Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟢Научные и научно-популярные книги » Прочая научная литература » 111 баек для журналистов - Николай Волковский

111 баек для журналистов - Николай Волковский

Читать онлайн 111 баек для журналистов - Николай Волковский
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 50
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

Диапазон применения байки. При изучении истории и психологии журналистики.

№ 6. Байка «…Не могу сладить с отставным армейским поручиком!»

Выйдя в отставку в чине армейского поручика, известный общественный деятель Николай Иванович Новиков посвятил себя изданию сатирических журналов «Трутень» и «Живописец». В них он критиковал злоупотребления помещиков, всеобщую галломанию и нравы при дворе, порой даже вступал в полемику с издаваемым Екатериной II журналом «Всякая всячина». Стареющая Семирамида Севера болезненно воспринимала уколы Новикова. Чтение «Живописца» не раз доводило ее до слез. «Что я им сделала? За что они на меня нападают?» – восклицала императрица. Сначала на выпады Новикова Екатерина отвечала как писательница: ее перу принадлежат комедии «Обманщик», «Обольщенный», «Шаман Сибирский». Но потом их отношения перешли в политическую плоскость. Последовали услужливые доносы на Новикова и обвинения его в «гнусных обманах», масонской деятельности, сношениях с герцогом Брауншвейгским и великим князем Павлом Петровичем. Доказательств вины не было, и следствие двигалось медленно. Рассерженная императрица в сердцах как-то сказала генерал-губернатору Архарову: «Я всегда успевала управляться с турками, шведами и поляками, но, к удивлению, не могу сладить с отставным армейским поручиком!» Екатерина скромничала – еще до окончания следствия особым указом Новикова заключили под стражу в Шлиссельбургской крепости, где ему надлежало провести целых 15 лет. Это приговор поразил современников своей суровостью.

Мораль. Полемика Новикова и Екатерины II наиболее ярко отражает борьбу полярных концепций в журналистике того времени.

Комментарий. В новиковской концепции печати важное место отводится личности журналиста. В первом номере «Пустомели» под заглавием «То, что употребил я вместо предисловия» издатель формулирует требования к журналисту. По его словам, «чтобы уметь хорошо сочинять, то потребно учение, острой разум, здравое рассуждение, хороший вкус, знание свойств русского языка и правил грамматических, и наконец, истинное о вещах понятие» (Сатирические журналы Н. И. Новикова. М.; Л., 1951). А в новиковском моральном кодексе журналиста сверх того названы: критический талант («Правильно и со вкусом критиковать так же трудно, как и хорошо сочинять»), отрицательное отношение к социальному злу, общественная активность («Нет ничего, что бы не было подвержено критике») и «вмешательство» журналиста в политические дела. Таким образом, Новиков не сводит деятельность журналиста к простому распространению знаний. Он видит его назначение в критическом изучении действительности и ее исправлении.

Екатерина II составила собственный свод правил, обязанностей и личных качеств сочинителя. По ее мнению, журналист должен, прежде всего, пылать любовью и верностью к государю. С этих позиций она и определяет его личные качества: красота души, непорочность, добродетельность, добронравие, миролюбие. «Добросердечный сочинитель, – пишет она, – во всех намерениях, поступках и делах которого блистает красота души добродетельного и непорочного человека, изредка касается к порокам, чтобы тем под примером каким не оскорбит человечества, поставляет пример в лице человека, украшенного различными совершенствами, то есть добронравием и справедливостью, описывает твердого блюстителя веры и закона, хвалит сына отечества, пылающего любовию и верностию к государю и обществу, изображает миролюбивого гражданина, искреннего друга, верного хранителя тайны и данного слова». (Русская проза XVII века. М.; Л., 1950. Т.1. С. 292.)

Диапазон применения байки. При изучении истории и психологии журналистики.

№ 7. Байка «Не имеем права вредить другому человеку»

В 1997 году Всеволод Богданов, председатель Союза журналистов России, во время беседы с Ясеном Засурским, президентом факультета журналистики МГУ, рассказал такую историю: «Вспоминаю период работы в “Советской России” начала 80-х годов… Собкор газеты в одном из крупных сибирских городов написал материал об управляющем строительным трестом, которого он поймал на нечистоплотности, злоупотреблении служебным положением. Корреспондент принес ему статью и сказал: “Вот, почитайте, этот материал я отправил в Москву, в газету”. Управляющий прочитал и говорит: “Если этот материал напечатают, я буду вынужден себя убить”. Журналист говорит: “Погодите, вы мне скажите – здесь что-то искажено?” – “Нет, ты написал правду”. На другой день материал напечатали в газете. И этот человек покончил с собой. А он был достаточно известен и имел авторитет в регионе как строитель и руководитель. Более того – любимым другом секретаря обкома партии. Корреспондент был вынужден срочно покинуть город…

Столько лет прошло, а я помню весь трагизм той ситуации. Ничто не остановило нашего коллегу – он поступил так, как ему велела совесть». (Власть, зеркало или служанка. М., 1997. С. 15–16.)

Прочитав эту историю, невольно вспомнился похожий случай, о котором рассказывал корреспондент «Литературной газеты» Юрий Щекочихин:

«Никогда не позабуду глаза знакомого, которому сообщили по телефону, что герой его фельетона бросился с четвертого этажа и, к счастью, остался жив. Это было давно, очень давно, но осталось в памяти, как мало что остается.

…Пройдет много лет, я сменю уже третью газету, и в далеком сибирском городе в номер гостиницы, где я жил, в самый последний день командировки постучится, а потом аккуратно войдет человек в строгом костюме и при галстуке под цвет, дымчатых очках и скажет, выжидательно остановившись на пороге: “Если вы напишете про меня, я покончу жизнь самоубийством. Это я вам обещаю”.

Я провел в этом городе десять дней, изучая преступления, совершенные человеком в дымчатых очках; встречался с множеством людей, буквально ходил по его следам. Но когда он войдет в номер гостиницы, остановится на пороге и скажет эти слова, у меня ёкнет сердце – близко, как будто все было вчера, окажутся ошарашенные глаза приятеля, телефонная трубка в его руке и недоуменно трагическое “Не может быть!”. Это невозможно забыть.

Материал о человеке в дымчатых очках в газете так и не появился, но не потому, что я испугался и пожалел его, не потому, что одна трагическая фраза перевернула мой взгляд на мир. Ничего не перевернулось, и жалко его не стало. Просто по-иному сложились газетные обстоятельства: ведь только студент факультета журналистики уверен, что каждая командировка заканчивается публикацией. Тот драматический эпизод из журналистской юности вспомнился мне, когда человек в дымчатых очках произнес свою многозначительную фразу, скорее по ассоциации, чем по делу. И не потому, что чувства огрубели (хотя, наверное, и огрубели) с тех пор, как мы были мальчишками и не могли оценить разницу в силе строки, написанной от руки, и строки, появившейся в газете. Просто герою того давнего фельетона моего приятеля, имевшего трагическое продолжение, было всего шестнадцать лет, и высмеивался он за то, что, желая прославиться, прислал в газету стихи, до него уже кем-то написанные…

Подобную разницу в отношении к своим героям понимаешь не сразу. Но в конце концов понимаешь.

Ведь то, что для человека взрослого и научившегося принимать защитную стойку при атаке житейских невзгод обернется обычной пощечиной – неприятной и ранящей душу, но со временем излечимой (в том и заключается спасительная прелесть так называемого жизненного опыта), – для подростка может стать нокаутом».

(Щекочихин Ю. Право на инкогнито // Журналист, 1983. С. 56–57.)

Мораль. Всегда ли журналист задумывается о силе печатного слова, о том, кто и в каком случае имеет право на снисхождение?

Комментарий. Юрий Щекочихин размышлял на эту тему так:

«Человек приходит к своим ошибкам по-разному, и разное скрывается за дымчатыми стеклами очков, скрывающими выражение лица и глаза: может, там непролазная тьма, а может, наоборот, душевный стыд и больная совесть. Попробуй разберись… Ведь в нашем распоряжении есть блокноты, авторучки, в редакциях побогаче – диктофоны, но нет лакмусовой бумажки, с помощью которой можно оценить проступок человека и сразу понять, кто перед нами. Нет эталонов. Не положены они в нашей профессии, и потому каждый раз приходится решать по-новому, склонившись над столом, похожим скорее на операционный, чем на письменный.

…Помню, однажды, очень давно, когда я только начинал свою журналистскую жизнь, услышал: “Мы как врачи. Тоже не имеем права вредить другому человеку. Закон есть такой”».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 50
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈