«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1975-1984 - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Принесли пирог с ягодами, кислый, свежий, остро пахнущий лесом и смолой. Пруг отломил кусок и положил Андрею.
— Мы никогда не были вашими врагами, — сказал Андрей. — Даже по вашим законам нельзя нападать, не бросив вызова. Это считается подлостью.
— Не учи меня, что подло, а что хорошо. Мир подл. Другого я не знаю. Я должен возвратить себе престол в горах. Это — благо для моих подданных. Ради него я позволю себе презреть устаревшие правила благородства. Вы встали на моем пути к великой цели и стали моими врагами, хотите вы того или нет.
Вошел ДрокУ. Он нес серебряный таз для омовения рук. Простому воину такая честь не дозволена.
— Я не согласен с вами, — сказал Андрей Пругу.
— Меньше всего мне нужно твое согласие. Я пригласил тебя не для этого. Ты должен понять, что мне нельзя сопротивляться. И не замышляй фокусов, они приведут к твоей смерти.
ДрокУ хлопнул в ладоши. Слуги принесли курильницы.
— Я бы мог схитрить, — сказал Андрей, поднимаясь. — Мог бы притвориться покорным. Но мои понятия чести не позволяют мне сделать это. Убийство и честь несовместимы. Я буду бороться с тобой, Пруг Брендийский, пока ты не будешь обезврежен.
— Для этого тебе придется меня убить, а убивать ты не хочешь. Так что ты бессилен, господин неба. Ты даже не сможешь отомстить за свою женщину. Я в презрении плюю на тебя. Уходи.
По кают-компании раскатился громкий, утрированный смех. И голос Пруга вслед:
— Я хотел сказать тебе — опасайся ВосеньУ. Он маленький человек, и он тебя боится. А такие маленькие люди очень опасны. Ты меня понял?
— Понял.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Если «Шквал» идет к Ар-А, это займет два дня. Археологи уже знают, что случилось, у них есть связь с Пэ-У…
Андрей представлял себе, как известия о малой войне распространяются по Галактике. Но эти картины были далеки от реальности: Пруг оказался предусмотрительным.
Археологи на Ар-А, ожидая прилета «Шквала» и возвращения Фотия ван Куна, с утра пытались связаться с космодромом Пэ-У. Космодром не отвечал — там была взорвана диспетчерская.
Когда утром «Шквал» не вышел на связь, Галактический Центр сообщил об этом в Космофлот, но так как было известно, что «Шквал» благополучно приземлился на Пэ-У, то дежурный по управлению не встревожился. Во время обеда ему сообщили, что планета также не отвечает. Так и не доев компота, он поднялся в центральную обсерваторию, чтобы узнать, какого рода помехи могли возникнуть на линии. Ему сказали, что из-за взрыва сверхновой связь ненадежна во всем секторе.
Поняв, что во всем виновата сверхновая, дежурный все же вызвал два корабля, которые находились в том секторе, — «Титан» и «Вациус». Связь с ними была нормальной.
Андрею в каюту позвонил доктор Геза.
— Это безделье кролика, — сказал он. — Сейчас откроется дверь и ваш Гаргантюа скажет — пожалуйте, будем вас кушать. Дайте мне какое-нибудь задание.
— Почему я?
— Не могу объяснить. По каким законам стая выбирает вожака?
Андрей понял, что застоялся. В нем всегда жил какой-то бес движения. Поэтому он начал отжиматься от пола. Он отжался двадцать два раза, когда дверь отворилась и показался доктор.
Андрей вскочил. Потряс руками, расслабил пальцы.
— Как вы вышли?
— Они забыли запереть дверь.
— Возвращайтесь к себе.
— А вы?
— Я загляну в отсек связи.
Андрей быстро пошел по коридору. У закругления коридора он замер, прислушиваясь. Потом обернулся. Доктор все еще смотрел вслед. Андрей энергично махнул рукой — уходите!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Законы, по которым на корабле располагаются помещения, консервативны. Дорогу к сектору связи Андрей мог бы найти с закрытыми глазами. Дверь в отсек была открыта.
Андрей закрыл за собой дверь, включил настройку. Над пультом загорелись два зеленых огонька. Теперь надо найти волну и позывные Центра. Когда-то он знал их наизусть, но все, наверное, изменилось. Он включил экран-справочник.
Дверь сзади беззвучно поехала в сторону. Андрей понял это по внезапному движению воздуха и обернулся.
ВосеньУ держал в руке бластер.
— Тебя опасно оставлять в живых, — сказал он.
Глаза ВосеньУ казались черными бездонными дырами, как дыры в белой маске, за которой нет лица.
«Такие маленькие люди очень опасны».
Андрей бросился на пол, стараясь дотянуться до ног ВосеньУ.
Луч ударил в пульт и расплавил экран. ВосеньУ снова поднял бластер, рука его тряслась.
Дурак, — трезво и спокойно подумал Андрей, — выпустил весь заряд и не поставил на подзарядку. У меня есть три секунды.
Он вскочил и шагнул к ВосеньУ так, чтобы за эти три секунды дойти и убить. Он очень хотел убить этого человека. Но не успел, потому что за спиной того уже громоздился слоновьей тушей Пруг Брендийский. Далее желтоволосый ДрокУ… а за ними доктор. И доктор кричал:
— Убийца!
Андрей увидел, как ладонь Пруга опускается на затылок ВосеньУ, и пожалел, что не успел первым.
ВосеньУ охнул и сел па пол. Бластер отлетел в сторону, и доктор хотел поднять его, но ДрокУ опередил его.
— Я же предупреждал, — сказал Пруг. — Он очень опасен.
— Трусливый человек опасен не только для врагов, но и для друзей, — сказал Пруг Андрею.
Они снова сидели в кают-компании.
— Во всем виноваты вы, — сказал Андрей. — Он пешка.
— Нет, я не могу быть виноват. Я выше этого. Тем более, что он принадлежал к такому ничтожному клану, что его можно вообще считать человеком без клана. Приходится отступать в мелочах, чтобы победить в главном.
— Опять притворяетесь.
— В твоих глазах я плох, в моих глазах я велик и справедлив.
— На пути к своей справедливости вы уже многих убили.
— Придется убивать и еще. Может, тебя. Но славить потом в песнях будут меня, потому что я полетел к гигантам и взял их оружие. Песни поют о великих завоевателях. В песнях нет места тем, кто стоял на пути великих завоевателей.
— Поймите же, все это выдумка. Нет никаких предков, нет никаких арсеналов. Это легенда, которая очень дорого обходится.
— Ты мне не веришь? Приведи гробокопателя, — приказал Пруг воину.
Андрей не сразу узнал археолога Фотия ван Куна. Он вошел, прихрамывая, и остановился в дверях. Охранник подтолкнул его в спину.
— Простите, — сказал археолог.
Они с ним поработали так, как и не снилось интеллигентному человеку, подумал Андрей. Археолог к этому не привык.
