Байки деревни Пухово - Алевтина Афанасьева

Мышонок вернулся почти через час. Усталый и запыхавшийся, присел напротив деда:

– Дедушка, договорились с Банщиком, он примет тебя. Поможет поправиться.

Дед Женя не сразу понял, о чём речь.

– Да что ты? С самим? Он же не любит, когда его тревожат! Как же ты смог?

– Ох, сложно было! – вздохнул Мышонок. – Пришлось сперва Домовика найти, варенья взять да веник новый сделать в подарок. Потом уже и пошли к Банщику. Двоим он не смог отказать, да подарочек своё дело сделал.

Мышонок довольно махнул хвостиком, а дед восхищённо всплеснул руками:

– Ну, ты, братец, даешь! Вот молодчина!

– Теперь тебе нужно дойти до бани. Там всё натоплено. Банщик хороший очень, в два счета вылечит. Так что иди, пока бабки твоей нет дома.

– Ну, малой, вот спасибо так спасибо! Порадовал! – растроганно закивал дед. – Мне теперь только бы туда добраться.

– Тут уж я тебе не помощник, – хихикнул Мышонок.

– Да, это точно. Но ничего, я сам. Потихоньку, полегоньку дойду.

Добротная бревенчатая банька стояла в стороне от дома. Теперь дорога до неё заняла почти полчаса. Как он не старался, быстрее никак не получилось. Птички в кустах посмеивались над дедом, и иногда садились на его сгорбленную спину. Это была занятная игра в геройство – кто не испугается дольше просидеть на нём. Дед Женя сначала отмахивался, а потом перестал обращать внимание на воробушков. Что с них взять? Молоденькие они ещё, пускай развлекаются.

Небольшими шажками ступая по влажной земле, укрытой опавшими листьями, дед упрямо двигался к бане. Дорога давалась непросто, пришлось немного срезать путь, пройдя прямо по клумбе.

Когда дед, уже сильно взопрев, добрался до крыльца бани, дверь по волшебству сама открылась, приглашая войти. Изнутри дохнуло жаром, и повалили белые клубы густого пара.

Немного робея перед Банщиком, дед замер в предбаннике, присматриваясь. Из-за пара было почти ничего не видно, только из небольших окошек под потолком пробивался слабый дневной свет.

– Пусти, батюшка, помыться, побриться… – начал было дед.

– Здорово дед. Заходи без боязни. Уж обо всём договорено! – басовито проговорил Банщик. – Скидывай ватник, не нужен он тут. Да входи скорее, давно уж натоплено.

Дед, охая от боли в спине, скинул одежду, оставшись в исподней рубахе и штанах. Вздохнул и осторожно прошёл дальше. Из пара выглянул маленький лохматый человечек с густыми бровями, в банной шапке и белой рубахе. Он серьёзно посмотрел на деда Женю:

– Прихворнул или бабка поленом побила?

Дед знал, что хозяин бани очень любит пошутить, и потому кивнул:

– Было дело, но не в этот раз. Тамарка у меня с характером, да с таким, что будь здоров! Чуть что не так, так сразу ругаться, – он помолчал и улыбнулся.

– Лапоточки вы, лапоточки. Только в паре и топаете, – довольно кивнул Банщик. – Знаю её, как хозяйку хорошую. Да и от Домового только хорошее слышу. Живёте вы ладно, да складно, даже бранитесь по-доброму, без умысла злого.

– Спасибо на добром слове, столько лет вместе – чего уж браниться?

– Что ж, дед, давай спину лечить. Здорово болит?

– Есть маленько.

– Это я сейчас мигом поправлю, – в руке Банного появился кусочек мыла и большой берёзовый веник. – Будешь бегать как жеребёнок по лесам да по рыбалкам своим ходить.

– Ты меня собираешься мылом да веником лечить?

– Непростые они у меня. Мигом всю твою хворь излечат! Скоро сам увидишь! – Банный подул вокруг себя, усиливая пар, и исчез.

Кряхтя, еле-еле улёгся дед на лавку, подложил руки под голову.

– Потерпи немного, вся хворь пройдёт.

– От отца в детстве слыхал, что его деда так же на ноги поставили, когда он хворал сильно. Но никак уж я не думал, что со мной такое будет!

– Чего ж не помочь хорошему человеку-то? – миролюбиво отозвался Банщик.

Разговор затих, деда приятно разморило. Волшебный веник летал в клубах пара, охаживая разболевшуюся спину. Дед Женя довольно крякал и жмурился, чувствуя, как ему с каждой минутой становится лучше.

«Вот Мышонок, молодец! Вовремя появился! Нужно побаловать его гостинчиком, да и Домового нашего поблагодарить за участие. А уж Банщику я молоко да пироги ставить буду каждый день! Ай да молодец, как парит знатно!»

Дед Евгений вышел из бани удальцом-молодцом. Хворь и лишний десяток лет, как рукой сняло. Спина не болела, будто и не было ничего. Прохладный осенний воздух уже не пугал.

Довольно крякнув, дед пошёл к дому и наткнулся на бабу Тамару – она только-только вернулась вместе с молодым врачом Володей. Тот, увидев вольготно разгуливающего «больного», удивленно поправил на носу очки.

Бабушка Тамара всплеснула руками и торопливо заковыляла к деду:

– Я врача привела, а ты что тут удумал? Застудишься! Быстро в дом, уколы колоть будем!

– Зачем? Не нужно никаких уколов! – горделиво отозвался дед Женя, красуясь. – Зазря ты только доктора взбаламутила.

– Как?! Ты же с утра разогнуться не мог… Снова шутишь? – баба Тамара растерянно оглянулась на врача, ища поддержки. Вдруг её озарила догадка. – Да ты, старый дурак, нарочно это сделал, чтоб больше яблоки не собирать! – она нахмурилась и упёрла руки в бока. – Вот оно что! А я-то поверила, что тебе нехорошо, что спину сорвал…

– Так и было!

Молодой врач Володя робко мялся в стороне, боясь вступить в разговор:

– Раз у вас всё нормально, я, пожалуй, пойду.

– Нет! – дружно, в один голос заявили дед с бабкой, мигом перестав браниться.

Врач опешил и даже немного отступил назад, заслоняясь портфелем.

– Пошли с нами чайку попьем! Самовар поставим!

– Мне не положено… Я на работе…

– Это ж не самогон, миленький мой, это чаёк вкусный, с травами, – бабка Тамара подцепила Володю под руку и потащила в сторону дома. – Работу вашу мы знаем. Сидите там, в кабинетах своих. Обложились колбочками и миньзурками, свету белого не видите. Ходят к вам одни только больные и никого здорового. Что за жизнь? Нужно и о себе подумать. Пошли, сынок, у меня бараночки есть, печенье вчера в лавке брала, свежее. Пирог утром пекла с яблоками.

– Ну, если только ненадолго, – молодой врач понял, что деваться некуда, и сдался под бурным натиском бабы Томы. – Если только чаю…

Чай пили до позднего вечера. Зажгли старенькую керосиновую лампу. В её неровном свете дед Женя рассказывал Володе о своих похождениях и о волшебных делах, творящихся в лесу.

Под столом лежал Мишка – главный свидетель и участник всех событий. Иногда он высовывал морду из-под скатерти и смотрел на врача тёмными глазами-бусинами, словно говоря: «Да, так оно и было! Сам видел!»

Володя слушал как ребёнок, приоткрыв рот. Бабушка, то и дело тихонько подталкивала его под локоть, чтоб ел, а потом подкладывала ещё кусочек. Подкармливала.

Когда стемнело, Володя спохватился, что ему далеко возвращаться. Сейчас рассказы деда Жени казались уж слишком правдоподобными, и он отчего-то побоялся идти в одиночку через лес.

Бабушка устроила Володю в гостевой комнате, постелив душистое белье и дав самую пушистую подушку. Только он всё равно пол ночи ворочался на кровати. Сладкие пироги давали о себе знать – очень хотелось пить. Дойти до стакана с водой было страшно, казалось, кто-то незримо присутствует под кроватью, совсем рядом. Так Володя и промучился до первых петухов. Только когда стало светать, пробрался в кухню и жадно пил, черпая ковшом из ведра ледяную воду.

После завтрака дед Женя вместе с Мишкой проводили Володю до лесной опушки. Распрощались, словно старые знакомые. Володя пообещал заходить иногда просто так, проведать, на чай, а потом поспешил в больницу, чтобы снова помогать людям.

Всю обратную дорогу думал о том, что услышал, не давали покоя дедовы рассказы.

«Разве можно веником да мылом вылечиться? Ерунда! Банщик какой-то, домовой, мыши говорящие… Старый дед, потому и фантазирует всё это… Скорее всего, радикулит прошел потому, что попарился. Никаких чудес!»

Веселее глянув по сторонам, молодой врач улыбнулся. При свете солнца все ночные страхи показались надуманными и оттого – детскими.

Тропинка неторопливо убегала вперед, то и дело исчезая в разросшихся кустиках подорожника. Привычно скрипели стволы сосен, качаясь в такт ветру. Приглушенный лёгкими облаками солнечный свет едва достигал земли, окрашивая уже пожухшую осеннюю траву в золотистый цвет. В воздухе пахло хвоей.

«Сказочник этот дед! Ему бы книжки писать. Ведь не может такого быть в нашем мире, полном технологий и компьютеров! Всегда всему можно найти разумное объяснение!»

Когда где-то среди тёмных елей глухо ухнула сова, Володя вздрогнул. «А вдруг так оно и было на самом деле?». Ускорив шаг, он то и дело оборачивался, будто боясь, что кто-то идёт следом. Так и шёл, спотыкаясь об корни, едва не падая, пока не вышел из леса в поле. Там страхи постепенно отступили, да и солнце выползло на небо, сжалившись над напуганным Володей.