Древние майя, Загадки погибшей цивилизации - Валерий Гуляев

о дальнейшей судьбе своего вороного. Уладив дела в Гондурасе, конкистадор предпочел вернуться в Мексику морем. Таинственная страна майя-ицев и островной город Тайясаль были вновь надолго забыты испанцами. И лишь почти сто лет спустя история с конем Кортеса вновь выплыла на свет.

В 1618 году из Мериды, столицы испанских владений на полуострове Юкатан, отправились на поиски майяицев два монаха-францисканца Бартоломе де Фуэнсалида и Хуан де Орбита. Их вела вперед заманчивая цель — обратить в христианскую веру обитателей последнего языческого государства Америки. По мнению одного аЬторитетного историка, оба монаха были "весьма образованными людьми… хорошо знавшими язык майя".

Добравшись до берегов озера Петен-Ица, францисканцы были радушно встречены майя. Правитель Тайясаля Канек' разрешил монахам посетить его столицу и даже позволил вести среди ее жителей пропаганду христианства. Первую свою проповедь они прочли сразу же по прибытии на остров, прямо у стен дворца, при стечении огромной толпы. "Собравшиеся там индейцы, — писал испанский летописец Вильягутьерре, с большим вниманием выслушали речь отца Фуэнсалиды". Монахи торжествовали. Их заветная цель обратить в христианство закоренелых язычников майя-ицев, казалось, была близка к осуществлению.

И здесь произошло событие, резко нарушившее эту идиллическую картину. После окончания проповеди преподобные отцы отправились осматривать "многочисленные храмы и святилища зловредных и ложных богов индейцев… 'И, войдя в один из них, — продолжает свой рассказ Вильягутьерре, — они увидели, что посреди него стоит огромный идол… сделанный из камня и притом весьма выразительный". Монахи пристально рассматривали богопротивного истукана, потеряв от изумления дар речи. Таинственное «божество» майя-ицев оказалось статуей лошади, сделанной почти в натуральную величину. "И они, эти варвары, поклонялись ему (идолу. — В. Г.), как богу грома и молнии, называя его Циминчак". Вильягутьерре сообщает далее, что "преисполненный

божественным духом", отец Орбита схватил увесистый камень и в ярости разбил идола на куски. Индейцы пришли в ужас. На их глазах совершилось неслыханное святотатство: чужеземцы подняли руку на одного из главных богов Тайясаля! Только смерть осквернителей святыни могла искупить столь тяжкий грех. Разгневанные майя плотным кольцом окружили перепуганных проповедников. Казалось, гибель их была неминуема. И тогда отец Фуэнсалида, не менее индейцев потрясенный опрометчивым «деянием» своего спутника, решился на отчаянный шаг. Встав на пьедестал только что разбитой статуи, он обратился к возмущенной толпе со страстной речью о вреде язычества. Видимо, слова монаха прозвучали достаточно убедительно. Во всяком случае индейцы немного успокоились и позволили францисканцам благополучно добраться до дворца Канека.

Там они и узнали удивительную историю о "лошадином боге" Тайясаля. Виной всему оказался вороной конь Кортеса. Когда испанцы ушли, майя поместили раненое животное в одном из своих храмов "и, считая его (коня.-В. Г.) таким же разумным, как и они сами, принесли ему еду птиц и другое мясо, а также гирлянды и букеты цветов, как это они делают в отношении знатных лиц, когда те заболевают".

Не удивительно, что после подобного «угощения» бедная лошадь сдохла от голода. И тогда перепуганный Канек, страшась мести конкистадора, приказал изготовить из камня точную копию коня и установить ее в том же самом храме. Поскольку индейцы искренне верили в то, что гром выстрелов испанских пушек и мушкетов происходит от ржания лошадей, они нарекли своего нового бога пышным именем «Циминчак», или же "Громовый Тапир" ("цимин"- тапир, "чак"- гром, дождь, гроза). В иерархии местных богов Циминчак занимал второе место после бога дождя Чака'.

После случая в храме Циминчака шансы преподобных отцов преуспеть в христианизации местных индейцев резко упали. Они обратились было за содействием к Канеку, ссылаясь на то, что еще прежний правитель Тайясаля обещал Кортесу принять католическую веру.

Однако ответ владыки майя-ицев, не лишенный изрядной доли юмора, был достаточно тверд и нелицеприятен. Канек заявил монахам, что еще не пришло то время, которое, по предсказаниям его жрецов, удобно для отказа от старых богов и принятия новых, а посему святым отцам следует прекратить здесь свою дальнейшую деятельность и убраться восвояси. Таков был финал первой попытки испанцев обратить майя-ицев в христианскую веру.

Несколько месяцев спустя Фуэнсалида и Орбита вновь вернулись в Тайясаль и даже провели там около 18 дней. Но все их попытки насадить ростки католицизма в душах местных индейцев закончились неудачей. Больше того, боясь потерять свои привилегии и влияние, жрецы Тайясаля довольно быстро разожгли среди жителей города враждебные чувства к миссионерам и даже спровоцировали толпу на открытое выступление.

Однажды на рассвете группа вооруженных индейцев окружила хижину монахов. Десятки рук схватили преподобных отцов, и, не успев опомниться, миссионеры очутились на ровной глади громадного озера В утлой лодчонке без еды и снаряжения. А вдогонку им неслись крики возбужденных ицев: "Не приходите больше! Нам не нужен ваш бородатый бог! Здесь вас ждет только смерть!»

И это были не пустые слова. Три года спустя, в 1622 году, губернатор Юкатана отправил для завоевания Тайясаля целую военную экспедицию во главе с тупым и жестоким конкистадором Франсиско де Миронесом. Через некоторое время к отряду присоединился францисканский монах Диего Дельгадо, которому, по-видимому, очень хотелось преуспеть там, где потерпели провал два его предшественника — Фуэнсалида и Орбита.

По дороге конкистадоры чинили над жителями встречавшихся индейских селений всевозможные бесчинства и насилия. Особой жестокостью отличался сам предводитель отряда-Миронес. В местечке Сакалум он натворил таких гнусных дел, что раздосадованный отец Дельгадо вынужден был покинуть своих соотечественников и идти далее самостоятельно. В сопровождении 80 индейцев-христиан из пограничного с ицами селения Типу и десятка испанских солдат, которых ему навязал для охраны Миронес, он довольно быстро добрался до берегов озера Петен-Ица. Здесь его встретили дозорные воины

26

ицев. На этот раз они были на диво приветливы и добродушны с чужеземцами. Преподобного отца и его спутников усадили в лодки и мгновенно доставили в Тайясаль. Там на центральной площади их всех до единого принесли в жертву богам. Францисканец был убит последним. Перед этим монаху объявили, что он подлежит казни за два преступления: во-первых, за то, что Орбита разбил статую бога Циминчака; а во-вторых, за то, что Дельгадо осмелился прийти в город с вооруженными солдатами. Даже лежа на окровавленном круглом алтаре, Дельгадо бормотал свои молитвы до тех пор, пока обсидиановый нож майяского жреца не пронзил его сердце.

Слухи о смерти миссионера достигли столицы Юкатана Мериды лишь много месяцев спустя. Миронес, который по-прежнему сидел в Сакалуме, получил строгий приказ быть настороже. Но спесивый вояка не обратил на него никакого внимания. И расплата за беспечность последовала незамедлительно. 2 февраля 1624 года, когда испанцы, оставив в домах под охраной одного часового оружие и доспехи, находились на торжественной мессе в церкви, их внезапно атаковали воины ицев. После короткой схватки все люди Миронеса были перебиты, а церковь сожжена.

Эти драматические события надолго отбили у испанцев охоту проникать во владения майя-ицев. Почти три четверти века Тайясаль не имел никаких связей с внешним миром. Но население на островах озера Петен-Ица и в окрестных лесах продолжало быстро расти за счет притока беглых индейцев из испанских поместий Юкатана. Даже ранее принявшие христианство мирные индейцымайя из Типу и других пограничных с ицами селений вскоре порвали с новой религией и вернулись к своим привычным языческим богам. Они враждебно встречали теперь каждого испанца, появлявшегося в их владениях, будь то миссионер или солдат.

Усиление могущества ицев вызвало глубокое беспокойство у представителей католической церкви и колониальных властей. Независимые язычники-индейцы подрывали престиж испанской короны и представляли собой явную угрозу испанским поселениям на севере (Юкатан) и на юге (Гватемала). Кроме того, в водах Карибского моря, в Белизе, появились английские пираты, которые могли использовать ненависть майя к конкистадорам в своих целях (как это было не без успеха сделано

с индейцами-москито на атлантическом побережье Никарагуа и Гондураса). До Мериды доходили даже слухи о том, что какой-то рыжебородый человек с большой книгой — видимо, протестант с Библией жил некоторое время в Тайясале (кто он и какова его дальнейшая судьба, остается неизвестным). К 1689 году совет Индий был готов санкционировать завоевание ицев. Для этой цели было решено построить хорошую дорогу между портом Кампече (на Юкатане) и Гватемалой и привести по ней вооруженные отряды и с севера и с юга. За несколько лет дорога была закончена, и в 1694 году в поход на Тайясаль двинулись испанские войска одновременно и с Юкатана и из Гватемалы. Однако юкатанский отряд был вскоре атакован индейцами-кехаче и отказался идти дальше без значительных подкреплений. На юге воины ицев ухитрились еще на дальних подступах к своим владениям уничтожить 49 испанских солдат и 36 индейских лучников. Начало сезона дождей окончательно перечеркнуло все планы испанцев.