Золотые розы - Патриция Хэган

– Да, Эмбер Форест – это я, – сказала она как можно спокойнее, изо всех сил стараясь справиться с растущим смятением. – А где мой отец?

– Нам нужно поскорее отправляться на ранчо, – ответил на это мужчина и поспешно протянул руку к баулу. – Это весь ваш багаж?

– Нет, еще сундук… – прошептала Эмбер, не зная, что и думать. – Прошу вас, представьтесь!

Незнакомец, который уже направился к стоявшему поодаль сундуку, повернулся с видимой неохотой. Чуть помедлив, он еще раз приподнял шляпу.

– Простите, сеньорита, все дело в том, что уже поздно, а день выдался утомительный. Мои манеры оставляют желать лучшего, потому что я валюсь с ног от усталости. Перед вами Валдис Алезпарито, ваш сводный брат. До ранчо путь не далек, и очень скоро вы познакомитесь с моей матерью. Она вам все объяснит гораздо лучше, чем я. Прошу вас подождать, пока я погружу сундук в двуколку.

Нечего было и думать о том, чтобы просто стоять и ждать! Эмбер уже догадалась, что произошло нечто ужасное. Она последовала за Валдисом, продолжая осыпать его вопросами:

– Прошу вас, прошу! Что с моим отцом? Почему он меня не встречает?

– Надеюсь, путешествие было приятным? – спросил Валдис, словно не слыша ни слова из того, что она говорила, но его улыбка была принужденной, а глаза смотрели настороженно, слишком пристально.

Эмбер снова попыталась определить, что же такого странного во взгляде ее сводного брата. Он тревожил ее, и тревожил неприятно.

– Да, все прошло отлично, просто отлично. Но что же все-таки с моим отцом?

– Мать все объяснит.

Валдис оглядел ее с головы до ног, задержав взгляд на груди. Когда он снова улыбнулся, это была уже искренняя улыбка.

Наконец ошеломленная Эмбер сообразила, что сводный брат попросту не намерен ничего ей рассказывать. Ее охватили разного рода подозрения, и по мере того как они крепли, ей становилось все более не по себе. Бабушка рассказывала, что после смерти матери отец много пил. Не хотелось верить, что эта привычка сохранилась и в день приезда дочери он напился до бессознательного состояния.

– Как некстати, что вы приехали ночью, – заметил Валдис, когда они устроились в двуколке. – Если бы сейчас был день, я показал бы вам чудесные места. Мы будем их проезжать. Здесь очень красиво.

– Я уверена, что мне понравится Мексика, – рассеянно откликнулась Эмбер. – Хотя как все-таки странно, что отныне мой дом будет в незнакомой мне стране. Впрочем, я, наверное, скоро привыкну.

– Si, я тоже очень на это надеюсь, – пробормотал Валдис себе под нос.

Их окутывала полная тьма, и невозможно было увидеть злорадной усмешки на его губах. Эмбер не замечала также и того, как пронзительные глаза родственника шарят по ее телу.

– А чем вы занимаетесь на ранчо, Валдис? – спросила она, тяготясь молчанием, которое воцарилось после слов брата. – Вы, наверное, ковбой?

– Вовсе нет, сеньорита, я не какой-нибудь простой вакеро, – засмеялся тот, забавляясь подобным простодушием. – На мне лежат все дела по ранчо. Ночь сегодня безлунная, и вы не можете видеть, что мы как раз приближаемся к границе моих земель и к поселению из саманных построек – я имею в виду розовый местный кирпич, из которого они сложены. В них-то и живут простые вакеро, многие даже с семьями.

– И много вакеро работает у вас?

– Si. Это ведь большое ранчо, сеньорита. Вы будете жить в господском доме, который называется асиендой. Уверен, вы найдете свой новый дом красивым и удобным. Он стоит на небольшом холме, а вокруг тянутся сады и пальмовые рощи.

Внезапно Эмбер сообразила, что сводный брат только что сказал «мои земли», и сразу же потеряла интерес к описанию асиенды. По письмам отца она составила впечатление, что ранчо управляет сама Аллегра Алезпарито с тех пор, как овдовела. Ее муж, знаменитый матадор, погиб в Мехико-Сити, во время корриды. Что касается Валдиса, тот производил не самое лучшее впечатление своим высокомерием. Он всем видом старался показать, что ранчо принадлежит ему и только ему.

Такой ход мыслей смутил Эмбер, заставил почувствовать себя виноватой. Возможно, она делала слишком поспешные выводы, основываясь на одной только инстинктивной неприязни к сводному брату. Да и откуда ей было разбираться в людях? Помимо школы, ей негде было общаться с ними, а умение судить о чьем-то характере приходит с опытом. К тому же, оказавшись в незнакомой стране, лучше помалкивать и учиться, копить факты, а не с ходу составлять впечатление, которое скорее всего окажется ошибочным. С невольной улыбкой она сравнила себя с узником, выпущенным на волю после долгого заключения в камере-одиночке. Придется воздержаться от необдуманных высказываний и поступков!

Впереди мелькнул свет, и это позволило Эмбер сориентироваться. Они приближались к невысокому холму, окруженному, словно часовыми, высокими деревьями. На нем стояла асиенда Алезпарито. Даже при столь скудном освещении дом выглядел очень внушительно.

Валдис, сидевший рядом в глубоком молчании, едва шевелил вожжами. Некоторое время спустя Эмбер поняла, что ее решение помалкивать неосуществимо.

– Да подстегните же лошадей хоть немного! – воскликнула она, встряхивая вожжи, на что ее спутник ответил недовольным взглядом. – В этом доме, похоже, никто не спит. Отец, конечно, ждет меня… о, почему не он приехал меня встречать?

Она прикусила язык в испуге от своей грубости и ощутила на глазах слезы волнения и тревоги.

Валдис не сделал никакой попытки ускорить неспешную рысцу лошадей. Тревога Эмбер возросла еще больше, но она прекратила уговоры. В происходящем было что-то очень, очень странное, а ее спутник чем дальше, тем больше подавлял ее своим присутствием.

На холм вела извилистая дорога, заканчивающаяся у решетчатых ворот витиеватого вида, с двух сторон освещенных ярко горящими светильниками. Наконец-то они приехали.

Откуда-то вынырнул старик и молча подхватил вожжи, брошенные ему Валдисом. Эмбер приветливо улыбнулась старику, но тот в ответ только посмотрел на нее как-то жалостливо. Жалость? Это было так странно и неуместно, что она растерялась. Старик между тем отвернулся, едва заметно качая головой. Да что такое с этими людьми? Сначала Валдис и его высокомерная, подавляющая манера держаться, а теперь еще этот угрюмый старик, почему-то жалеющий ее…

Тем временем Валдис уже вышел из двуколки и протянул Эмбер не одну руку, а обе сразу. Она без протеста приняла его помощь, мимоходом задавшись вопросом, так ли уж необходимо, помогая женщине спуститься, держать ее чуть ли не за грудь, при этом неприятно пошевеливая пальцами. Но у нее не было времени предаваться раздумьям на эту тему. Воссоединение, о котором она мечтала Бог знает сколько лет, должно было произойти в ближайшие минуты.