Шелест 4 (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В таком случае, у нас есть только один выход. Мы должны самостоятельно захватить Азов и разбить Батал-пашу — пожал плечами полковник.
— Вот в этом направлении давайте и подумаем, — кивнув, подытожила Мария.
— Согласно слов Ефремова, Батал-паша движется вот к этому броду. Речка так себе, но без моста армию через неё не переправить, если не брод, то придётся делать большой крюк, а это лишние сутки пути, или строить мост что займёт столько же времени. Если выдвинем сюда роту драгун и эскадрон гусар, усилив их артдивизионом в полном составе, то они сумеют закупорить переправу и выиграть для нас минимум сутки.
Резон в словах полковника есть. Две батареи гаубиц, в открытом бою наделают столько шороху, что только держись. Я это уже видел в бою с татарами. Град, это оружие следующего поколения и требует иных тактических приёмов. При существующих же реалиях, просто коса смерти. Те картечные гранаты, что начали использовать в русской армии даже рядом не стоят с нашими боеприпасами.
Словом, выставленный на броде редут закупорит его наглухо. Разумеется часть войск может переправиться вплавь, а уж ногайская конница, так и вовсе не заметит эту преграду. Но осада не решит проблему. Они должны будут либо штурмовать, неся колоссальные потери, либо строить мост в стороне, либо двигаться к другому броду. Любой из исходов нам на руку и полковник получает свои дополнительные сутки на захват крепости.
— Если только наш отряд успеет туда дойти и закрепиться, — возразил я.
— Согласен, необходимо как-то замедлить продвижение турок, — полковник бросил на меня выразительный взгляд.
— Сделаем, — уверено кивнул я.
Понятия не имею, как у меня это получится, но я что-нибудь придумаю. Хотя бы потому что страсть как не хочется проиграть этому франтоватому атаману Ефремову, который позволил себе оценивающие взгляды в отношении Долгоруковой. Сначала Мехмед, теперь вот этот старый хрыч. Надо бы мужичков поставить на место.
Ревность? Очень может быть. С другой стороны, Мария куда лучше меня с этим управляется. Хотя набить морду и одному и другому наверное всё же следует. Если не в прямом, то в переносном смысле. Ну очень хочется. И в прямом тоже.
Ждать когда меня окликнут, а ля Штирлиц, я не стал, и просто не спешил покидать палатку. Все всё прекрасно поняли. Полковник отправился ставить задачу сводному отряду. Столбова и Астафьева извинились и тоже поспешили по своим делам.
— Петя…
— Каждый раз будешь вот так беспокоиться? Или может под юбку спрячешь?
— Под юбкой тебя не укроешь, сразу шалить начнёшь.
Мария улыбнулась и озорно стрельнула глазками. А потом стала серьёзной, прильнула к моей груди, и вздохнула.
— Знаю, что в углу тихонько сидеть не станешь, а если бы стал, так и не полюбила бы такого. Но ведь от того не менее боязно за тебя, дуралей. И благословлю, и гордиться твоей храбростью, да успехами буду, только от того мне на душе не спокойней.
— Нормально всё будет, — погладив её по голове, заверил я.
Она подняла лицо, подставляя губы, и я приложился к ним, как жаждущий к родинку. Сжал её в объятиях, словно говоря, что у нас ещё всё впереди.
— Иди. Времени совсем нет, — наконец оторвавшись, легонько толкнула она меня в грудь.
Я подмигнул и вышел из палатки. Ну на-адо же, оба два, и с охраной, только один с личной, а второй с выделенной. Атаман вёл непринуждённую беседу с калга-султаном. Приметив меня, едва заметно хмыкнул, явно стараясь, чтобы этого не приметил собеседник. Мол, вот оно ты каков, везде поспел, повсюду отметился. Я лишь пожал правым плечом, и направился к своей палатке.
По пути решил заглянуть к Лизе. Вроде и лагерь не особо великий, и в то же время, я с ней не виделся уже больше суток. А ведь как бы должен за ней присматривать.
Сестра устроилась на складном стуле в тени от тента повозки. Её бойцы спешно обустраивали походную мастерскую, чтобы наладить полномасштабную работу. Она и без того не прибывала в праздности все эти дни, так что усталость заметна. Но сейчас начнётся по настоящему адова работёнка, и я ей откровенно не завидую, потому как сам от подобного взвыл бы.
Надо всё же двух других офицеров роты то же подтянуть. Плевать, что я решил делать это в качестве поощрения, пусть получают авансом, а то я эдак сестрицу загоняю. Мой косяк, как-то не подумал. Решено, как разберёмся с Батал-пашой, и сбегаю за волколаками. Глядишь ещё кого можно будет поощрить, драка-то предстоит серьёзная.
— Ну здравствуй, Лизавета.
— Петя пришёл, — устало вздохнула она.
— Как дела, сестрица?
— Братишка, ты мне обещал дым и пламя сражений, а вместо этого я тружусь света белого не видя. И что самое обидное, день такой каторги вылетает всего лишь за пару залпов орудий и картечниц полка. Так не честно.
— Жалеешь?
— По большому счёту нет, но ты меня обманул. Уверена, что пойди я служить в армию, а не в дружину Марии, и мне было бы не в пример легче.
— Ну-у ты сама хотела быть причастной.
— Не напоминай, — отмахнулась она.
Взяла кувшин с квасом, приложилась к нему, и тут же скривилась, напиток оказался тёплым. Однако не растерялась и используя Силу охладила его. Лиза конечно земельник, и плетения не своей стихии обходятся дорого. Но она сейчас под воздействием буста от желчи, так что не ей волноваться по этому поводу. Следующий глоток вызвал у неё блаженную улыбку.
— Так чего пожаловал-то, братец?
— Проходил мимо, решил завернуть и попрощаться.
— Далеко собрался? — тут же стала она серьёзной.
— Батал-паша решил почтить нас своим присутствием и испортить всю обедню. Сначала разыщу его, доложусь Уфимцеву, а там насыплю ему перца под хвост.
— Ну ты смотри там, не скупись. В нашем роду жадных не водится, — подмигнула она мне.
— И что, даже не переживаешь?
— Да как же не переживать-то. Переживаю конечно. А ну как Батал-паша это выживет, это ж какой позор на его седину. Жалко старичка.
— Ну, Мехмед как-то это
