Лжец. Мы больше не твои - Анна Гур

Не изменилась. Все такая же, хоть и другая…

А затем… Я не понимаю, как и почему, но я рассказываю Нине о том, что мы знаем друг друга…

Я провоцирую ее, хочу, чтобы сделала то, что мы вчера начали, но не закончили, и в какой-то миг Нина кричит, что не вернется к предателю мужу, и для меня это ощущается сорванным стоп-краном.

Я припадаю к мягким губам, терзаю ее рот, а в голове тарабанит одна-единственная мысль – дорвался! Дорвался до такой сладкой желанной девочки.

С ней все иначе, остро, сладко, дико… Я насытиться не могу и, тем не менее, чувствую, насколько Нина неискушенна и скованна.

В какой-то момент понимаю, что нужно ее растормошить, вырвать из ее панциря и говорю жестко. Не таюсь. Пускай привыкает ко мне. Даю понять, что теперь она моя, и Нина откликается, начинает сама подаваться бедрами, принимает меня, кусает свои губки, стонет так, что у меня крышу рвет.

А потом… Потом она улетает, и я вглядываюсь в ее ошалелые глаза и понимаю, что подобное ощущение для нее в новинку. Не знает она, как это…

Обнимаю Нину, укладываю на свою грудь. Вожу пальцами по бархату спины, играю с нежными прядками волос и слышу ее дыхание, ощущаю, как и она ласкает подушечками мои шрамы.

Отметины на моем теле до сих пор отдают болью. Фантомной. Никому и никогда из женщин не позволял касаться себя, своих шрамов, ибо они есть мои воспоминания.

Но Нина…

С ней все иначе.

Неожиданно ощущаю, как ее тело напрягается, вскакивает с меня, а я на бедра ее смотрю в следах.

– Извини, малыш, я совсем потерял от тебя голову и забыл про предохранение.

Но в глазах Нины лишь горечь, когда произносит тихо:

– Все в порядке, Вадим, незапланированных беременностей у меня быть не может. Я по-своему бесплодна. Не могу зачать естественным путем.

Разворачивается и бежит от меня в ванную, прячется, а я себя удерживаю на месте, чтобы не рвануть за ней, не напугать.

Отсчитываю мысленно до ста и понимаю, что не удержу себя, иду за ней и, когда нахожу под ледяными струями, что-то во мне коротит.

Накрывает не на шутку от одной мысли, что Нина могла пожалеть, что отдалась, но потом…

Потом эта маленькая провокаторша сама просит взять ее, обнимает, цепляется, и я иду на поводу у ее чувств и желаний.

Вновь ванная комната наполняется нашими стонами, ее криками и моим рычанием.

Я несу свою женщину на руках в спальню, закутываю ее в полотенце, и мы ненадолго засыпаем, вернее, засыпает Нина, а я от нее глаз оторвать не могу, а потом понимаю, что мне мало. Ее опять мало, и чтобы не наброситься на спящую красотку, я уматываю на кухню.

Стою, опрокинув в себя полстакана воды, и напрягаюсь, когда ощущаю легкие шаги. Инстинкт срабатывает, наработанный годами. Ко мне практически невозможно подкрасться со спины.

Оборачиваюсь по инерции и Нину вижу, в моей сорочке, которая ей настолько велика, что до середины бедра доходит.

Подвисаю от этого зрелища.

– Ты так смотришь, – говорит, и румянец нежный на щеках вспыхивает, – я, наверное, не должна была брать твою сорочку.

Чуть стакан не сжимаю до хруста, потому что Нина не осознает своей красоты, о чем и говорю ей.

– Ты выглядишь охренительно и в моей сорочке, и без нее.

Улыбается и проскальзывает на стул. Смотрит на меня тревожно. Разбавляю атмосферу, предлагаю Нине яичницу. Ничего другого особо не готовлю, но зато выходит весьма сносно.

Развлекаю ее, подкидываю нож, удерживаю на пальце, вызывая улыбку и интерес, благо есть наработанные навыки обращения с оружием, правда, боевым.

– Мой кулинарный шедевр готов, – подмигиваю и ставлю тарелку перед Ниной, а она вся сжимается от нервов. От ожидания моих ответов.

Но для меня все уже решено.

– Ты моя. Нина. Стала моей, и дальше вопросы я буду решать со Станиславским. У нас с ним много тем, а теперь еще одна прибавилась.

Смотрю на Нину и глаз от нее оторвать не могу. За все ответит ублюдок. За каждую слезинку моей женщины. За многое ему ответ придется держать, и этот список все растет.

Уже мысленно прорабатываю план действий. Легко не будет. Но безопасность Нины и ее семьи выходит для меня на первый план, а еще… кое-что у меня в голове вспыхивает.

Обращаю взгляд на свою женщину и задаю вопрос, от которого зависят наши дальнейшие шаги.

– Скажи мне, Нина. Ты знаешь код от сейфа Станиславского?

Глава 13

Нина

– Скажи мне, Нина, ты знаешь код от сейфа Станиславского? Говорил ли тебе Петр код?

Вадим концентрирует на мне внимательный взгляд. Собранный. Уверенный. Явно что-то задумал, а я прищуриваюсь, пытаюсь понять, что именно он от меня хочет. Медлю с ответом.

– Я предполагаю, что в сейфе Станиславского есть много чего интересного. Скажем, сейчас мы с ним бодаемся по одному очень важному тендеру. Победа в нем значит полное поражение врагов. В случае с Петром – банкротство, так как он очень хочет увести мой проект.

– Твой проект? – спрашиваю заторможенно, и Царев слегка улыбается.

– Да. Мой. Изначально велись переговоры со мной, и я сделал полную комплектацию, начертил проект и отдал на утверждение. Очень серьезные цифры. Проект оборонный. Скажем так, техническое задание, созданное мною и моими спецами, было утверждено, готовились к подписанию контракта, но в самый последний момент был объявлен тендер. Смею предположить, что Петюня по своим каналам пробил информацию о готовящемся масштабном проекте и подсуетился. Техзадание, созданное моими спецами, стало своего рода параметром, и Петр подогнал своих специалистов, влез в долги, чтобы суметь конкурировать, а дальше… дальше пошли подставы одна за другой, проверки. Очень нужно было меня с шахматной доски убрать. И сейчас я знаю, что Станиславский фальсифицировал определенные документы, чтобы посадить меня. Однажды он уже пробовал. Тогда не получилось, но сейчас… он взялся за дело со всем рвением.

Вадим улыбается мне тепло, явно не хочет пугать, но я уже напугана до ужаса. Никогда не думала, что бизнес – это такое паучье гнездо.

– Мне был поставлен ультиматум, Нина. Либо я сливаюсь с тендера, либо… меня дисквалифицируют, ну и посадят, конечно.

Тру лицо.

– Все настолько серьезно? – спрашиваю, все еще надеясь, что Царев сейчас скажет, что