Не та война (СИ) - Романов Герман Иванович

— Заключение мирного договора было нужно, чтобы не придерживаться нейтралитета — союз между кайзером и царем опасен для британских интересов. Сейчас мы тоже не вмешаемся, зачем, если выводы сделали и ошибок больше не будет. К тому же русские объявили демобилизацию и уже отправили через всю Сибирь сотни эшелонов. Теперь им придется заново собирать солдат, а для этого нужно полгода, не меньше. А у них беспорядки в стране идут — отличный повод для недовольства. Да и не так страшен их «паровой каток», по большому счету — исход войны будет предопределен на море.

— Зная наши приготовления, я в том уверен, сэр. Однако осмелюсь заметить, что русские собрали на Тихом океане все свои корабли…

— Тем хуже для них — их порты на Балтике пусты, на Черном море полдесятка старых корыт, и только. Теперь подкреплений у них не будет, а свои поврежденные броненосцы не смогут отремонтировать. Флот собран в одном месте, где его можно прихлопнуть одним шлепком, как муху. И лишь тогда заключать мир, царь станет покладистым — но уже на других условиях.

— Я вас правильно понял, сэр, — молодой джентльмен наклонил голову — теперь для него все стало предельно ясно. Осталось уточнить только детали, чтобы переговорить с теми, кто важен…

Имя этого корабля стало нарицательным, а последствия от постройки изменили в мире многое…

Глава 3

— Это не мир, а война, лишь отсроченная на время. Причем весьма короткое время, до осени. Хотя…

Сидящий за письменным столом моряк отложил карандаш, которым ставил отметки на карте, и погладил ладонью коротко постриженную седую бородку, жесткую наощупь. Ставшему после гибели Фелькерзама новым командующим Тихоокеанским флотом вице-адмиралу Небогатову нездоровилось, все же пятьдесят семь лет от роду, недавно был день рождения. И состарился не только на царской службе — он, как и многие его товарищи, что провели большую часть жизни на морях под Андреевским флагом, прошел жуткое горнило Цусимы. В двухдневном сражении на его глазах горели и тонули корабли, палубы были липкие от крови, а железные конструкции от жара разорвавшейся шимозы скручивало причудливыми изломами. Но прорыв во Владивосток состоялся, хотя ночь выпала не менее тяжелой, чем прошедший день — почти целый отряд русских кораблей был уничтожен вражескими миноносцами. Чудом вырвался из-под выпущенных торпед только флагманский броненосец «Наварин» с тяжело больным адмиралом Фелькерзамом. А там грянул еще один бой, столь же страшный — до последнего снаряда в погребах, до полного изнеможения телесных и душевных сил. И победа — японцы дрогнули, и, потеряв «Токиву» с «Касугой», ушли к своим берегам обратно, вернее отползли, настолько были изувечены их корабли.

Однако, после того как броненосцы 2-й Тихоокеанской эскадры встали на якоря в Золотом Роге, долгожданный отдых не наступил, хотя более чем полугодичное плавание вымотало господ офицеров и команды. Однако война не ждала, и на ней продолжали гибнуть солдаты и матросы. Зато появилась вера в победу, которая придавала силы — именно ее раньше недоставало. Теперь дела пошли иначе — то, что раньше заканчивалось скверно, сейчас стало получаться, будто сама Фортуна переменила свое мнение, и стала более благосклонной к православному воинству.

Армия после Цусимы вышла из «спячки» — прибытие волевого и решительного великого князя Николая Николаевича, действовавшего без оглядки на столицу, кардинально изменило ситуацию в лучшую сторону. Имея вдвое больше войск в Маньчжурии, чем японцы, и полностью закончив за год боевых действий сосредоточение корпусов, последовало долгожданное наступление. И японцев опрокинули, хотя самураи отчаянно цеплялись за каждую позицию. Но тут как в поговорке — сила солому ломит!

— Против лома нет приема, — пробормотал Николай Иванович присказку покойного Фелькерзама и усмехнулся. Действительно, Дмитрий Густавович был прав, когда говорил ему наедине о потаенном, во что поверилось. Ведь останься командующим вице-адмирал Рожественский, в Цусимском сражении эскадру ожидал жуткий разгром, а ему пришлось бы приказать спустить флаги и сдать неприятелю четыре броненосца, те самые, что теперь погибли первыми в дневном бою. Но тут поневоле поверишь в такое, ведь записи ему Фелькерзам передал до начала сражения, а не после окончания.

— Мистика, — пробормотал Небогатов и невольно поежился. Он представил, как его предали военному суду, посадили в крепость — а как иначе, ведь не станут столичные воротилы говорить, что в случившемся есть их вина, для них лучше найти козла отпущения. Но не помогло бы — через двенадцать лет началась революция и империя рухнула в бездну.

Теперь все может быть иначе — Дмитрий Густавович изменил ход войны, а следом историю. Русская армия прошлась по южной Маньчжурии валом, освободила захваченную врагом Квантунскую область, заняла ставший легендарным Порт-Артур, где в гавани торчали из воды затопленные броненосцы. А после победного морского сражения у Гензана началось вытеснение японцев из Кореи. Казалось, еще немного и вражеская армия исчезнет, сброшенная в свинцовые воды Цусимского пролива, но тут вмешалась Англия, радевшая за своего дальневосточного союзника — кто бы сомневался, что такого шантажа не будет. Появление в Вей-Хай-Вее сразу дюжины броненосцев и броненосных крейсеров напугало Петербург до икоты, хотя они оба с великим князем писали в столицу, что это есть пустая угроза, а оставшись без армии, японцы воевать просто не смогут. Видимый шантаж — ведь на идущую из Черного моря 3-ю Тихоокеанскую эскадру, усиленную оставшимися на Балтике кораблями, англичане не напали, хотя задержали ее в Сингапуре до окончания переговоров.

И этого давления «рыжеволосых бестий», к которым присоединились САСШ, Петербург не выдержал. Не прислушались, прах подери, к их мнению, все же пошли на переговоры, отправив всемогущего пройдоху Сергея Юльевича Витте (которого генералы и адмиралы чуть ли матом не крыли) в далекий Портсмут, где заключили мир почти на основе довоенного «статус кво». Однако с небольшими отступлениями в Корее, все же итоги войны необходимо было зафиксировать. За русскими осталась полоса вдоль реки Ялу, но уже по ее южному берегу, да две гавани по обе стороны полуострова — Цинампо и Гензан. Самураи продолжали занимать Фузан на юге Кореи, хотя обязаны вывести оттуда войска к осени. Произошел обмен пленными, во Владивосток и Дальний прибыли пароходы с ними, в Нагасаки отправили сдавшихся японских солдат и офицеров.

И на этом все фактически закончилось — ведь до сих пор японцы не только не выполнили условий мирного договора, так значительно усилились в своих морских и сухопутных вооружениях. По периодическим докладам начальника штаба и полученным от главнокомандующего сводкам, Небогатов знал, что англичане и американцы не только предоставили Стране Восходящего Солнца кредиты, хуже того — из «Туманного Альбиона» пришли боевые корабли. Пока парочка построенных по чилийскому заказу броненосцев и с полудюжину бронепалубных крейсеров, в которых японцы понесли серьезные потери, утратив больше половины.

Но недаром говорят — лиха беда начало!

В Индийском океане сейчас плывут два построенных на британских верфях броненосца — «Касима» и «Катори». А вот этим кораблям, вооруженных 4−12-ти и 4−10-ти дюймовыми орудиями, при дюжине 152 мм пушек, нет равноценных. У него во Владивостоке только лучшие броненосцы 2-й Тихоокеанской эскадры, потрепанные в сражениях флагманский «Князь Суворов», «Император Александр III» и «Бородино». Сейчас таких кораблей снова четыре — вместо погибшего в Цусимском бою «Орла» пришла из Балтики «Слава», которую успели достроить и отправили в составе отряда великого князя Александра Михайловича.

Другой отряд составили уцелевшие корабли 1-й Тихоокеанской эскадры, в который включили «Ослябю». Еще в ноябре добрался из Циндао интернированный там «Цесаревич», тут же поставленный на месячный ремонт. За ним в док загнали «Пересвет» — броненосец успели поднять еще японцы, исправив на нем повреждения. Однако увести из Порт-Артура уже не успели, опоздав на несколько дней. Корабль собственным ходом, но под конвоем из двух «рюриковичей», добрался до Владивостока, где его три месяца ремонтировали, сосредоточив все усилия портового завода. За ним на ремонт поставили третий «систершип», «Победу», которую вместе с «Ретвизаном» месяц тому назад также привели во Владивосток, но уже на буксирах, в сопровождении черноморских броненосцев. Эти два броненосца серьезно пострадали как от попаданий 11-ти дюймовых снарядов осадных мортир, так и от собственных команд. Так на «Ретвизане» перед сдачей крепости моряки подорвали обе орудийные башни, причем у кормовой слетела крыша. И хотя заказы на все необходимое для ремонта сделали еще в ноябре, но их доставка по железной дороге шла крайне медленно, так что раньше осени на вступление в строй третьего «инока» не приходилось…