Эксодус (Книга 1 и 2) - Леон Урис

Сатерлэнд встал, сложил руки за спиной и начал ходить по комнате. Подымив немного, он взял трубку в руки и забарабанил мундштуком по зубам.

- Моя задача здесь на Кипре заключается в том, чтобы в этих лагерях было спокойно, пока наше правительство не решит, как ему быть с палестинским мандатом. Мы поэтому не можем, позволить себе ничего такого, что могло бы быть использовано против нас враждебной пропагандой.

Фред Колдуэлл злился. Он никак не мог понять, как это Сатерлэнд мог спокойно сидеть и позволять этим евреям делать все, что им вздумается. Это было выше его понимания.

Майор Алистэр, правда, понимал, но не одобрял. Он был сторонником крутых мер, способных пресечь еврейские планы в Караолосе. Однако в его власти было только докладывать. Принимать решения мог один только Сатерлэнд. Сатерлэнд же вел себя, по его мнению, непростительно мягко.

- Еще что-нибудь? - спросил генерал.

- Да, еще вот что, сэр. - Алистэр порылся в бумагах. - Мне хотелось бы знать, познакомились ли вы с моим рапортом об этой американке, Кэтрин Фремонт, и о Марке Паркере, американском журналисте?

- А что такое?

- Видите ли, сэр, мы не знаем точно, является ли она его любовницей, но ее поступление на работу в лагерь совпадает по времени с его прибытием на Кипр. По опыту прошлого мы знаем, что этот Паркер нас недолюбливает.

- Ерунда! Он первоклассный журналист. В Нюрнберге он писал великолепно. Мы допустили тогда ошибку в Голландии, и она нам недешево обошлась. Паркер разоблачил ее. Это его профессия.

- Вправе ли мы полагать, что поступление миссис Фремонт в лагерь на работу может быть как-то связано с намерением Паркера написать репортаж о лагере?

- Майор Алистэр, я надеюсь, что если вас когда-нибудь обвинят в убийстве, то присяжные не приговорят вас на основании таких доказательств, какие вы привели мне.

У Алистэра появились на лице красные пятна.

- Кэтрин Фремонт - одна из лучших педиатрических медсестер на Ближнем Востоке. Греческое правительство пригласило ее заведывать детским домом в Салониках, и она справилась с этой задачей как нельзя лучше. Обо всем этом говорится в вашем докладе. Она и Марк Паркер - друзья детства. Об этом тоже можно прочитать в вашем рапорте. Там же говорится, что еврейские организации помощи обратились к ней с просьбой наладить работу среди детей в Караолосе. Скажите, пожалуйста, майор Алистэр... вы-то хоть сами читаете свои докладные записки?

- Но... сэр...

- Я еще не кончил. Допустим, что худшие ваши подозрения оправданы. Допустим, что миссис Фремонт действительно собирает информацию для Марка Паркера, что Марк Паркер в самом деле собирается написать серию статей о Караолосе. Господа, мы живем сейчас в конце 1946-го года; война кончилась еще полтора года тому назад. Народы устали, им надоели эти истории о беженцах; никакою впечатления эти истории уже не производят. А если мы возьмем и выпроводим из Кипра американскую медсестру и американского журналиста, это таки произведет впечатление и немалое. Господа, заседание кончено.

Алистэр быстро собрал свои бумаги. Фрэд Колдуэлл, сидевший все время молча и кипевший от злости, вскочил.

- А я говорю, нужно повесить пару жидов, чтоб они поняли, кто здесь хозяин.

- Фрэдди!

Колдуэлл обернулся.

- Если вам так хочется, я могу устроить вам перевод в Палестину. Там жиды вооружены и не сидят за колючей проволокой. Таких, как вы, они запросто поедают за завтраком.

Колдуэлл и Алистэр быстро пошли по коридору. Фрэдди что-то зло бормотал себе под нос.

- Войдите на минутку ко мне, - сказал Алистэр. Фрэдди бросился в кресло и вскинул руки вверх. Алистэр схватил со стола нож из слоновой кости, ударил им по ладони и зашагал по комнате.

- По мне, - сказал Колдуэлл, - я бы дал старику титул и отправил бы его на пенсию.

Алистэр вернулся к столу и в нерешительности стал кусать губы.

- Фрэдди, я все время думаю об этом деле. Сатерлэнд становится прямо-таки невозможным. Я напишу лично генералу Тевор-Брауну.

Колдуэлл поднял брови.

- Это рискованное дело, старик.

- Но мы должны что-то сделать, прежде чем этот подлый остров навлечет на нас беду! Вы - адъютант Сатерлэнда. Если вы меня поддержите, я ручаюсь, что никакого риска не будет.

Колдуэлл был зол на Сатерлэнда. Алистэр, к тому же, приходился родственником Тевор-Брауну. Он согласился.

- Не забудьте добавить в письме к Тевор-Брауну пару слов обо мне.

В дверь постучали. Вошел младший сержант с новой стопкой бумаг. Он протянул их Алистэру и вышел из кабинета. Алистэр полистал бумаги и вздохнул.

- Как будто у меня мало своих забот! На острове орудует шайка воров. Они до того хитры, что мы даже не знаем, что именно они воруют.

Несколько дней спустя генерал Тевор-Браун получил срочный и секретный доклад майора Алистэра. Его первым побуждением было вызвать Колдуэлла и Алистэра в Лондон и хорошенько отчитать их за проявленную недисциплинированность. Затем он подумал, что Алистэр не стал бы писать такой доклад, если бы у него не было веских причин для тревоги. С другой стороны, если последовать совету Алистэра и полететь в Караолос, чтобы пресечь планы евреев, то действовать надо быстро, так как, хотя он этого и не знал, но Ари Бен Канаан уже назначил точный день и час побега детей.

Наконец англичане смогли рапортовать, что новые бараки у Ларнаки готовы и что на днях начнется массовое переселение беженцев из переполненных зон в Караолосе. Переселение произойдет на грузовиках. Предполагалось переселять от трех до пятисот человек в день, так что вся операция займет дней десять. Ари избрал для побега шестой день.

Никаких подкопов, никаких гробов, никаких мусорных свалок. Ари собирался просто подогнать свои английские машины к зоне и погрузить в них детей.

Глава 20

Заведующему лондонским отделом АСН Кеннету Брэдбери. Лично.

Дорогой Брэд!

Податель сего письма и прилагаемого репортажа с Кипра - Ф. Ф. Уитмен, летчик британских межконтинентальных авиалиний.

Срок проведения операции Гедеон - через пять дней. Немедленно подтвердите телеграммой получение сего письма. Я ввязался в это дело на собственный страх и риск. Чувствую, что из этого может получиться что-то очень большое.

В день операции я отправлю вам телеграмму. Если она будет подписана "Марк", то это будет означать, что все идет по плану, и вы можете печатать репортаж. Если она будет подписана "Паркер", то задержите репортаж, так как это будет означать, что произошло что-то непредвиденное.

Я обещал Ф. Ф. Уитмену 500 долларов за доставку этого пакета. Рассчитайтесь с ним, пожалуйста.

Марк Паркер.

Марку Паркеру Дворцовая Гостиница Кирения, Кипр.

Тетя Дороти благополучно прибыла в Лондон, и мы все очень рады видеть ее. С нетерпением ждем вестей от вас.

Брэд.

Очерк Марка лежал теперь в лондонском бюро АСН и ждал только сигнала, чтобы появиться в печати.

Начав работать в Караолосе, Китти переехала из Дворцовой гостиницы в гостиницу "Король Георг" в Фамагусте. Марк решил остаться во Дворце, чтобы быть на месте, когда "Эксодус" прибудет в Кирению.

Он дважды съездил в Фамагусту, чтоб повидаться с Китти, но ни разу ее не застал: она была в лагере. Мандрия подтвердил все подозрения Марка. Девушка работала помощницей Китти. Они все время были вместе. Марк начал беспокоиться. Неужели Китти окажется такой дурой и попытается воскресить собственную дочь в лице этой девочки? Во всем этом было что-то нездоровое. Вдобавок она еще должна была выносить из лагеря поддельные документы.

Остались считанные дни до решающего этапа операции Гедеон. Беспокойство Марка все возрастало, и странное поведение Китти тревожило его все больше и больше. Он назначил с ней свидание в "Короле Георге".

Его нервы были натянуты до предела, когда он ехал в Фамагусту. Все шло очень хорошо. Бен Канаан и его шайка запросто водили англичан за нос. Англичане, правда, чувствовали, что что-то не так, но им никак не удавалось уцепиться за что-нибудь. Марк изумлялся тонкой хитрости Бен Канаана и отваге пальмахников. Переделка судна, подготовка детей - все шло без задоринки. Дело и впрямь обещало стать венцом его карьеры, но так как он принимал в нем личное участие, он ужасно волновался.

Добравшись а Фамагусту, он поставил машину у гостиницы "Король Георг". Она была очень похожа на "Дворец" в особенности тем, что она так же стояла на берегу залива и имела такие же, нависающие над морем, террасы.

- Хэлло, Марк! - воскликнула она, улыбнувшись и поцеловав его в щеку, как и в первый раз.

Он заказал что-нибудь выпить, и они закурили. Китти прямо вся сияла. Она словно помолодела на десять лет.

- У тебя вид, - сказала она, намекая на его кислое лицо, - словно ты выиграл миллион в лотерею.

Подали рюмки. - Неужели ты так волнуешься из-за всего этого?

- Конечно, волнуюсь. А как же иначе? - буркнул он.