Этот жестокий волшебный мир. Книга 1 - Юлия Сергеевна Ханевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он встряхивал сестру после каждой произнесенной фразы. Казалось, еще немного, и стихийный Огонь, что уже запалил всполохи в его глазах, вырвется наружу, уничтожив все вокруг. Хотя, тут нечего было уничтожать… И пусто было не только на злополучной площадке старой башни, Алесана неожиданно поняла, что сама опустошена и ничего не чувствует. Она смотрела в лицо Фабиана абсолютно сухими глазами и ждала, когда его холодная истерика прекратится. И это произошло. Неожиданно, как и началось. Он просто остановился, не опуская рук, не отводя от ее лица взгляда.
Мягко притянув к себе, сжал в непривычном и отстраненном объятии.
Алесана не могла припомнить, обнимал ли ее Фабиан хоть раз за всю жизнь. Она прикрыла глаза и прижалась щекой к его груди. Впервые за два года, в голове у нее не было ни одной мысли.
Они находились в пути уже два часа. Алесана листала вчерашнюю газету, особо не вдумываясь в смысл и украдкой посматривала на Фаба. Он не произнес ни слова за все это время. Оказалось, брат увидел ее на крыше башни, когда ставил сумки в карету и переместился к ней без какого-либо портала памяти, задействовав кровную магию. Зачем это сделал и почему так разозлился, Алесана не могла понять. Но то короткое, отстраненное объятие вовсе выбило из колеи. Оно говорило о том, что Фабу не все равно. Она неожиданно задумалась: почему стихией брата является Огонь, если рядом с ним всегда так холодно? Даже на близком расстоянии, какое было меж ними в тот момент.
– Фабиан? – решила первой нарушить слишком затянувшееся молчание.
Он оторвался от разглядывания неразборчивых разводов за окном и молча направил на нее взгляд, ожидая продолжения.
– Неужели ты там хоть что-то видишь?
Раскочегаренный колдовством поезд мчался на такой большой скорости, что за маленьким окошком купе ничего не удавалось разглядеть более или менее отчетливо. Лишь размытые полосы приглушенных сумерками оттенков. Но Фабиан вглядывался в них довольно долго. Алесана понимала всю глупость вопроса – конечно же он ничего там не разбирал, просто нужно было смотреть куда угодно, только не на нее – но больше терпеть напряжение в купе не могла.
– Мне так легче думается, – ответил, но назад взгляд не отвел, что очень порадовало.
– О чем? – она отложила журнал, в надежде на разговор.
– О том, как тебе придется трудно в Харбоне.
Алесана ошарашено захлопала ресницами. Она никак не ожидала услышать такие слова от брата. Ведь он никогда о ней особо не заботился, считая навязанной родителями обузой, мешающей ему спокойно жить.
– Ты плохо меня знаешь… Я за себя постоять сумею. Да и Шая не просто домашняя волчица.
Он хмыкнул, не начиная спора, и бросил взгляд на золотые наручные часы.
– Девятнадцать сорок. Нам пора собираться.
Через десять минут, если верить информации на билетах, они будут в Тир-Линне – единственном закрытом городе Хаерлора. Что весьма выгодно подчеркнуто его расположением. Въехать в город по суше можно лишь по одному из незначительных северных ответвлений центральной железной дороги. Зато с запада различной масти шхуны и корабли встречал красивейший белокаменный морской порт. На востоке поднимались скалистые горы. Юг же отрезан от внешнего мира бурной полноводной рекой Сиерой.
Его называли государством в государстве, он имел полноправную палату правления, собственную армию и минимально зависящий от общей казны бюджет. Какие именно долгосрочные дела государственной важности были в нем у отца, Алесана даже представить не могла. Особенно ее удивил штамп на билете: «Въезд на три года, без права выезда». Это первое, о чем она собиралась спросить у папы при встрече. Заканчивать учебу в Харбоне еще куда ни шло, но оставаться в чуждом ей Тир-Линне еще на целый год…
Фабиан надел куртку и протянул Алесане легкий дорожный плащ. Все-таки, несмотря на обманчивое тепло середины осени, вечерами на улице заметно прохладно. Поезд начал притормаживать, стали слышны голоса редких пассажиров и шаги за дверью. Как говорил отец, по прибытии на станцию в поезд войдёт дорожный патруль, для проверки документов и багажа, поэтому, они не спешили выходить из купе. Одевшись, Алесана присела, Фабиан же продолжал стоять, сунув руки в карманы и разглядывая носки ее туфель, выглядывающих из-под длинного подола коричневого платья.
– И все-таки, Фаб, почему ты считаешь, что в Харбоне мне будет нелегко? – не выдержала она.
– Ты слабая, – просто ответил он, – мне придется носиться с тобой, как с писаной торбой.
Алесана аж открыла рот от негодования. Нет, это чувство больше похоже на обиду. Под ложечкой заныло, а глаза защипало. Ну уж нет! Захлопнув рот и вздернув подбородок, она резко встала, запахнула плащ и вышла в коридор. С проверяющими разберется как-нибудь самостоятельно, раз он такой ответственный. Поезд окончательно остановился, послышался легкий скрип открывающихся дверей и шум мужских голосов. Буквально через минуту, навстречу вышли два высоких мага в патрульной форме. Поравнявшись с ней, один из них вытянул руку, не давая пройти дальше, и сказал:
– Прошу прощения, леди, вам придется показать документы.
– Седьмое купе. Там мой брат со всеми документами и багажом. Мне нехорошо, нужен свежий воздух.
Не дожидаясь какого-либо ответа, она прошла к выходу. Судя по тому, что никто ее не окликнул, внутреннее состояние с лихвой отразилось внешне. Ей вдруг стало жизненно необходимо вдохнуть глубже, чего совсем не получалось в вагоне. Ускорив шаг, она почти бегом сошла с поезда.
Прохладный ветер ударил в лицо и заиграл собранными в хвост волосами. Отдельные пряди хлестали по щекам, впитывая струйки слез. Смазав щекотание ладонью, Алесана прикусила губу. Ну как? Как он мог быть таким жестоким? Ей вдруг невыносимо захотелось кого-нибудь обнять, хотя бы даже вон того задумчивого мужчину с одним лишь кейсом вместо багажа. Он сошел с соседнего вагона и, не оглядываясь по сторонам двинулся к выходу из станции. Или вон ту женщину, выглядывающую кого-то из… Алесана выдохнула, подавшись вперед.
– Мама?..
Женщина дрогнула и наконец нашла того, кого выискивала. Мягко улыбнувшись, она направилась в ее сторону.
– О Боги, мамочка!
Алесана бегом преодолела тот десяток шагов, что их разделял, и буквально влетела в раскрытые объятия. Она не могла поверить в это. Последний раз они виделись три месяца назад, когда их с Фабианом отпустили домой на праздник Жатвы. Всем, что касалось их обучения занимался отец и больше увидеть маму ей не удалось.
– Ох, не плачь, моя хорошая, – мама провела ладонью по
