал телефонную трубку в карман пиджака.

Поймав на себе вопросительный взор Дегтярева, Потапов коротко изложил ему суть сообщения. Джип остановился у перекрестка на красный свет. Сидевший за рулем джипа крупный мужчина лет пятидесяти с большими залысинами на голове бросил хмурый взгляд в зеркало заднего вида и спросил:

— Ну куда теперь поедем, Сергей?

Потапов подумал несколько секунд, потом произнес:

— Гони в городскую клиническую, Терентьич.

Терентьич был одним из немногих людей, которые обращались к Потапову по имени. Отчасти это было вызвано тем, что он был старше Потапова лет на двадцать, отчасти дружескими отношениями, которые сложились между ними за время их совместной работы.

Услышав распоряжение, Терентьич молча кивнул. Джип яростно заурчал, рванулся вперед и, повернув на перекрестке, помчался по улице Карасева к городскому парку, рядом с которым и находилась городская клиническая больница.

Несмотря на серьезный возраст, Терентьич не утратил вкуса к быстрой езде. Временами он удивлял Потапова тем, с какой ловкостью ему удавалось маневрировать в автомобильных потоках города. Но при этом Терентьич почти никогда не попадал на дороге в аварийные ситуации, видимо, сказывался тридцатилетний опыт работы шофером.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил Дегтярев, нарушив воцарившуюся в салоне автомобиля тишину. — Чьих это рук дело?

— Я думаю, мы это выясним, — ответил Потапов. — Важно другое: выборы начались, и надо быть готовыми ко всему.

— Вот это-то меня и смущает, — угрюмо проговорил Дегтярев. — Именно ко всему. Мы ввязались в игру со слишком высокими ставками, поэтому чем значимее успех, тем больших пакостей нам стоит ждать со стороны конкурентов.

Потапов оторвал взгляд от ночной трассы и повернулся к Дегтяреву.

— Так мы вроде по-мелкому уже давно не играем. Что это ты вдруг так забеспокоился?

— Я понимаю, — ответил Дегтярев, — но сейчас речь идет о политической власти в городе. Готовы ли мы к такой борьбе, и не проще ли договориться с кем-нибудь из фаворитов — с Буковским или Стекловым?

Потапов, нахмурившись, отвернулся от Дегтярева и произнес:

— Это бессмысленная трата времени и денег. В лучшем случае мы станем одними из спонсоров одного или другого. Нас заставят раскошелиться и, возможно, сделать грязную работу для чужого дяди.

— Можно взять с них какие-то обязательства и гарантии на будущее, — предложил Дегтярев.

— Этим людям нельзя верить, — возразил Потапов. — Они не понимают ни что такое мораль, ни что такое чувство долга. Они понимают только свои интересы. После избирательной кампании у нас не останется никаких рычагов давления на них.

Потапов помолчал несколько секунд, словно размышляя над сказанным.

— Нет, мы выступим на этих выборах как самостоятельная организация. И даже если Силантьев не станет мэром и мы не получим большинства в думе, мы хотя бы зарекомендуем себя политической силой, с которой невозможно не считаться в будущем. — Сергей снова повернулся к Ивану и, усмехнувшись, добавил: — К тому же поздно думать об обратном ходе: игра уже началась. И есть неплохие шансы, что она закончится удачно для нас, — сказал он уже серьезно.

— Я тоже очень надеюсь, — ответил Дегтярев, — но пока мы едем в больницу, где лежат первые жертвы политической возни. И это потери с нашей стороны.

Больничный коридор был почти полностью погружен в темноту, за исключением двух мест. Свет горел над столом, за которым сидела дежурная сестра, а также над дверью, ведущей в реанимацию. Здесь на стуле сидела Юля Королева.

Сразу, как только Валерия Сергеевича отвезли в реанимацию, Юля от дежурной медсестры позвонила в избирательный штаб Силантьева и сообщила о случившемся, после чего вернулась к входу в реанимационное отделение. Как человек чуткий и отзывчивый, она не могла уйти, не узнав от врачей о состоянии здоровья Петухова.

В коридоре раздались шаги приближающихся людей. Юля подняла глаза и увидела, что к ней идут двое крупных и рослых мужчин.

Когда они приблизились к свету, Юля узнала обоих. Первым шел молодой мужчина лет тридцати — тридцати пяти, черноволосый, коротко постриженный, со спокойным взглядом темных глаз. Тонкий нос с горбинкой. Элегантный серый костюм, белая рубашка и темный галстук. Это был Потапов, член избирательного штаба Силантьева и один из кандидатов в депутаты от ДЭСа.

Шедший рядом с Потаповым высокий мужчина с резкими чертами лица и хмурым взглядом был директор охранного агентства Иван Дегтярев, главный «силовик» в структуре, возглавляемой Потаповым.

«Странная личность этот Потапов, похож на бывшего спортсмена. Кажется, он был боксером, — размышляла про себя Юля. Ее взгляд снова скользнул по крупной фигуре Потапова. — Петухов же отзывался о нем как-то неопределенно, заявив с иронией, что он авторитетный бизнесмен. Другие говорили мне, что он окончил университет, служил в армии, а потом был осужден и провел за решеткой несколько лет… Странно, но про него можно подумать и то, и другое, и третье. Одно можно сказать точно — в нашем штабе он главный персонаж, хотя и держится в тени Силантьева. Впрочем, без поддержки такого вот серьезного человека в политику лезть не стоит, и Ленечка об этом знает. Ведь и эти козлы, которые нас сегодня избивали, тоже работали на кого-нибудь из политиков».

А в том, что избиение было фактом именно политической борьбы, Юля не сомневалась. Похоже, не сомневались в этом пришедшие Потапов и Дегтярев, иначе не явились бы в больницу в столь поздний час. Едва мужчины остановились около нее, Юля приподнялась и сказала:

— Это я звонила Гусеву и предупредила о случившемся.

Потапов кивнул, давая понять, что он в курсе того, что она сообщила Гусеву, и тут же, глядя на то, как девушка прижимает к животу руки, спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Да я-то ничего, — отмахнулась Юля, — отделалась лишь синяками и ушибами. А вот Сергеичу и Толику досталось. У Толика перелом ребер. Он сейчас в палате лежит. А Петухов в реанимации.

— Что с ним? — спросил Потапов.

— Черепно-мозговая травма.

— Каково состояние?

— Об этом лучше всего спросить у врачей, но, по-моему, неважное, — ответила Юля.

— В милицию сообщала? — спросил Дегтярев.

— Да, в милицию сообщили. Это сделал врач «Скорой помощи», который нас сюда привез, — ответила Юля и после небольшой паузы спросила:

— Милиция найдет этих сволочей?

— Не знаю, как милиция, — угрюмо произнес Потапов, — а мы их точно найдем. Но для этого ты должна сообщить нам все подробности: как выглядели нападавшие, сколько их было, были ли они на машине и вообще, где все это произошло.

Что-то в речи Потапова убедило Юлю в том, что произнесенные слова не пустая угроза и что эти люди, стоящие перед ней, сделают все, чтобы найти бандитов.

Юле очень этого хотелось. Она даже не стала вникать, что может стоять за словами Потапова, она просто очень хотела, чтобы виновные понесли наказание за содеянное, поэтому без лишних слов, четко и ясно описала, насколько запомнила, внешность бандитов.

— …Точно помню, что машина была или «девятка», или «восьмерка» вишневого цвета. И еще, — произнесла Юля, заканчивая свой рассказ, — я запомнила, что номер начинался с буквы «Т» и цифры «8».

Дегтярев внимательно выслушал весь рассказ Королевой, периодически занося услышанное в маленькую записную книжку, едва заметную в его широкой ладони.

— Это все? — спросил он, когда Юля закончила.

— Да, пожалуй, все. Если что-нибудь еще вспомню, то сразу же сообщу вам.

— Добро, — кивнул Иван.

В этот момент из реанимации вышли двое мужчин в белых халатах.

— Ну, что с Петуховым? — бросилась к ним Юля.

— Тяжелая черепно-мозговая травма, состояние стабильное, но в сознание пока не приходил. Мы сделали все, что возможно, — ответил один из врачей, который был постарше.

— Вы можете дать какие-нибудь прогнозы?

— А кто вы ему будете? — спросил врач, оглядывая Потапова.