Визит из преисподней - Марина Серова

Справедливости ради должна заметить, что и гостья оценила хозяйку должным образом — уж на это у меня глаз наметанный. Как бы то ни было, владеть собой она умела: улыбнулась мне просто и мило. Если это была игра — то весьма искусная.

Даже несколько шагов от лифта до двери моего скромного жилища Наталия Бутковская прошла, опираясь на руку мужа. Но, черт возьми, я и сама была бы не прочь прогуляться под руку с этим джентльменом по нашему «тарасовскому Арбату», а еще лучше — по набережной какой-нибудь Ниццы! До сей минуты я никогда не видела Олега Бутковского (он, по моим сведениям, не любил позировать перед телекамерами), но именно таким его и представляла. Я поспорила бы на что угодно, что ему никак не больше, ну, скажем, сорока пяти. Высокий, статный, с выправкой гусарского полковника и манерами дипломата, с пышной шевелюрой, тронутой на висках благородным серебром, — он, однако, вовсе не был красавцем мужчиной в голливудском понимании этого термина. Но мужчиной — да, мужчиной он, безусловно, был!

Он произносил какие-то дежурные вежливые фразы, даже пытался улыбаться, но в глубине его умных серых глаз притаилась такая боль, что мне становилось жутковато всякий раз, когда я туда заглядывала.

Мы разместились в гостиной. От кофе мои гости отказались, за что я, признаться, была им благодарна: в это время суток я бы просто не выдержала «кофейного ритуала». Перво-наперво Бутковский вручил мне важнейшую улику — записку похитителей. С умным видом я крутила ее и так и эдак, как та мартышка из басни — очки. Только что не полизала. Увы! Никакой зацепки дать нам она скорее всего не сможет. Написана она была на самом обычном листке плохой бумаги, выдранном из блокнота, каких навалом в каждом киоске, самым обычным черным фломастером, каких миллионы. К тому же печатные буквы выведены по линеечке — на всякий случай: вдруг кому-то все же придет в голову провести почерковедческую экспертизу. Оно, конечно, можно было бы попробовать, будь в моем распоряжении все технические чудеса современной криминалистики, но… не дал Бог жабе хвоста — а то бы всю траву потолкла! Я с сожалением отложила записку и приступила к выяснению обстоятельств дела.

Обстоятельства эти — в общих чертах — выглядели так. Вчера в пятом часу дня Антоша Бутковский в сопровождении водителя по имени Григорий и по фамилии Орлов (любопытное сочетание — отметила я про себя) вышел из детской поликлиники номер девять. (Малыш стоит на учете у кардиолога, у которого и был на приеме.) Дальнейший их путь лежал на дачу в Усть-Кушум, где их ждал сам Олег Николаевич. Сели в машину, но она почему-то не завелась. Не зная, что случилось и сколько времени займет ремонт, Орлов решил, что мальчику будет лучше посидеть в прохладном вестибюле поликлиники. Тем более что ребенок и сам просился туда. Григорий купил ему мороженое, чтобы малыш не скучал, и попросил девушку в регистратуре присмотреть за ним. Дело, однако, оказалось пустяковое, и минут через десять можно было ехать. Орлов вернулся за мальчиком, но того в вестибюле не было. Регистраторша не смогла сказать ничего вразумительного, правда, к ней, как на грех, набежало много народу. Перепуганный шофер обыскал не только всю поликлинику, но и все близлежащие кварталы, скверы и дворы. Напрасно! Нигде не было и следа Антона, никто не видел мальчика. Отчаявшись, Григорий вернулся к машине, собираясь доехать до ближайшего отделения милиции. И вот тут-то, обнаружив записку, понял, что как раз с милицией торопиться не следует… Еще около часа он колесил по городу в какой-то безумной надежде, и только после этого повез свою повинную голову к хозяину в Усть-Кушум.

Вот и все, что они могли сообщить мне по делу. Между делом же я узнала массу дополнительной информации о семействе Бутковских. Но разрази меня гром, если мне было ведомо, что именно из этой «россыпи» может пригодиться в будущем!

Например, я узнала, что главе семьи уже почти пятьдесят семь, а его прекрасной половине — 25 лет. Что до своего блестящего замужества Наталия Корнюшкина (чем не аристократическая фамилия!) успела побывать и фотомоделью, и актрисой — играла в одной «подвальной» студенческой труппе. Кстати, именно там — в пыли ветхих декораций и костюмов, в густом сигаретном дыму — и откопал свой драгоценный алмаз незадолго перед тем овдовевший Олег Бутковский, которого друзья случайно затащили в модный в ту пору театральный подвальчик. Случилось это пять лет назад, а через год у молодоженов уже родился сын Антоша. Правда, счастье молодой семьи омрачило печальное известие: у мальчика обнаружили врожденный порок сердца с каким-то хитроумным названием. Но отец задействовал все доступные ему медицинские авторитеты и препараты (а для Олега Бутковского уже тогда практически не было ничего недоступного), и малыш развивался нормально, хотя и под постоянным наблюдением врачей, рос красивым, добрым, жизнерадостным ребенком.

В последнее легко было поверить, глядя на большое цветное фото сероглазого улыбающегося ангелочка, которое протянул мне его отец. (Рука Бутковского при этом предательски дрогнула, и он быстро отвернулся, чтобы скрыть блеснувшие в уголках глаз слезы.) В симпатичной мордашке Антона Бутковского, пожалуй, было больше материнского «наследства», но глаза, улыбка и — так мне показалось! — характер у него были, несомненно, папины.

Еще я узнала, что Бутковские живут в четырехкомнатной квартире монументального четырехэтажного дома «сталинской» постройки на Староказачьей улице — в самом центре города (и совсем недалеко от меня). Что с ними мирно сосуществуют в этой квартире теща Мария Тарасовна, мать Натальи Алексеевны — пардон, Наталии, — которая — я имею в виду тещу — моложе своего зятя на целых пять лет, а также королевский пудель Барри и матерый кот Тимофей Петрович. Что Глава семейства Олег Николаевич вот уже неделю как числится в отпуске, но дела фирмы никак его не отпускают; вот и в злосчастную эту пятницу, то есть вчера, он с утра пораньше уехал на дачу, надеясь в спокойной обстановке поработать с документами и дождаться приезда сына с бабушкой. Но дождался только ужасного известия о происшедшем, с которым в восьмом часу вечера прилетел к нему в Усть-Кушум верный вассал Григорий.

«…Или ловкий прохиндей», — мысленно закончила я фразу.

— Если я правильно вас поняла, — я обращалась к обоим супругам сразу, — то все происходившее с того момента, когда ребенок покинул вашу квартиру на Староказачьей, вам известно только со слов вашего шофера Орлова?

— Да, конечно, ведь больше с ними никого не было. Но Гриша, он…

— Минуточку, Олег Николаевич, к нему мы еще вернемся. Сейчас я хочу знать: как получилось, что с четырехлетним ребенком к врачу — к врачу! — отправились не мать, даже не бабушка, а простой водитель автомобиля, пусть даже личного? Простите, если вмешиваюсь в вашу семейную жизнь, но не кажется ли это вам немного… нелогичным? Да ведь и вы, по-моему, обмолвились, что ждали малыша на дачу вместе с бабушкой?

Бутковский открыл было рот, но первой отозвалась его жена:

— Олег, можно я объясню? — Она ласково тронула руку мужа, и он ответил ей таким же ласковым рукопожатием.

Когда Натали Бутковская заговорила со мной, в ее глубоком грудном меццо не было ни тени раздражения — напротив, ангельская доброжелательность:

— Вы правы, стороннему человеку все это может показаться странным. Человеку, который не знает истинных взаимоотношений в нашей семье. Но позвольте, я сначала расскажу вам, как было дело, а вы уж сами судите, логично это или нет. Действительно, Антоша должен был отправиться на дачу, а следовательно, и в больницу с бабушкой, моей мамой. Муж, как вы уже знаете, еще с утра был в Усть-Кушуме, а я рассчитывала приехать туда в субботу: накануне, до самого вечера, у меня были дела в городе. Если вас интересует, какие именно — пожалуйста, это не тайна. — Она едва заметно улыбнулась. — Я не люблю ничего тайного: все равно оно в конце концов становится явным. Так вот: днем у меня был «визит вежливости» к подруге. У нее я была до половины шестого. Затем — салон красоты, портниха… Вот и все. Но это все дела, сами понимаете, не минутные, так что до девяти вечера моей программы хватило.

— Ну а как же все-таки с бабушкой?

— А бабушка после обеда вдруг почувствовала себя нехорошо. Наверное, от жары подскочило давление, она ведь у нас гипертоник с большим стажем. В общем, когда приехал Гриша, она наглоталась таблеток и лежала в кресле с мокрым полотенцем на голове. А Антошка рвался на дачу, он ведь об этом мечтал целую неделю. Ну, Гриша и позвонил мне — я оставила телефон подруги на всякий случай, спросил, как быть. Я и подумала: пусть едут без бабушки, что тут такого? Спросила у Григория, справится ли он сам с визитом к врачу, он, конечно, сказал, что все сделает. Он ведь в этой поликлинике тысячу раз бывал. И вообще… знаете, Гриша Орлов — человек, на которого можно положиться абсолютно. Надежен на все сто. И Антошку любит страшно, все время его балует. Так что, когда Антон с ним, мы все спокойны. Кто же мог знать…