Специальное предложение - Кир Луковкин

С этими словами Юрка подтянул к лицу еле живого жреца.

— Как там тебя? Шмори-чмори? Отгадаешь три загадки? Будешь жить!

Но Тори промолчал, вращая глазами от боли и с трудом сохраняя сознание.

— Прошу, не мучай чернеца, — глухо проговорил я сквозь лёд, — или убей, или отпусти.

— Да отпущу-отпущу, — оскалился Юрка и выпустил из захвата моего жреца.

Тот хлопнулся на камни карниза и застыл истерзанной куклой. Еле дышащей куклой. У костра облегченно выдохнул Серёга. Я же не мог оторвать взгляда от своего друга. Последнего настоящего друга, что сейчас умирает… На меня накатывало волнами почти забытое безумие, знакомое со времён смерти Дениса.

— Но все имеет свою цену, Димочка… Проси прощения, дятел! Я жду!

— За что мне просить прощения? — зашипел я в ответ. — За то, что ты издевался над моим народом? За промороженных детей в твоих ледяных дворцах? За убитого Дениса? За что?

— Ну ты борзый, Димыч, — весело рассмеялся Юрка. Оглянулся на замершего у костра императора. Но тот не поддержал веселье, тупо глядя в огонь.

— Сам придумай причину, друид-во-льдах, — развел руками полубог, — Или твоему жречику амбец, да…

Повисли тягостные секунды. Ветер все так же подвывал в каменных щелях скалы, потрескивал костерок. Хрипло дышал мой жрец…

— Хорошо, — принял я, наконец, решение, — хорошо, Снежок…

— Нет! — вскрикнул Тори, диким усилием воли поднимаясь с камней. — Не смейте! Из-за меня! Альв! Не надо!

В воздухе мелькнуло длинное лезвие ритуального ножа, и маленькая черная фигурка яростно бросилась в сторону полубога. Н-да… С кем-то другим, может, это и сработало бы — чернец был превосходным бойцом, а иначе и не выжил бы в дальней дороге.

Снежок лишь бровью повел, и горсть ледяных игл впилась в жреца, словно в куклу Вуду. Малыша ударом отшвырнуло в сторону пропасти, и он без крика и шума скрылся из виду.

Он умер еще в полете, это я ощутил всем телом. Как и ощутил его предсмертную радость, что избавил своего бога, своего Серебряного Альва от унижения. Глупый маленький фанатик… Он умер, оставив мне душу. Как глоток теплого воздуха, как луч солнечного утра, она растворилась во мне… наполняя сокрушающей силой.

Тяжёлая волна безумной ярости и ненависти к убийце просто разодрала меня в клочья. Истинный Лёд пошел трещинами! «Давай! Па! Ску! Да!»

Микросекунда, и глыба взорвалась осколками, расшвыривая в стороны моих заклятых друзей, взметая высоко в небо искры костра. С эхом грохнуло, звуковая волна полетела в разные стороны, сшибая с горных вершин шапки… Да-а!

Я заорал, ощущая свободу каждой клеточкой тела. Взмыл пулей в воздух, выгибаясь в морозном воздухе. Свобода! Свобода, мать её! Но… Но нельзя Снежку дать ни секунды для подготовки отпора. Потянулся аурными нитями к огородику Тори за спиной. Все семечки, чахлые листики и ягодки пошли в дело. Новый взрыв бахнул над вершинами гор, спуская снежные лавины. Только теперь — зеленый, яркий взрыв, разламывающий день сочными росчерками лиан, прокалывающий ледяную белизну ядовито алыми цветами.

Снежок пытался сопротивляться, порхая в воздухе на белых крыльях, что тебе серафим… Крутился нервной мошкой, пулялся смешными сосульками. Сбежать пытался.

Но я прихлопнул безумца, словно комара. Разорвал полубога на тысячи маленьких полубожков… Скормил их моим гигант-мухоловкам. Я не дам тебе шанса вывернуться, урод ледяной, не дам. Ради моих друзей.

Всё произошло настолько быстро, что я даже почувствовал разочарование. И это всё? Хм… Меня переполняла странная обжигающая сила, рвалась наружу. Где-то далеко-далеко за морем, на краю сознания, радостно загомонили мои люди, радуясь пробуждению Альва. Живы, ребята!

А где наш толстенький император?

Серёга стоял по колено в грязи у подножия горы. Он не собирался воевать со мной, сопротивляться. Он просто стоял и ждал… Смерти? Все его подбородки слегка тряслись от страха, и камешки на грязной одежде не сверкали. Но Сережка внезапно вспомнил, что он император многомиллионной страны. И негоже императору…

Опустился недалеко от него на землю. Да какое там на землю? В грязь вляпался, в мокрую, ледяную осеннюю грязь босыми ногами. А вы думали, во льду я в костюме-тройке был?

Минуту спокойно и равнодушно изучал напряженное лицо бывшего друга. Странно, но злости или ненависти к Серёге у меня не было. Обида была, но не более того… Просто я больше не хотел его видеть. Лет двадцать хотя бы… У него тоже есть обязанности — те миллионы чернецов, что под рукой Императора. Те, кто ему присягнул, кто ему поверил, кого он честно защищает. Это я видел сейчас отчетливо. Я покачал головой и отвернулся от толстяка.

Мои лианы отыскали среди камней и щебня изломанное тело Тори-жреца. Тихо поднял чернеца на проклятую площадку, где решил соорудить из ветвей и камней небольшую часовенку, что ли… Или усыпальницу. Что получится. Ведь малыш сделал главное — помог мне вырваться из плена. Помог своей смертью. Как мне его отблагодарить?

Ладно, всё потом… Сейчас надо к моим людям лететь… И на Полюс заглянуть обязательно — вдруг там кто у Снежка остался.