Хранитель света и праха - Наташа Мостерт

— Правда, очень жаль, — повторила Миа.

Но на этот раз она знала, что говорит неправду. Она сочувствовала Джеффу, но не могла также избавиться от чувства облегчения. Только в этот момент она вдруг поняла, как сильно испугала ее гибель Валентайна. Если Джефф не будет драться, а Оки все еще не в кондиции, она может расслабиться.

— Я звоню только для того, чтобы сообщить тебе, Миа. Никаких выходов на ту сторону, никаких снов обо мне нынче ночью. Ты можешь спать спокойно.

— Ты тоже, Джефф, — ответила она. — Плюнь на все это, договорились?

— Да, — теперь в его голосе сквозила усталость, — я постараюсь.

В гостиной, куда она вернулась, каждый считал своим долгом высказаться в адрес бывшего противника Джеффа.

— Это никуда не годится. Его должны дисквалифицировать на месяцы.

— Да подвесить его за яйца…

Ник подошел к ней.

— Думаю, мне пора, дорогая. Завтра у меня назначена встреча с мастером пыток. — Он кивнул на Эша, который подошел к ним и слушал с насмешливым выражением лица.

— Хорошо, удачи. — Она поцеловала его в щеку.

— Я тоже удаляюсь, — сказал Эш.

— Спасибо, что зашли. — Она взглянула ему в глаза и быстро отвела взор.

Он явно медлил.

— Можно заглянуть к вам на этой неделе? — спросил он. — Я бы хотел обсудить татуировку, которая пришла мне на ум.

— Да, конечно. Заходите или позвоните мне.

— Обязательно.

Она смотрела, как двое мужчин шли по двору. Желтый свет струился из-за ее спины и прорезал темноту, создавая длинные тени, которые двигались вслед за ними. Два темных силуэта — сначала совершенно четко разделенные — постепенно смешались и слились в один, когда они стали подниматься по ступеням.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Он размышлял, мог ли этот боец, чей поединок отменили, находиться под ее покровительством. Похоже на то. А это значит, что в ближайшее время она не станет выходить за пределы бытия, что очень жаль, конечно. Хранительница, переступающая невидимую грань, — невозможно представить что-либо более волнующее и манящее.

Но должен быть еще один боец, которого она защищает, нужно только выяснить — кто. И когда она выйдет за грань сущего ради этого человека, он должен знать об этом, чтобы сразу последовать за ней.

Он повернулся к Нику — тот говорил по мобильному телефону. Странно, что покровительство Миа не распространяется на него. Он недоумевал: почему? Ведь они очень близки, это сразу заметно.

Они с Ником только что закончили очередной цикл упражнений, и волосы у того были липкими от пота. Но глаза его выражали сосредоточенность, а голос звучал решительно. Из того, что ему удалось подслушать со стороны Ника, он понял, что кто-то предложил тому выкупить «Кайм». Весьма выгодное предложение, во всяком случае, судя по разговору.

Ник его удивлял. Это был человек, который добился в жизни весьма заметного профессионального успеха. Многие толковые ребята из местных ждут не дождутся, когда смогут уехать подальше от родимых пенат, и стремятся наполнить свою жизнь всевозможными атрибутами успеха. Но только не Ник. Этот путешествовал налегке.

Ник захлопнул мобильник и сунул его в карман шорт.

— Извини.

— Я не мог не услышать. Ты думаешь о том, чтобы продать «Кайм»?

— Это хорошее предложение. — Ник вздохнул. — Мне необходимо обсудить его с акционерами. Но главный акционер — это я, и я думаю рекомендовать нам отказаться от продажи.

— Почему?

— Для меня это отличная забава. — Ник неожиданно улыбнулся, сверкнув белыми зубами на загорелом лице. — Когда я перестану получать удовольствие от «Кайма», тогда мы его предложим кому-нибудь.

— Ты и в поединках перестанешь участвовать тогда же? Когда это больше не будет доставлять тебе удовольствие?

Ник уже было отвернулся от него, но, услышав эти слова, остановился.

— Нет, поединки не забава, — возразил он.

— Разве нет?

— Нет.

— Тогда зачем они?

Ник пожал плечами.

— А как насчет смерти?

— А что насчет смерти? — Ник вдруг насторожился.

— Ты думаешь об этом? Когда выходишь на ринг?

— Нет, когда выхожу на ринг, то нет.

Он смотрел, как Ник наклонился, чтобы поднять с травы свою скомканную тренировочную майку. Много лет назад он проходил практику как молодой врач и изучал снимок головного мозга боксера, который погиб во время боя. Мозг, присоединенный к черепной коробке кровеносными сосудами, странным образом изменился в момент нокаутирующего удара. Сосуды оборвались, и как-то несуразно накренившийся мозг болтался из стороны в сторону внутри черепа, а кровь потоком заполняла пустоты. Все было осложнено еще и тем, что в стремлении любой ценой поддерживать вес боец довел свой организм до такой степени обезвоживания, что спинномозговой жидкости оказалось недостаточно, чтобы защитить мозг.

Он вспомнил, как смотрел на снимок — на бесплотные, почти призрачные образы, плавающие в его глубинах, — три фунта тканей и крови, а еще мрачные сны и жгучее желание. Мозг — несомненно скучающий, несомненно унылый, но неустанный в поисках сильных раздражителей, на которые бы он мог осознанно реагировать. У него еще мелькнула тогда мысль, как это странно, что именно на пороге смерти человек ощущает наибольшую полноту жизни.

Голова Ника вынырнула из майки.

— Ну, я пошел, — сказал он. — Увидимся завтра?

— До завтра.

Он проследил, как Ник пересек улицу, направляясь к своей машине, и подумал, как все неожиданно переменилось теперь. Вначале он разыскал этого человека исключительно потому, что ему стало известно о его дружбе с Миа. В конце концов, если он станет другом Нику, Миа тоже примет его. Но с тех пор его интерес к Нику стал намного глубже. Когда их впервые представили друг другу, он подумал, что Ник — всего лишь еще один «воскресный» боец. Без неуемных амбиций, без особого таланта. Но он очень быстро осознал, что за благодушной наружностью его нового знакомого скрывается железная воля и большое мужество. Этот парень был воином.

Ник обладал тем, что было ему нужно. И он решил похитить это.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Проходя мимо стола Флеша, Ник задержался.

— Что за черт?

— Скажи, симпатично? Как думаешь — топик с открытым животом или футболка? — Флеш смотрел на него в ожидании его авторитетного мнения.

— Что, черт возьми, ты делаешь?

— Одеваю Дезире.

— Ты играешь в куклы?

Ник уставился на экран компьютера, не веря собственным глазам.

На аватаре была изображена сидящая на стульчике длинноногая девочка с хвостиками и глазами Бэмби.[36]