Последняя невеста (СИ) - Вики Филдс

Я положил руку Кассиопее на талию и провел ее в сторону, становясь между ней и мужиком.

- Пацан! – крикнул он вслед, обращаясь ко мне. Я не обернулся, но и не мог заткнуть уши, чтобы не слышать его слов. - Когда истинная смерть настигнет тебя, ты не сможешь скрыться от нее! Уж я-то знаю! Ха-ха-ха…

Я продолжал идти вперед, обнимая Кассиопею. Она что-то говорила, но я слышал только слова странного мужчины.

- Когда истинная смерть настигнет тебя, ты не сможешь скрыться от нее…

***

И я не смог.

Потому что Смерть пришла ко мне в лице Кассиопеи. Сначала я не замечал этого – ее неудержимого желания. Сначала оно распространялось лишь на меня. Она хотела полностью вобрать меня в себя без остатка. Это было мучительно больно, - что я не мог думать ни о чем другом кроме Касси.

Я стал зависим от нее, потому что кроме нее у меня не было никого.

Габс уехал в колледж, когда родители начали вести себя словно сумасшедшие. Мне пришлось пережить сущий кошмар, пришлось лгать ему каждый день, каждый чертов день притворяться что все хорошо. Габс спрашивал, чем заняты родители, и я, прячась в ванной комнате и прикрывая ладонью микрофон, чтобы до брата не донеслось ни одного из воплей, отвечал:

- Если я начну тебе все описывать это будет мерзко, приятель.

Габс рассмеялся на том конце:

- Ладно, без комментариев. Но у них все хорошо, верно?

На кухне что-то с оглушающим грохотом упало, и брат тут же насторожился:

- Что там?

Мама заорала, и я лишь через секунду понял, что орет она вовсе не потому, что поранилась, а потому, что промахнулась и кружка-тарелка-кастрюля? – не попала в отца.

- Да это кот. Я тебе говорил: Касси подобрала какого-то котенка на улице и притащила домой. Сейчас она… у меня в гостях и… с котом. – Я врал как идиот, и при этом краснел словно вареный рак, чего, к счастью, Габс не видел. Он истолковал мою ложь по-своему:

- Так что, приятель, вы уже вместе?

- Она в моей комнате, - ответил я.

- Болван, я спросил вы встречаетесь? – Габс хрюкнул, и я почти увидел ямочки на его щеках, когда он засмеялся в телефон. Я поджал губы, недовольно хмурясь, затем отрезал:

- Она мне как сестра, идиот.

- Скажи это своему отражению в зеркале, болван, когда в следующий раз увидишь ее без лифчика.

- Это было всего один раз, и я случайно.

- Ни черта ты не забыл, - отрезал Габс за секунду до того, как я хотел сказать, что уже забыл о том случае, когда случайно вошел в ванную по нужде, а там уже была Кассиопея.

- Заткнись. Ты бы забыл?

- Она мне как сестра, - произнес Габс, и я понял, что он намекает на различие наших с ним понятий. Я вздохнул:

- Мне пора. Не хочу оставлять ее и… котенка наедине с моей комнатой.

Обменявшись «любезностями», мы с братом распрощались, и я вышел из ванной комнаты. Кассиопеи, разумеется, в квартире не было. Как выяснилось и отца тоже – он ушел в офис, решив оставить меня наедине с матерью, которая сидела в кресле в гостиной и бесстрастно смотрела в экран телевизора.

Я стоял на перепутье. Я должен был поговорить с ней и не хотел. Если прикоснусь к ней, мама, словно часовой механизм, начнет отсчитывать секунды до взрыва. Если уйду и оставлю ее одну почувствую себя последней сволочью.

Поэтому я достал мобильник, отправил Кассиопее сообщение с просьбой оставить мне пиццу на завтра и присел рядом с матерью на диван. Едва мой зад коснулся сидения, я увидел, как мама моргнула и по ее бледной щеке скатилась слезинка.

Механизм запущен.

2

Я и не сомневался, что Касси придет ко мне ночью. Она всегда так поступала, когда думала, что я не в порядке. Но я в порядке. Всегда был. И буду, несмотря ни на что. Несмотря на то что хочется сесть, замереть на секунду и обдумать то, что происходит. Но я знаю: если остановлюсь, увижу тот хаос, в который превратилась моя жизнь.

Я не собираюсь ныть или жалеть себя, черт возьми, в мире есть люди, у которых проблемы и похуже чем у меня, но мне чертовски жаль маму. И отца. Он ведь не виноват, что все катится к чертям.

Я тоже не виноват. Но я слушаю каждый день мамин плачь, слышу недовольное ворчание отца. Хочу уйти, но не могу. Габс, этот гад - счастливчик!

Окно открывается, и в комнату забирается Касси. Я ненавижу, когда она так поступает – от моего окна до земли невысоко, но можно сломать себе шею это точно. Особенно когда ты такая неуклюжая девчонка, как Касси. Я злюсь, что она влезла в мое окно, и в то же время рад, потому что не хочу оставаться один.

Ведь тогда увижу хаос.

Касси осторожно, чтобы не разбудить мою мать, спящую дальше по коридору, опустила ноги на пол и выпрямилась. Я принял вертикальное положение на постели и склонил голову набок, наблюдая за тем, как Касси изгибается, и забирается ладонью под куртку.

- Только не говори, что ты притащила кота, - предупредил я шепотом. Мама спала очень чутко после ссор с отцом, так что приходилось едва ли не говорить на языке жестов. Касси беззвучно рассмеялась и покачала головой. Достала из кармана пакет и помахала им перед собой.

Мои брови взлетели.

- Я пока еще не бездомный.

Касси строго посмотрела на меня:

- Не шути так, Изи.

- Иди сюда, - я пододвинулся на кровати, потому что мог думать только о том, как она окажется в моих объятиях. Кассиопея притворно пожала плечами:

- Ты уверен? Я думала ты голоден, и тебе следует разогреть пиццу.

Я продолжал смотреть на девушку бесстрастным взглядом, хотя в груди уже что-то заворочалось. Оно распускало нити, каждая из которых следовала по своему пути: одна в голову, захватывала мысли в плен; другая в ноги и руки, заставляя мышцы сжаться; третья - в низ живота.

Кассиопея медленно сняла свою куртку и оставила на стуле, где уже лежали мои вещи. Не отрывала от меня взгляда, как и я не отрывал взгляда от нее. Она медленно приблизилась к кровати и забралась под одеяло.

Мы легли на подушки, и Касси тут же прошептала мне в шею:

- Ты в порядке?

Я молчал, поэтому она вскинула голову, приподнялась на локте и коснулась губами моей скулы. Я даже не вздрогнул, хотя нити, стягивающие мое тело, немного ослабли. Я вдохнул полной грудью и произнес:

- Да, я в порядке.

- Лжешь, - прошептала Кассиопея, и ее дыхание прошлось по моей шее к губам. Я повернул голову на бок, позволяя себя поцеловать. Затем Касси приподнялась на локтях, и прямо впилась в мои губы, словно вампирша.

- Кас, - я отстранился, - не нужно, если делаешь это, только чтобы успокоить меня.

Эти слова сорвались с моих губ прежде, чем я обдумал их, но Касси не обиделась. Она положила голову мне на грудь, словно хотела послушать сердце, затем прошептала:

- Почему ты не сказал о нас Гейбу? Твой брат позвонил мне и посоветовал... взять быка за рога.

- Что сделать?

Кассиопея рассмеялась:

- Ну, я должна соблазнить тебя.

- С каких пор ты так сдружилась с Габсом, что обсуждаешь меня? – я не мог не спросить, потому что вновь, как и несколько лет назад, ощутил неопознанное чувство, сжавшее сердце в комок.

- Я не обсуждаю. Просто пытаюсь притвориться, что все хорошо.

- И получилось?

- Нет, - она прошлась кончиками пальцев по коже на моем животе, затем забралась рукой под футболку и погладила грудь. Я не шевелился, хотя вновь ощутил импульс схватить ее за запястье. Не знаю, что со мной.

После того вечера, который ни капли не был судьбоносным, я веду себя словно осел. Постоянно отталкиваю Касси, провожу все время с матерью, которая рыдает навзрыд иногда даже без причин, думаю о том мужике, который представился Смертью. Знаю, его слова ничего не значили, но я внезапно представил, что было бы, если я действительно встретился со смертью. Что бы сказал ей? Ушел бы без сожалений?

Касси забралась на мои бедра верхом, и мысли о смерти покинули мою голову, будто бы их никогда там не было. Кассиопея полностью загородила луну, без зазрения совести заглядывающую в окно, но мне и не нужно было видеть ее лицо. Я знал каждую черточку наизусть. Я запомнил ее лицо так четко, что даже через тысячу лет смогу воспроизвести в памяти без единой ошибки.

- Я не сказал о нас Габсу потому, что не люблю тебя, Касси, - глухо произнес я, и положил обе ладони на талию девушки. Она наклонилась ко мне, позволяя телу слиться с моим и прошептала:

- Ты просто называешь это по-другому, Изи. – Она выпрямилась, взяла мою ладонь в свою и положила на грудь. Ее сердце билось словно сумасшедшее, в отличие от моего. Кажется… Мне кажется, мое сердце вообще не бьется. Я даже не слышу, что говорит Кассиопея, только чувствую ее тело в своих руках. Хочу большего, и стараюсь в то же время вникнуть в ее слова. Мысли путаются.

- Изи. – Кассиопея оттолкнула мои руки, и скатилась с меня. Я был в шоке. Повернул в ее сторону голову, собираясь задать вопрос, но Касси уже уставилась на меня: