Последний день может стать первым (СИ) - Стас Ас

слышны – все заполняет гул… тяжелый, мощный, как… как звуковая волна!

– Ты слышишь меня, Фридрих Айнер? S9, слышишь?

Мозг сопротивляется, но все-таки начинает настраиваться на мысленный фон, вяло

анализировать ментальный сигнал. Защитник-D40 – совершенная машина…

– S9, надо уходить отсюда. “Медведи” еще могут нас обнаружить.

– Они били с воздуха… самыми мощными истребителями… Докладывай.

– Ты получил дозу. Я вколол тебе деактиватор.

– Что с бункером 071-20? Докладывай же, D40-709.

– “Медведи” били с точным прицелом. Объект 071-20 стерт.

Экранированный бункер уничтожен – стерт… Что-то удавкой скрутилось вокруг шеи – это

туман… Муть снова поднимается в голове, снова тянет ко мне свои рваные руки – окружает

сознание, туманит мысли…

– Ошейник… Ошейник мешает мне дышать. Сними ошейник…

– Нет времени, S9. Переход не разрушен. Потолок просел, но все остальное в порядке – только

панели сорвало. Врата третьего сектора отключены – тоннели открыты. Поднимайся.

– Энергоблоки от удара по цепи рванули… Командир первого взвода… Ко мне его…

– Он погиб.

– Сигнала нет… нет связи… Унхай вне зоны восприятия…

– Сержант и бойцы погибли.

– Герф, Хорн…

– Бойцы погибли – все.

– Где мой “спутник”?

– Он тебя закрыл. Он разрушен. Нужно уходить. Они будут искать. Скоро мы пересечемся с

воздушным патрулем.

– Схемы воздушных патрулей.

– По последним данным их не меняли. Больше информации нет – техника уничтожена. Вставай,

S9.

Излучатель на правом плече… второй должен быть где-то близко. Я провел рукой по полу…

под перчаткой только осколки панелей. Захватил ладонью пригоршню пыли – ничего…

– Воды…

6

Горлышко фляги уперлось мне в зубы. Отпил глоток и чуть не захлебнулся. Прокашлялся и

сделал вторую попытку – припал к фляге… “Защитник” бесцеремонно вырвал ее из моих

ослабевших пальцев.

– Хватит, S9.

Лишь сейчас понял, как саднит пересохшее горло. Жжение расползается предвестниками боли.

За пыльной мутью я с трудом различаю условия ситуации. Боль разгонит эту муть – прояснит

сознание или убьет меня, но понять, что лучше, я смогу только в первом случае. Шею ломит… Не

смог снять перчатку… Пытаюсь расстегнуть ошейник…

Перед глазами возникла тень: бледная, но довольно четкая. Силуэт гордого “защитника”

разрезает белый свет… Значит, я все-таки не ослеп.

– Где Герф?..

– Здесь. Обопрись об мою руку и пошли.

– Постой… Где он?..

– Я проверил его – он мертв. Все мертвы.

Меня опять подхватили железные руки, потащили куда-то вверх… или вниз… Все

переворачивается, опрокидывается… Сухость жжет горло – тошнота подступает. Голова кружится

все сильнее… Туман становится прочнее и вязче, блокирует мозг от восприятий извне, вихрится в

центре моего внимания, зажимает сознание… туман не дает сосредоточиться… заполняет все…

вязкий… тяжелый…

Запись№2 26. 08. 206 год Новой Техно-Эры 16:15

Боль кинжалом ударила в центр тумана – он разошелся вокруг лезвия, как круги по воде. Боль

очищает сознание от вязкой мути. Никак не могу сосредоточиться и найти эпицентр этой боли.

Удар был резким и локализованным, но быстро разлетелся отголосками. Сжал ладонь… Рука… Но

это, как всегда… Болит сердце. Точно, оно. И еще… Есть что-то еще… Боль жжет – жжет где-то за

грудной клеткой, сдирая кожу, бьется в виске и обжигает скулу…

Открываю глаза и вижу только белый свет – не сияние ледяных пустынь Хантэрхайма, что-то

другое… Восстановительный корпус… Кто-то стоит рядом – скрытый смутным полем… Не врач –

машина, но не медспутник… Нет, что-то другое… Поднимаюсь на ноги, придерживаясь рукой за

стену… Это Здание Совета AVRG или Центральный штаб… Если меня притащили в штаб так

сразу, значит требуется срочный отчет… А я просто вырубился… Все затмевающий свет

расступается перед человеком S12 – погоны засвечивают его лицо… Кладу правую руку на левое

плечо, приветствуя генерала Совета, но его силуэт едва различим в навязчивом свечении… его

белая шинель блекнет в невидимых лучах… Что-то не то… Погоны – наплечные осветительные

панели “защитника”. Это наша машина… или из отдела службы безопасности… Не вижу никаких

опознавательных знаков… Все исчезает в ярком зареве… Высшая награда слепит глаза… Главное,

что не ослепляет – награды имеют такое свойство. Знак на моей груди активировал генерал Снегов

– я его отключить не могу. Пытаюсь отстегнуть, только пальцы не слушаются… Просто прикрыл

его отворотом шинели. Не помогает. Свет заполняет все поле зрения – в нем нет ничего… Падаю на

колени… Заблокировать разум от виртуальной проекции не получается – это не

киберпространство. Память больше не прописывает образы – ее последний плевок в это

нестерпимо белое ничто – световая волна. Меня бьет озноб. В голове все проворачивается со

страшной скоростью… Время расползается по всем швам, разлетается во всех направлениях,

теряется где-то недалеко – совсем близко…

– S9, ты загружаешься. Уйдешь в кому – я тебя не вытащу. Сосредоточься.

Такой холодный, спокойный голос… Слишком спокойный для человеческого. Это “защитник” –

он окликает меня, как при ментальной реанимации, но что-то затягивает сознание – изморозь или

иней… все проваливается куда-то вверх, в сияние Хантэрхайма… Высокие башни рушатся под

лучами их истребителей – рассыпаются по леднику осколками…

– Хантэрхайм пал!

7

В голове проносятся клочья мыслей, обломки воспоминаний. Мы потеряли Ясный, Син –

Небесный город “золотых драконов”, потеряли Хантэрхайм, потеряли Шаттенберг… Нам больше

некуда отступать! Штрауб закрыт щитом, а за ним пустота! Я встал, пытаясь дотянуться до

излучателя… Мои попытки обрести равновесие кончились падением на что-то очень жесткое.

Смотрю в пыльный пол, опираясь на дрожащие руки – ничего не вижу…

– Мы в Шаттенберге! На “оккупированных” территориях!

– Да, S9. Наземный корпус Контрольного командного центра на границе патрульных квадратов

– он разрушен – здание зачищено.

– Части наземной техники в трех километрах к северу… Что с воздухом?

– Схемы пересечений рассчитаны. На квадраты разведчики выходят по графику – полет

высокий, на полной скорости. Они ведут наблюдение – до зоны поиска высоту снижают редко.

Ментальная активность не зарегистрирована. Термоактивности в зоне поиска нет – только крысы.

Но за нами что-то следит.

– Что?

– Объект не идентифицирован.

– Как ты его засек?

– Был визуальный контакт – тень – больше ничего.

– Это не объект киберпространства…

– Нет. Я не зарегистрировал излучения кибербазы.

Хреново… Боль мешает мне говорить – перешел на ментальный контакт…

– Ты проверил переходы?

– Заблокированы. Здесь под землю спуститься невозможно.

Надо заставить мозги работать… прогнать туман… Он опять наползает… Тошнота подступает

к горлу…

– Я получил дозу?

– Ожог локальный, но доза жесткого излучения выше твоего порога переносимости, S9. Ты не

приходил в сознание двое суток.

– Двое суток… Время пропало, будто скингер слизал…

– Я колол тебе деактиваторы, антибиотики и противовирусные по схеме, а обезболивающие в

предельно допустимых дозах.

Ничего – бывало и хуже. Неизлечимую болезнь может заставить отступить только смерть, а

перед излечимой главное – не отступить самому. “Защитник”, наконец, решил поднять меня с

пола… Пошел за ним – почти, как слепой, – ориентир нечеткий. С координацией у меня дело

плохо… Зато я нашел очаг боли: она расползается по голове адским пламенем, нарастает,

пульсирует в висках.

– Радиационный ожог…

– Площадь поражения небольшая – распространение ожога было быстро остановлено.

Деактиваторы не дают тканям отторгаться. Ты надышался пыли, но они блокируют воздействие

альфа и бета частиц. Скоро начнутся процессы регенерации. Ты – S9. Ты выживешь.

– Отлично, хоть и трудно в это поверить. Коли…

– Я слежу за твоим состоянием – показатели ниже болевого шока.