Центральная Азия и Южный Кавказ: Насущные проблемы, 2007 - Борис Румер

В результате развивается своего рода спекулятивная экономика. Нет смысла инвестировать в основной капитал, в производство при несравненно более высокой доходности финансовых инвестиций. При неразвитости внутреннего фондового рынка инвестиционная активность казахстанских банков, отличающаяся чрезвычайным динамизмом, направлена в большей мере за пределы страны. Растущая эмиссия акций и облигаций для скупки активов компаний связана, конечно, с известным риском: насколько эффективны приобретаемые компании, насколько перспективны вложения в те или иные проекты, насколько надежны feasibility study, какова рентабельность банковского бизнеса? Не чрезмерна ли экспансия вырвавшихся на стратегический простор казахстанских финансовых институтов? Настороженность вызывают растущие масштабы кредитования, что отражается в интенсивном наращивании активов, в связи с чем, в свою очередь, возникает вопрос о соответствии их динамики темпам роста банковских капиталов. Заслуживает внимания и разрыв между показателями капитализации банков и внутреннего кредита. Вполне возможно, что, ознакомившись со сложившейся в финансовом секторе Казахстана ситуацией, бывший председатель Резервного банка США Алан Гринспан предупредил бы, как он это сделал применительно к перегретой американской экономике в 2000 г., об опасности возникновения bubble, т. е. искусственно раздутого пузыря, который того и гляди лопнет. Как известно, его пророчество сбылось.

Как показывает современный опыт развитых стран, способность экономики к адаптации мировых новаций важнее для ее развития, чем наделенность природными ресурсами. Ее восприимчивость, соответствие вызовам постиндустриальной эпохи, в свою очередь, зависит от того, существуют ли в стране условия, способствующие раскрытию творческих потенций, раскованной человеческой предприиимчивости, интеллектуальной активности. Билл Гейтс как явление не мог бы появиться в стране, где не существуют условия для безграничного проявления творческой инициативы и востребованности ее результатов. Когда Нурсултан Назарбаев заявляет, что в обозримой перспективе Казахстан должен войти в группу наиболее развитых стран, имеет ли он в виду не только формирование высокотехнологичных секторов экономики, но и действительную, а не декларативную либерализацию политической и общественной жизни?

Не получается дать однозначную оценку Назарбаеву как архитектору возникшего на развалинах империи государства и результатам его правления. Не счесть того, сколько было разворовано, бесхозно растрачено из оставшегося от Союза наследства. Всеохватывающие коррупция и непотизм стали системными свойствами созданного им режима. Но в то же время нельзя не признать, что в этот беспрецедентно сложный по историческим меркам период он проявил себя как гибкий, масштабно мыслящий политик. На мой взгляд, его главная заслуга – поддержание стабильности в этой полиэтнической, поликонфессиональной стране. И как инициатор и последовательный стратег экономических реформ он заслуживает уважения. Но при всем при том как он может тратить миллиарды долларов на сооружение поражающих воображение роскошных зданий в новой столице Астане, в то время как месячная зарплата врачей составляет 175 долларов и, по признанию главы администрации Южно-Казахстанской области Шукеева, мебель и постели в больницах еще «сталинского периода», а оборудование операционных и лабораторий «даже не XX век, а нечто более раннее»?5

Узбекистан

После Андижанского потрясения правящему режиму Узбекистана предстояло вновь обрести устойчивость и предотвратить возможность новых социальных взрывов. Стабилизировать обстановку можно было только смягчением жесткого экономического прессинга. И Каримов пошел по этому пути. Важно было нащупать пределы, в которых спасительная для режима либерализация экономической жизни не разрушала бы его устои. Думается, что искушенный узбекский strongman нашел этот баланс. Почти все колхозы были преобразованы в семейные фермы, но при этом правительство по-прежнему устанавливает цены на хлопок и зерно, а также цены для централизованного снабжения фермеров материалами и кредитами. Кроме того, местные власти могут по своему усмотрению передавать землю от одних фермеров другим. Чтобы снизить социальную напряженность, провели частичное «раскулачивание»: часть скота, принадлежащего богатым фермерам, передали беднейшим. Либерализация охватила такую важную сферу, как малый бизнес: для открытия малых предприятий принят уведомительный порядок. Приняты послабления в налоговой политике: налоговые органы теперь не вправе заблокировать счета предприятий без решения суда (что, разумеется, снизило размеры взяток налоговым инспекторам). Эти и другие подобные меры положительно сказались на развитии малого бизнеса и в целом на облегчении жизни широких слоев нищающего населения.

Репрессивный диктаторский режим Каримова остается незыблемым, и в то же время налицо положительная экономическая динамика: представляется реалистичным годовой рост валового внутреннего продукта (ВВП) в 2006-м и в ближайшие годы порядка 6 и даже 8 %. Но инфляция по экспертной оценке составляет 10–14 % (по официальной статистике – 7 %). Растут цены на бензин, электроэнергию, общественный транспорт. Немалую роль играет, по-видимому, и рост масштабов кредитования населения и бизнеса. Валютные резервы (Gross international reserves) составляют более $4 миллиардов и превышают совокупный внешний долг страны. Экономические успехи Узбекистана объясняются главным образом ростом мировых цен на экспортируемые товары. В этом Каримову, как и Назарбаеву, как и Путину, сильно повезло. Это решающим образом сказалось на устойчивости их авторитарных режимов. Для узбекского экспорта последние годы были чрезвычайно благоприятны. Цены на золото достигли в 2006 г. своего 27-летнего пика, и предвидится продолжение роста в 2007-м. Цены на хлопок, медь, алюминий также значительно выросли. Только экспорт золота принес Узбекистану в 2006 г. $1,5 миллиарда. Экспортные цены на газ в Россию выросли с $47 в 2006-м до $100 в 2007 г. Сохраняется положительный торговый баланс, что объясняется не только ростом цен на экспортируемые товары, но и скрытым ограничением конвертации для импорта потребительских товаров. При таком росте экспорта действуют ограничения на импорт через высокие импортные тарифы и нетарифные барьеры. Узбекистан – наиболее протекционистская страна в СНГ. Столь благоприятная внешняя экономическая конъюнктура позволяет власти проявлять большую толерантность по отношению к экономической жизни населения. Это амортизирует жесткость каримовского правления и, по-видимому, отодвигает угрозу очередного социального взрыва.

Кыргызстан

Ситуация в Киргизии выглядит безнадежной. «Тюльпановая революция» исчерпала свой ресурс, и в ноябре 2006 г. произошла новая вспышка антиправительственных выступлений. На сей раз против новоиспеченного президента Бакиева. Новые «революционеры» требовали изменения недавно принятой конституции, а именно превращения страны в парламентскую республику и президента фактически в номинального главу государства. Кончилось тем, что Бакиев согласился с изменениями конституции, согласно которым премьер-министр будет назначаться доминирующей в парламенте партией. За президентом сохранилось право назначать генпрокурора и главу национального банка. В результате возникла некая пародия на парламентско-президентскую республику. Как справедливо заметил Евгений Трифонов, «парламентаризм в Киргизии – это легализация родо-племенной и клановой системы». Вряд ли достигнутый компромисс окажется прочным. Он воспринимается в стране как временное перемирие. И эта зыбкость, неустойчивость ситуации создает гнетущую атмосферу тревожного ожидания новых конфликтов. Экономическое положение отчаянное, да и не с чего ему становиться лучше. В течение всех постсоветских лет экономическая жизнь в Кыргызстане поддерживалась финансовыми инъекциями Международного валютного фонда (МВФ) и Мирового банка (МБ), наркобизнесом и, в гораздо меньшей степени, золотом месторождения Кумтор. Мафиозные структуры кормились еще производством алкоголя и торговлей импортными нефтепродуктами. Диктуемые благими намерениями усилия Бреттон-Вудских институтов (МВФ и МБ) привели к атрофии мышечной системы кыргызской экономики. Надежда сейчас на инвестиции извне, в том числе из Казахстана. В общем, «свет в конце туннеля» пока не просматривается. Борьба между торгово-криминальными региональными кланами – ошским, чуйским, нарынским, джалалабадским; между более русифицированным и тем самым вестернизированным, этнически связанным с казахами «Севером» (Бишкек) и более исламизированным, связанным с узбеками и таджиками Ферганской долины «Югом», по-видимому, будет обостряться, и новый политический кризис не за горами.