Тропою ароматов - Кристина Кабони

Сколько уже они не слышались? Наверное, месяц, а может, два. Да, точно… Элена была слишком занята рестораном и делами Маттео.

– Oui?[1]

– Мони, это ты?

– Элена? Милая, как ты? Я как раз думала о тебе. Как дела?

Элена не ответила. Крепко зажав трубку в руке, она разразилась рыданиями.

Глава 2

Мирт. Волшебный, прекрасный и вечнозеленый. Сильный и глубокий аромат. Он придает уверенности, отгоняя обиду и злобу. Аромат умиротворения, мирт раскрывает самую суть души.

– Аромат – это чувство, видение, которое тебе нужно передать на языке запахов.

– Хорошо, ба.

– В этом весь смысл нашей работы. Это наша задача, обязанность и награда.

Элена смотрит в пол. Слова бабушки разносятся по комнате точно нежные ноты жасмина. Сначала они кажутся невинными и незаметными, едва касаясь души, но постепенно проникают все глубже, завораживают и крепко ловят в свои сети. Элена не хочет слушать, не хочет тонуть в море мечтаний, которые пробуждает томный запах, не хочет идти за ним. Но ее сердечко колотится все сильнее, одна за другой в ее душу врываются краски – они превращаются в запахи и вспыхивают звездами на темном небе.

Среди них так легко затеряться, и это прекрасно. Элена улыбается, она счастлива.

Реальный мир исчезает, остается только здесь и сейчас. Нет ничего, только эти краски, только ароматы.

«Язык ароматов – особый язык, и в эту минуту мы с тобой на нем говорим. Запомни, Элена: аромат говорит тебе правду. Только он имеет значение. Ему ты никогда не сможешь солгать. Аромат – это я и ты, он – наша суть».

Сквозь сон Элена услышала громкое жужжание. Ошарашенная и оглушенная, она подскочила на кровати. Последние обрывки сна рассеялись и растаяли. Она провела руками по лицу, пытаясь понять, где находится. Постепенно окружающие предметы выступили из тени, и груз воспоминаний неотвратимо навалился на плечи.

На миг пространство и время исчезли, и вдруг до Элены снова донеслось жужжание мобильника.

Она соскочила с кровати, запутавшись ногой в простыне. Сумочка лежала рядом, на светлом полу. Сердце билось как сумасшедшее.

– Да куда же ты подевался, черт подери! – бормотала Элена, вытряхивая сумку, пока все содержимое не оказалось на полу, разлетаясь в разные стороны.

Наконец телефон нашелся. Увидев номер, высветившийся на дисплее, Элена закрыла глаза, прижала трубку к губам и лишь затем нажала на кнопку.

– Мони! – Элена еще не вполне проснулась, и ее голос звучал соответственно.

– Элена, что ты копаешься? Я жду тебя уже битый час. Не могу поверить, что ты забыла о нашей встрече.

– Прости, у меня в голове сейчас полная каша. Знаешь, вообще-то, – она на секунду замолкла, – сегодня мне не хочется никуда идти. Я лучше побуду дома.

– Остается только позвать священника и похоронить тебя заживо. По мне, так самое время позвонить маме и все ей рассказать.

– Даже не вздумай, ты же обещала. Забыла?

– Видимо, флорентийский воздух оказывает такой эффект. Ты ведь тоже забыла о нашей встрече.

Элена покачала головой.

– Послушай, Мони. Скоро все образуется. Мне просто нужно время.

– Да ладно! Я тебя не брошу, иначе ты утонешь в слезах! Со вчерашнего дня прогресса не наметилось, лучше тебе не стало. Так что самое время выйти в люди! Это никогда не помешает.

В трубке повисла тишина. Элена попыталась было воспротивиться:

– Послушай, может быть, в другой раз…

– Нет, никакого «другого раза», – парировала Моник. – Тебе отлично известно, что вечером я улетаю в Париж. Мне нужно видеть тебя здесь и сейчас. Ты обещала пойти со мной. Тебе это пойдет на пользу. По крайней мере, перестанешь таскаться по улицам, точно призрак в поисках могилы. Клянусь, из-за тебя я уже сама с ума схожу. Где ты сейчас?

– У бабушки.

– Отлично! Оттуда до вокзала всего двадцать минут. Жду тебя у турникетов, – отрезала Моник и отключилась.

Элена посмотрела на телефон, потом повернулась к окну: солнечный луч проникал в комнату и рассыпался на полу на тысячи маленьких искорок.

«Наверное, Мони права, – подумала Элена. – Пришло время начать новую жизнь. Почему бы не выйти в люди? Попытка не пытка, а если сидеть безвылазно дома – ничего не изменится».

Не то чтобы она так сильно хотела все изменить. Несмотря на страдания, теперь Элена ясно видела, что отношения с Маттео продержались так долго только благодаря невероятным усилиям с ее стороны. Значит, с ним все кончено, нет смысла возвращать то, чего не вернуть. То, что ее действительно огорчало, так это внезапная пустота. Ее привычный мирок рухнул: не было ни планов, ни желаний, ни малейшего понятия о том, как жить дальше, ни уверенности в завтрашнем дне. Ясно было только одно: историю с Маттео пора забыть и похоронить.

– Да, – решила она, – пойду куда-нибудь с Моник! Хорошая идея! В моей жизни бывали ситуации и похуже, – и с этими словами Элена встала с кровати и направилась в ванную.

Чуть позже она уже стояла у входа в здание старого флорентийского вокзала, в стенах которого размещалась «Pitti Fragranze» – главная парфюмерная выставка-ярмарка. Элена давным-давно сюда не заглядывала.

Моник внезапно вынырнула из толпы. Она звонко отпечатала на щеках подруги три поцелуя и потащила Элену внутрь. На Моник было простое черное шелковое платье и короткие красные сапожки. Высокая, стройная, с необычными чертами лица – она была неотразима. Модельное прошлое Моник ощущалось в быстрой упругой походке, а нежно-карамельная кожа и мелкие черные кудряшки, спадающие до середины спины, говорили о том, что в ее крови течет горячая южная кровь. Она была очень похожа на мать. Сказать, что Моник просто красива, было бы слишком банально.

Пока подруги шли рука об руку, Элена представила себя со стороны: шлепанцы, джинсовая юбка, рубашка в красный цветочек… Она грустно покачала головой.

– Билеты у нас уже есть, вот, держи! – и Моник протянула ей бейджик.

– «Нарциссус»? – воскликнула Элена, рассматривая бейдж.

– Ну да. Теперь ты моя… как это, помощница, вот.

Глядя на Элену, никто, конечно же, не подумал бы, что она может иметь какое-то отношение к «Нарциссусу» – одному из самых известных парижских магазинов авторской парфюмерии. Моник работала в нем уже несколько лет и была очень довольна. «Это самый шикарный магазин во всем Париже», – говорила она.

В том-то и дело, что слишком шикарный. Элена никогда не смогла бы работать в подобном месте. В ней не было ни элегантности, ни желания произвести впечатление, одевалась она всегда очень просто. Несмотря на то, что ей уже почти исполнилось двадцать семь, Элена казалась хрупким подростком: большие зеленые глаза выделялись на светлом лице, а длинные светлые волосы подчеркивали бледность кожи. Особое внимание привлекал несколько больше среднего рот, но когда ее лицо озарялось улыбкой, Элена преображалась.

Она никогда не уделяла внимания своей внешности, ей нравились простые практичные вещи. Казалось, что Элена сумела достичь определенного компромисса между своим внешним видом и внутренним содержанием, но в данную минуту она все же чувствовала себя не в своей тарелке. На фоне Моник она просто терялась.

Разглядывая стенды, Мони шла рядом, засыпая Элену вопросами и внимательно слушая ответы. Похоже, ей не было дела до того, как они смотрятся вместе.

Элена огляделась и с облегчением отметила, что не она одна одета непритязательно и просто. Приободрившись, она распрямила плечи и продолжила осмотр павильона с высоко поднятой головой. В конце концов, важна не обертка, а содержание, то, как человек себя держит, разве не так?

Они как раз подошли к центральной зоне, когда Моник резко остановилась, прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Ты чувствуешь, Элена? – прошептала она. – У этого места свой аромат, и он отражает его суть. Это именно то, что нужно.

Еще бы она не чувствовала: запах духов витал повсюду. Разные ароматы слились в единое облако, которое накрыло посетителей, но при этом каждый чувствовал свой, особенный аромат. Он взывал к самым глубинным чувствам, к корням, к далекой памяти предков. Прошлое немедленно вставало перед глазами, оживленное ароматами, словно неподвластное неизбежному бегу времени.

Пока Моник переходила от одного стенда к другому, Элена молча наблюдала за ней. В воздухе павильона были разлиты самые разные запахи: стойкие, пронзительные ароматы, и очень скоро Элена, к собственному неудовольствию, уже почувствовала, как ее опутывают сети: прислушиваясь то к одному, то к другому аромату, она пыталась узнать композицию и состав каждого. Она давно не соприкасалась с миром парфюмерии и старалась избегать всего, что могло бы напомнить ей о прошлом. Но почему-то именно теперь желание разгадать ароматы оказалось непреодолимым. Элена поразмыслила и решила, что можно рискнуть. Мысленно перебирая с детства привычные эфирные масла, она принялась анализировать каждый аромат, отбрасывая знакомые нотки, и составила в уме парфюмерную пирамиду. Так она перебирала разные ароматы, пока не поймала себя на том, что улыбается.