Вызывной канал - Антон Санченко

— А я еще удивился: картошка жарится! — чавкая, оправдывался Спортсмен.

— Да на каких пятерых, девушка? Там и одному делать нечего было.

Сирена убежала жаловаться Зюзькину.

Оркестр устал, как караул под командой матроса Железняка.

Отходили мы по полной программе: пограничник у трапа, прибытие комиссии. Прапорщик тщательно проверяет соответствие анфасов с утвержденными печатью паспортного стола образцами, сомневается в том что, румяный пухлощекий красавец в паспорте и Бизнесмен Альбертович после N-дневных проводов в Грецию — одно и то же лицо.

Таможенный досмотр:

— Валюта, оружие, наркотики, запрещенные к вывозу предметы? Предприимчивые армяне вступают в длительные переговоры со старшим смены. Предварительные переговоры с нашим старшим уже привели к тому, что в каюткомпании все четыре переборки украшены видами горы Арарат в разных ракурсах, в том числе явно с турецкой территории, простынями из нашей бельевой кладовой можно выстелить дорожку от Одессы до Босфора, а телевизорами оборудованы не только салон и каждая каюта, но также малярка, душевая и капитанский гальюн. Так что верещагину дерибасовкого разлива осталось только сверить цифры и скрепить окончательное соглашение крепким рукопожатием. Этот Кэмп-Дэвид армянским парламентом ратифицирован еще до подписания.

Представительный Зюзькин в салоне:

— Света, кохвэ!

Представительские сервилат, сыр, нарзан и коньяк на столе…

Извиняюсь, что-то помощник мой из портнадзора запаздывает… После этой капитанской реплики режиссеру всего этого фарса самое время было кричать:

— Стоп! Стоп! Не верю! — и выпускать свою девочку со стреляющей доской.

"Отход на Пирей. Дубль восемь".

Но не верили уже мы со Спортсменом. Знали уже, чем кончается эта сцена: вернувшийся из портнадзора Серега швыряет в угол портфель с документами, комиссия убирается восвояси, кореша и соседи, пытавшиеся помахать синими платочками с причала, пошатываясь, возвращаются к своим посошкам, а армянские женщины поднимают вой, как над усопшим американским президентом с купюры соответствующего достоинства. Потом Серега говорит нам со Спортсменом: "Я знаю, что у вас есть", — и юморина продолжается.

Мы застряли в первом апреля, как герои в дне сурка. Сагу о кедах мы прослушали столько раз, что по ночам на вахте у трапа нам снилась спортивная обувь. Если бы не регулярно уменьшающиеся запасы в очередной раз сокрытого от таможенного контроля спиртного, мы утратили бы счет времени.

Вариации были незначительны. Число замечаний по судну время от времени менялось. Рекордной стала цифра двадцать два, когда Герцен писал особенно мелким почерком. Но в целом наблюдалась тенденция к их уменьшению. Серега пошел с протянутой рукой по окрестным пароходам и постепенно укомплектовал пароход пиротехникой, свистками и отпугивающей акул краской для спасжилетов. И еще: Спортсмену иногда удавалось вместо картошки стащить сервилат из-под носа у таможни.

Не помню, на каком дубле Зюзькин заметил, что что-то подобное с ним давеча уже было, потому что Бизнесмен Альбертович в иные дни успевал заказывать комиссию на отход дважды. Открытие поразило его, как выпавший из календаря спутников Магеллана день поразил умы ученых мужей того времени.

— Ничего без меня сделать не можете, — как Америго Веспуччи Колумбу, заявил Зюзькин Сереге, и, разогнав со своей ллойдовской мицы вертолеты, убыл на берег.

Зюзькин не был бы капитаном повышенной проходимости, если бы его ставили в тупик всяческие нестыковки между морским и речным Регистрами Союза ССР. Если высокие договаривающиеся стороны за семьдесят лет советской власти не нашли времени обсудить, сколько спасательных плотов с каждого борта должны автоматически раскрыться на глубине четырнадцати метров над затонувшим вследствие непреодолимого воздействия стихии судном, и следует ли моряку представать перед Николаем Чудотворцем в спасательном хомуте отечественного производства, или во франтовском польском спасжилете, а регулярное судоходство, тем не менее, поддерживалось все семьдесят лет за исключением военного времени и эпидемий холеры в Одессе, значит существовали секретные фарватеры для выхода из Одесского порта в открытое море, в обход капитана порта и Герцена.

Нет, не даром "проходимец" звучало похвалой в устах Зюзькина.

В 14.00 он убыл с борта.

В 14.40 мы, растянувшись цепочкой по причалу, перегружали с парусника "Дружба" мешки с канадскими гидрокостюмами.

В 15.30 Регистр уже был на борту, и еще с причала убедился, что количество спасательных плотов на нашем левом борту удвоилось и соответствует более жестким требованиям к классу МСП (200 % с каждого борта). В том, что количество плотов спасательных надувных по правому борту уменьшилось до 0 %, капитан Зюзькин убедиться ему не дал, грамотно проложив курс на шлюпочную палубу через капитанскую каюту, и вовремя отдав команду: "Света, кохвэ!"

Кофепитие затянулось до того, что наш со Спортсменом мировой рекорд в скоростном перетягивании четырех плотов с борта на борт так и не был засвидетельствован судейской коллегией.

В 15.50 дистанционно управляемый по переносной радиостанции механик дистанционно включил и дистанционно выключил насос, услышав в динамике щелчок прикрепленного накануне на верхней палубе макета переключателя выдачи топлива.

Потом последовал тщательный подсчет количества гидрокостюмов и калькуляция в столбик суммы из членов экипажа по штатному расписанию и армянского многочлена.

С 15.55 до 16.37 Регистр Союза ССР продолжил кофепитие, и нахлестался кофию до того, что забыл свой портфель с гречкой и майонезом в капитанской каюте, и едва был пойман вахтенным у трапа при попытке покинуть судно в лоцпорт противоположного к берегу борта.

16.50–17.01 — Стоим в прежнем положении. Возобновлены работы по погрузке гидрокостюмов. Всего отгружено на учебный фрегат ОВИМУ "Дружба"- 30 (тридцать) комплектов.

16.59 Неожиданное повторное прибытие на борт Регистра Союза ССР за забытым в капитанской каюте портфелем.

17.00 Регистр отзывает ранее составленный акт освидетельствования судна. Капитан Зюзькин уведомляет Регистра, что в данный момент Акт с нарочным вахтенным помощником отправлен капитану Одесского морского порта и предлагает выделить матроса из палубной команды в сопровождающие для облегчения ориентации Регистра в пространстве и сокращения сроков перехода либо до портнадзора, либо до стоянки такси на усмотрение Регистра. Регистр ставит капитана Зюзькина в известность о том, что Акт все равно будет отозван в официальном порядке не позднее, чем в 0800. Капитан Зюзькин отзывает гречку и майонез.