Доктрина: Смута в Московии (СИ) - Александр Токунов

Джакометти не сомневался, что уже тогда руководство МИТАД планировало использовать этих людей в качестве орудия для укрепления собственной власти и подавления волнений в «проблемных» регионах. Перспектива получить тысячи неприхотливых и беспощадных к врагу бойцов, не связанных с местными элитами, а также десятки тысяч работников, согласных трудиться только за еду, вскружила голову правящей элите Организации.

Были вложены огромные средства в образование мутантов, их воспитание, создание элементарных человеческих условий для жизни. Они стали официально именоваться «ансарийун фи ссабили ллахи ва расулюх» или сокращенно — «ансарами».

Фатима принадлежала к «силахдарам», то есть «владеющих оружием». Этот тип отличался высоким ростом, физической силой, выносливостью и повышенной агрессивностью. Как и все ансары, силахдары имели узкие плечи и гибкий скелет, позволяющие им пролезать в отверстия диаметром чуть больше их головы. Широкие бёдра и наличие «живота» указывали на то, что у Фатимы были дети, в первом браке она родила десятерых. Прическа на голове в форме «ирокеза» была традиционной для замужних женщин клана Мазбут Фаль. Толстые волосы, напоминающие конские,  сзади были сплетены в косу, достигавшую пояса.

Её лицо, как и всегда, не выражало никаких эмоций. Мимика у ансаров была слабо развита. Фатима постоянно издавала различного рода звуки, в смысл которых Мансур сначала не вникал, а зря. После нескольких серьезных укусов он — таки решил разобраться в основах этики ансаров. Тем не менее, смысл постоянного попискивания жена объяснить так и не смогла. Джакометти решил, что этот звук обозначает, что «всё нормально».

 По двигающимся зрачкам было понятно, что Фатима торчит в сети. Увидев мужа, она привстала и продолжала молча смотреть на него.

— Выходим через пять минут! — выпалил Мансур.

— Повинуюсь, мой господин! — Фатима встала с кровати, накинула своё излюбленное черное покрывало. — Готово, мой господин! Это... что?

— Где? — переспросил муж. Фатима показала на его руку.

— А... так... Сдохла! — Джакометти раскрыл ладонь и показал саранчу. Жена моментально выхватила насекомое длинным ногтями, закинула его себе в рот и проглотила. Мансур стоял несколько секунд ошарашенный произошедшим:

— Ты её сожрала что ли?

— Надо было... немедленно уничтожить... эээ, — ответила жена, затем высунула язык сантиметров двадцать пять длиной и молниеносно спрятала его обратно. Джакометти поморщился.

— Вообще-то... Ай! — он махнул рукой.

— Опять смотрели? — поинтересовалась Фатима.

— Что?

— Смотрели Вальца?

— Что? — Мансур поморщился, — Ну... смотрел. И что?

— Оставьте это дело... Я прошу!

— Почему это я должен его оставить. Я офицер Хасса, а не какой-нибудь там терпила! Я столько материала собрал на этого ублюдка вовсе не для того, чтобы Си-пи-Эс всё это отправила в архив?!

— Правосудие свершится! Рано или поздно...

— Я выявил все преступные связи Вальца и уверенно могу сказать, что командующий 2-й бронетанковой дивизией де Виллье покровительствовал его преступной деятельности! — не унимался Джакометти.

— Вам не стоит...

— Мне? Это де Виллье стоит пойти в отставку! Я направил материалы Главному алгоритму и председателю РАДЖ. Его разотрут в порошок! А если это не произойдет, тогда я придушу его собственными руками!!!

— Вы погибнете!

— Я же всю эту шайку вывел на чистую воду, а меня — в отставку! Без всякого повода!

— Поэтому, может и отправили... в отставку, — тихо произнесла Фатима.

— Как ты смеешь?! Как ты... Ладно! Пошли уже!

Все трое вышли в коридор. Входная дверь из высокопрочного полимера отворилась. Вышли во двор, некогда являвшийся частью развязки на пересечении улицы Ибрахима аль-Халиля с 3-й кольцевой дорогой. Теперь вся эта территория представляла собой небольшой парк, который в основном посещался немногочисленными жителями центрального района Большой Мекки — Умм аль-Кура — по большей части коренными жителями города. Некоторые из них поселились здесь ещё до Великой войны. Мансур приложил руку ко рту и изрыгнул из себя две малые боевые платформы с бортовыми номерами 07898 и 07899. Насекомые отряхнули крылья и взлетели в воздух.

«Пускай посмотрят за домом. Мало ли что!» — подумал он. Из-за большого расстояния и сильных помех в городе он установил автономный режим работы АБП.

Преодолев парк, Мансур и его жёны вышли на открытую парковку, где его ждал аэромобиль Ван Рейн «Верхевен» городского такси. Он был рассчитан на перевозку четырёх взрослых людей. Кое кто, правда, любил экономить и залезать по семь-восемь человек, в том числе в багажное отделение.

В аэромобиле пассажиры сидели полулежа на комфортабельных анатомических креслах, принимающих форму тела. Маршрут было желательно указывать заранее, хотя, конечно же, можно было в любой момент поменять свои планы за дополнительную плату. В этом случае были возможны задержки из-за необходимости встраиваться в сверхплотный транспортный поток, движущийся со средней скоростью около пятисот километров в час.

«Верхевен» мог передвигаться в трёх режимах: наземном, при помощи колёс и электродвигателя; воздушном, при помощи реактивной тяги; а также в режиме движения на магнитной подушке. Полёты над Меккой были разрешены только спецтранспорту. Грузовой транспорт передвигался в автоматическом режиме по подземным магистралям, а пассажирский — по магнитным. Такие правила действовали практически во всех мегаполисах мира. Градостроительным законодательством МИТАД было установлено, что трассы для пассажирского транспорта должны также проходить под землей. В Европе и Австралии всё было немного по-другому. Из-за большого количества частного транспорта, там магистрали приходилось строить над землёй, на высотных эстакадах.

Для Джакометти эти ограничения не имели особого значения. Он, как офицер Хасса, мог себе позволить ездить как душе угодно и, разумеется, бесплатно. Введя конечную точку маршрута, аэромобиль переключился в специальный режим передвижения.

 Развернув оперение в полетное положение, машина резко оторвалась от земли и взяла курс на рекреационный комплекс «Бахра», расположившийся между Меккой и Джиддой на искусственных островах, посреди огромного пресноводного озера. Форма его берега представляла собой сложную геометрическую фигуру. От водоёма лучами расходились каналы, на берегах которых были построены изящные павильоны, утопающие в зелени. В цветовой гамме комплекса преобладал зелёный цвет — по задумке дизайнеров здания должны были сливаться с окружающей их растительностью. Аэромобиль развернулся и взял курс на посадку. Навигационная система посадила машину в автоматическом режиме и направила её в сторону многоярусной парковки. К удивлению Мансура свободных мест оказалось полным полно.

«Здесь не Лондон! Частного транспорта почти нет», — заметил он про себя.. Пройдя отсек санитарной обработки, семья Джакометти попала в небольшую комнату ожидания, оборудованную капсулой жизнеобеспечения, спрятанной в углублении стены и автоматизированным пищевым терминалом, активировавшимся при появлении человека. На ИСВ возникло меню прохладительных напитков и закусок.

Мансур выбрал из меню ласси с добавлением манго, Марьям — свежевыжатый апельсиновый сок, а Фатима — растворитель для «масла» — синтетического вещества, содержащего компоненты, необходимые для поддержания высокой работоспособности и выносливости ансаров. На обычных людей данное вещество оказывало сильный психотропный и галлюциногенный эффект, поэтому было запрещено для продажи на территории большинства стран мира.

Ансарам, проживающим под юрисдикцией МИТАД, «масло» выдавалось бесплатно в терапевтических дозах в виде так называемой «десятки», который предписывалось ежедневно принимать внутрь. Фатима достала небольшую металлическую колбу, смешала её содержимое с растворителем, и флакон окрасился в чернильный цвет. Хорошенько встряхнув его, она зубами вытянула горловину, с огромной скоростью засасывая жидкость в рот.

«Какой же у нее широченный рот!» — отметил Мансур, наблюдая за женой.

 Тем временем заказанный напиток оказался у него в руках в фирменном герметичном одноразовом бокале. Гигиенические метки были в порядке, и Джакометти вскрыл упаковку, прикоснувшись к крышке рукой.

Уважение к личной гигиене во всех странах Организации воспитывали с детства. Это объяснялось, прежде всего, опасностью биологической атаки, намекая на вечных «друзей» — ТБ и ЕС. Тем не менее, Мансур был убеждён, что слухи об этой опасности были явно преувеличены, а МИТАД, на самом деле, превосходит своих вероятных противников, по крайней мере, в сфере биологического оружия нового поколения.

 Стыковочный блок сообщался с основной территорией комплекса «Бахра» посредством туннеля, по которому ходили малогабаритные вагоны на магнитной подушке.